Толстой Л.Н. - Полное собрание сочинений. Том 82 Страница 22

«Бог есть любовь и пребывающий в любви пребывает в боге и бог в нем».

I Посл. Иоанна, гл. IV, ст. 7, 8, 12, 16.

1 Именно потому, что я верю в того бога, в которого учил нас верить Иисус Христос и сущность которого так ясно определена в этих стихах, да и во всем евангелии, я не могу последовать вашему совету и вернуться к учению той вредной секты, называющей себя православной церковью, к которой вы меня призываете. Не могу я вернуться к этой секте и потому, что секта эта отрицает истинного христианского бога — любовь, ставя на его место злое, неразумное существо, которое будто бы за исполнение и неисполнение людьми самых странных, неразумных и часто безнравственных требований обещает им или вечное блаженство, или вечное мучение (вечное мучение и бог любовь!). Не могу я вернуться, не только вернуться, но и не относиться с отрицанием к этой вредной секте еще и потому, что секта эта, соединившись с правительством, т. е. с людьми, захватившими власть и совершающими всякого рода злодеяния, старается для оправдания этого правительства развращать темный народ и молодые поколения, внушая им ложные понятия о боге и законе его. Сама же держится и распространяется только благодаря насилиям этого самого правительства.

Пожалуйста, простите меня за то, что я прямо высказываю вам то, что считаю истиной. Я был вызван к этому вашим письмом. Казалось бы, так естественно вам, вполне убежденному в истинности того, что вы исповедуете, оставить закоснелого грешника, меня, погибать в своем заблуждении, тем более, что вы не имеете ничего сказать нового, такого, чего бы я не знал и не слышал бы тысячи и тысячи раз от всех тех людей, которые именно потому, что сами в глубине души не верят в то, что проповедуют, всеми силами стараются всех обратить в свое суеверие. Для того, чтобы их суеверие могло казаться им твердым, им нужно, чтобы большинство людей верило тому же, чему они верят.

В заключение позвольте и мне дать вам такой же совет, как и тот, который вы даете мне, а именно тот, чтобы в хорошую, светлую минуту вы бы, забыв на время про свое священство и про других людей, которых, вам кажется, что вы призваны обращать и спасать, подумали бы серьезно и искренно не о том боге, который казнит людей вечными муками и улетел на небо и т. п., а о том едином, истинном, благом боге любви, который живет и в вашей душе и которого вы не можете не сознавать; подумали бы о себе, о своей душе и, сознав свои заблуждения, сделали бы то, что естественно вытекает из такого сознания.

Брат ваш2

Печатается по копии, сверенной с двумя черновиками, из которых один начат Толстым на конверте письма Ренского и продолжен на двух страницах почтовой бумаги, а второй перепечатан на машинке и собственноручно исправлен Толстым. Впервые опубликовано в журнале «Голос Толстого и Единение» 1920, 1 (13), стр. 7.

Письмо написано 1 августа, что видно по почтовому штемпелю дня получении: «Засека, 1 августа 1910 г.» и по первой копии, перепечатанной с автографа; исправлено 5 августа, что видно по копии с подлинника и по записи Толстого в Дневнике за 1910 г. 5 августа: «Поправил письмо священнику» (т. 58, стр. 89). На конверте же письма Ренского помечено рукой A. Л. Толстой об ответе Толстого 7 августа 1910 г.

Как сообщает А. Б. Гольденвейзер, «письма этого Лев Николаевич, кажется, решил не посылать, считая его слишком резким» (см. «Вблизи Толстого», стр. 208), но, как видно из пометы на конверте, письмо все же было отправлено 7 августа.

Дмитрий Никифорович Ренский — священник Христорождественской церкви в Палашах, в Москве, прислал Толстому резкое письмо по поводу его религиозных взглядов и политических выступлений и призывал вернуться в лоно православной церкви.

1 В черновике имеется обращение: Дмитрий Никифорович,

2 Во втором черновике подпись: Лев Толстой.

127. В. Г. Черткову от 7 августа.

* 128. Неизвестным. Неотправленное.

1910 г. Августа 8. Я. П.

Вам приходится нынче осенью поступать в военную службу. Как мне говорит Фокин,1 вы все понимаете, что военная служба дело богопротивное и что согласиться на такую службу дело самое несогласное не только с учением Христа, но и с простым здравым смыслом. И вот об этом самом деле вы хотите посоветоваться со мной. Совет мой об этом деле такой:

То, что поступить в военную службу, т. е. обещаться убивать людей и обучаться убийству, дело дурное и противное и совести, и закону божьему, и даже здравому разуму, это вы сами хорошо знаете. Если бы не знали, то и не приходили бы ко мне. Дело, стало быть, не в том, что хорошо ли, дурно ли это дело, а в том, как вам поступить в вашем положении. На это ответ мой такой: если живешь для души, для бога, и тебе легче понести и тюрьму, и всякие беды, чем отступить от совести и бога, то что бы ни было, откажешься от солдатства, то и спрашивать не о чем. Если же ты слаб и боишься всех тех бед, которых не миновать, если откажешься, то делай то, чего от тебя требуют, поступай в солдаты и делай, как и все, и тоже спрашивать не о чем. Только одно советую тем, кто из вас будет не в силах отказаться и согласиться служить, это то, чтобы, и поступив на службу, вы не верили тем рассуждениям, которые внушают солдатам, что военная служба полезна для защиты от врагов и злых людей и что военная служба доброе дело. Советую вам не верить этому и не обманывать и не оправдывать себя в своем дурном деле. А если по слабости и поступите на военную службу, то чтобы знали, что эта служба дурное, грешное дело и что, чем меньше будешь участвовать в нем и чем скорее избавишься от этого дурного и грешного дела, тем лучше. Только это одно могу посоветовать.

А кто из вас как поступит, т. е. пойдет на службу или откажется, это решит каждый из вас по своим духовным силам.

Советую только то, чтобы решать так или иначе не из страха перед людьми, не из желания похвалы от людей, а решать дело только перед своей совестью, перед богом. Не можешь, хоть и хотел бы, да, не можешь перед своей совестью и богом итти на службу — не ходи, откажись. Боишься мучений от людей, не можешь, хоть бы хотел, не можешь решиться отказаться, иди в службу, но только знай, что ты делаешь дурное дело.

Помогай вам бог сделать так, чтобы как можно меньше потом каяться.

Лев Толстой.

8 августа 1910.

Кроме машинописного подлинника со многими собственноручными поправками Толстого, сохранился черновик-автограф Толстого, написанный на четырех страницах почтовой бумаги.

Письмо это представляет собой обращение к пяти молодым крестьянам д. Высокие выселки Тульского уезда, которых предполагал привести к Толстому П. А. Фокин. Свидание это не состоялось, и послание Толстого осталось неотправленным.

В своем Дневнике Толстой записал по этому поводу: «Пришли Телятниковские ребята. Но 5 человек, обещавших придти, не пришли. Всё это похоже на подвох. Слава богу, только жалко их» (т. 58, стр. 91). См. об этом А. Б. Гольденвейзер, «Вблизи Толстого», стр. 197 и 205.

Д. П. Маковицкий в ЯЗ 3 августа 1910 г. отмечает: «Вчера встретил Фокина, который сказал ему о будущих новобранцах, которые хотят придти ко Льву Николаевичу поговорить с ним. Лев Николаевич назначил им место свидания — Телятинки или Овсянниково. Сегодня же сказал Марии Александровне и Булгакову, что передумал и что прислать их в Ясную. «Не провокация ли это? — задал вопрос Лев Николаевич. — В рабочее время пять парней отходят из дому. Если да, то Мария Александровна или Чертковы могут поплатиться за совращение, как Молочников («за совращение»), а я неприступен», — сказал Лев Николаевич».

1 О П. А. Фокине см. письмо № 31.

* 129. Т. Е. Игольникову.

1910 г. Августа 9. Я. П.

9 авг. 10 г. Ясная Поляна.

Игольникову.

Вы спрашиваете о значении глав 6—10 откровения Иоанна. Если вы спрашиваете меня об этом, то, вероятно, думаете, что написанное в этих главах имеет важное религиозное значение. На это должен сказать вам, что не только откровение Иоанна очень пустая, ненужная и запутанная книга, но и все те книги, которые считаются Священным писанием, начиная от первой главы библии и до последних посланий суть такие же книги, как и всякие другие, какого бы то ни было сочинителя, и приписывать им особенное значение и считать священными большое и очень вредное заблуждение. Священно одно: это душа человеческая, его разум и его искание истины, а истина может быть и в самой незаметной книге и в словах самого неизвестного и незаметного человека столько же, сколько и в какой бы то ни было признаваемой священной книге. Вы живете в Петербурге, и вам легко будет достать «Круг чтения». Там на 8-е августа вы найдете эту самую мысль, выраженную с разных сторон. Истина только тогда истина и тогда действительно священна, когда она выражена просто и доступно каждому человеку, и таковы истины, выраженные во многих книгах восточных учений: браминизма, буддизма, Лао-Тсе и в близком нам евангелии, как, например, в гл. V и VI Матфея.