Пелам Вудхаус - Неприметный холостяк; Переплет; Простак в стране чудес Страница 23

Удача как будто сопутствовала ей. Поблизости – никого, дверь чуть приоткрыта, а на столе лежит вещь, которую она уже рассматривала как награду за остроту ума. Фанни осторожно выбралась из тайного укрытия и, тихо обойдя лужайку, проникла в комнату и мигом зажала футляр в руке. Но тут вдруг открылось, что удача не так уж и сопутствует ей. На плечо легла тяжелая рука, и, обернувшись, она увидела импозантного мужчину с квадратной челюстью.

– Так-так, моя милочка, – проговорил он.

Фанни тяжело задышала. Мелкие неприятности входили в риск ее профессии, но от того, что она это понимала, сносить их философски все равно не удавалось.

– Положите на место футляр.

Фанни положила. Наступила пауза. Хамилтон подошел к двери, загораживая отступление.

– И что теперь? – спросила Фанни.

Хамилтон поправил очки.

– Застукали вы меня, ладно. И что теперь будете делать?

– А как вы считаете?

– Полиции сдадите?

Человек у двери коротко кивнул. Фанни заломила руки. Глаза у нее наполнились слезами.

– Ах, пожалуйста, мистер! Не сдавайте меня копам! Я пошла на это только ради своей матери!

– Все неправильно!

– Если бы вы сидели без работы, и голодали, и смотрели, как ваша бедная старая ма гнется над лоханью…

– Неправильно! – твердо повторил Хамилтон.

– Что неправильно?

– Играете примитивную бродвейскую мелодраму. Такая чепуховина, может, кого и обманет, но только не меня.

– Попробовать стоило, – пожала плечами Фанни.

Хамилтон пристально рассматривал ее. Живой ум никогда не дремлет, а теперь серые клеточки заработали в еще более интенсивном режиме.

– Вы актриса?

– Я? Да нет, не сказала бы. Родители не пустили.

– У вас есть определенный актерский дар. В околесице, которую вы несли, проскальзывали вполне искренние интонации. Ваш монолог многих обманул бы. Думаю, что могу использовать вас в маленькой драме. Давайте заключим сделку. Мне не хотелось бы отправлять вас в тюрьму…

– Вот это разговор!

– Хотя, конечно, следовало бы.

– Так-то оно так, да ведь куда забавнее поступать не так, как положено, правда?

– Видите ли, один мой друг попал в затруднительное положение, и мне подумалось, что вы, пожалуй, могли бы выручить его.

– Со всем моим удовольствием.

– Мой друг сегодня женится. Но он только что узнал, что его прежняя невеста, про которую он в волнении, обычно сопутствующем новой влюбленности, напрочь запамятовал, едет сюда.

– Поднять бузу хочет?

– Вот именно.

– А как я тут могу помочь?

– А вот так. Я хочу, чтобы вы на пять минут преобразились в жертву моего друга. Сыграете?

– Что-то не доходит.

– Объясняю. Очень скоро эта девушка приедет. Возможно, с моим другом, который отправился на станцию ее встречать. Вы подождете тут, в саду, а в подходящий момент ворветесь в комнату, протянете руки и закричите: «Джордж! Джордж! Почему ты бросил меня? Ты не принадлежишь этой девушке! Ты принадлежишь только мне!»

– Вот выдумали!

– А?

Фанни гордо выпрямилась.

– Еще чего! А что, если про это ненароком прознает мой муж?

– Вы замужем?

– Вышла замуж сегодня утром в Маленькой Церкви за Углом.

– И явилась сюда красть! В день свадьбы!

– А что такого? Вам не хуже моего известно, сколько сейчас стоит обзавестись хозяйством.

– Для вашего мужа, конечно же, будет жестоким ударом, когда он узнает, что вы угодили за решетку. По-моему, лучше проявить благоразумие.

Фанни скребла пол мыском туфли.

– А случай этот попадет в газеты?

– Боже сохрани!

– И еще. Предположим, устрою я это представление, но кто же мне поверит?

– Девушка поверит. Она совсем простушка.

– Да уж, если на такое купится…

– Что с нее взять – неискушенная провинциалка.

– А если ко мне пристанут с расспросами? Что да как?

– Не пристанут.

– Ну а если? Предположим, девушка спросит: «А где вы познакомились? Когда все это было? И какого черта…» – И… ну, сами знаете. Что мне тогда отвечать?

Хамилтон Бимиш обдумал вопрос.

– Думаю, самое лучшее сразу же после произнесенных реплик разыграть, будто вы, от переизбытка чувств, упали в обморок. Да, так лучше всего. Выкрикнув что требуется, воскликните: «Воздуха! Воздуха! Мне душно!» – и стремглав вылетайте из комнаты.

– Вот теперь все правильно. Вот это мне нравится – стремглав из комнаты. Умчусь так, что никто меня и разглядеть-то толком не сумеет.

– Значит, вы согласны?

– Похоже, придется.

– И прекрасно! Итак, прорепетируем сцену. Я должен убедиться, что вы запомнили слова.

– Джордж! Джордж!

– Перед вторым «Джордж!» выдержите паузу. И вдохните. Помните, глубина и звучность голоса зависят от амплитуды колебаний голосовых связок, а высота тона – от количества колебаний в секунду. Тон усиливается резонансом воздуха в глоточной и ротовой полости. Еще раз, пожалуйста.

– Джордж!.. Джордж! Почему ты бросил меня?!

– Протяните руки! Так!

– Ты не принадлежишь этой девушке!

– Пауза. Вдох.

– Ты принадлежишь мне!

Хамилтон со сдержанным одобрением кивнул.

– Недурно. Совсем недурно. Хотелось бы мне, как эксперту, осмотреть ваши связки, но некогда. Жалко, что у вас не хватит времени изучить мою брошюру «О голосе»… Однако сгодится. А теперь ступайте и спрячьтесь в рододендронах. Та девушка может приехать с минуты на минуту.

Глава X

Хамилтон вышел в холл. Он заработал сигарету: что-то попробовал, что-то предпринял, – и уже раскуривал ее, когда послышалось шуршание шин по гравию и в открытую дверь он увидел мадам Юлали. Она выпорхнула из красного двухместного автомобильчика. Хамилтон радостно кинулся ей навстречу.

– Вы все-таки сумели приехать!

Мадам Юлали пожала ему руку – коротко, но тепло. Еще одно качество, составляющее ее очарование.

– Да. Но мне придется сразу же разворачиваться и уезжать обратно. У меня на сегодня назначено три встречи. А вы, наверное, останетесь на свадьбу?

– Да, хотел бы. Я обещал Джорджу, что буду его шафером.

– Жаль. А то я могла бы подбросить вас в Нью-Йорк.

– О, я легко могу все переиграть, – заторопился Хамилтон. – Что и сделаю, как только вернется Джордж. Он без труда раздобудет себе другого шафера. Десяток!

– Вернется? Куда же он уехал?

– На станцию.

– Вот досада! А я приехала его повидать. Хотя ладно, не важно. Встречусь тогда с мисс Уоддингтон на минутку.

– А ее тоже нет.

Мадам Юлали вскинула брови.

– Что? В этих краях не принято сидеть дома в день свадьбы?

– Понимаете, приключилось маленькое происшествие, – пустился объяснять Бимиш. – Священник растянул лодыжку, и миссис Уоддингтон и Молли уехали во Флашинг за заменой. А Джордж отправился на станцию…

– Зачем, интересно?

Хамилтон засмеялся. Однако он не мог ничего скрывать от этой девушки.

– Вы умеете хранить секреты?

– Не знаю. Никогда не пробовала.

– Так вот, строго между нами. У бедняги Джорджа неприятности.

– Еще худшие, чем у всякого жениха?

– Не нравятся мне такие шуточки, – огорчился Хамилтон. – Вы как будто смеетесь над любовью.

– Нет-нет! Ничего против любви не имею.

– Спасибо.

– Пожалуйста!

– Любовь – единственное стоящее чувство в мире! В мирное время любовь заставляет петь свирель, а в войну пришпоривает коня…

– Да, все верно. Вы хотели рассказать мне про неприятности Джорджа.

– Дело в том, что в день его венчания внезапно объявилась старая подружка.

– Так-так.

– Джордж написал ей несколько писем. И она до сих пор хранит их.

– Ай-я-я-яй!

– Если она затеет скандал, то венчание сорвется. Миссис Уоддингтон ухватится за любой предлог, лишь бы запретить свадьбу. Она уже высказывалась вполне недвусмысленно, что подозревает Джорджа в безнравственности.

– Что за нелепость! Это Джорджа-то! Да он чист как свежевыпавший снег.

– Вот именно. Превосходнейший человек. Что там говорить; помню даже, как-то раз он ушел на холостяцком ужине из-за стола, потому что кто-то рассказал неприличный анекдот.

– Потрясающе! А какой?

– Не помню. И тем не менее у миссис Уоддингтон такое мнение о бедняге.

– Очень занимательно. Что же вы предпримете?

– Джордж отправился на станцию перехватить эту мисс Стаббс. Попытается ее урезонить.

– Мисс Стаббс?

– Да, так ее зовут. Кстати, она тоже из вашего городка, Ист-Гилиэда. Не знаете ее?

– Что-то смутно припоминается. Значит, Джордж отправился урезонить ее?

– Да. Разумеется, она захочет сюда приехать.

– Н-да! Паршиво.

Хамилтон улыбнулся.

– Не так все паршиво. Видите ли, я тут пораскинул мозгами, и могу вас заверить – я держу ситуацию под контролем. Я урегулировал все.

– О, надо же?

– Да.

– Вы, наверное, ужасно умный!

– Ну… – смутился Хамилтон.

– Хотя, конечно, я поняла это, когда прочитала ваши брошюры. У вас сигаретки не найдется?

– Конечно! Прошу!