Стефани Майер - Ослепленная правдой Страница 3

По дороге молчали. Она пыталась не думать об угнанной машине и нежно держала его  руки в своих, а он, опустив голову, чтобы водитель в зеркале не видел его глаз, беспрестанно  спрашивал себя, как же это так вышло, что с ним стряслось подобное несчастье. За что это мне.  Проникавший в машину шум с улицы становился громче, когда такси останавливалось: так  бывает, когда мы еще во сне, но уже воспринимаем внешние шумы сквозь пелену  бессознательного, окутывающую нас, словно саван. Он замотал головой, судорожно вздохнул,  и женщина нежно прикоснулась к его щеке, будто говоря: Успокойся, я здесь, я с тобой, и тогда  он уронил голову ей на плечо, уже не заботясь о том, что подумает водитель. Тебя б на мое  место, с какой-то детской злостью подумал он, не много бы ты наводил, и, сам не замечая  нелепости своей мысли, поздравил себя, что, пребывая в таком беспросветном отчаянье, все же  не утратил способности мыслить логически. Незаметно поддерживаемый женой, он вылез из  машины и казался вполне спокоен, но у самых дверей консультации, где должна была решиться  его судьба, вдруг спросил дрожащим шепотом: Каково мне будет, когда выйду отсюда, и  покачал головой, ни на что уже не надеясь.

Жена сообщила регистраторше, что это она звонила полчаса назад по поводу мужа, и та  провела их в небольшую комнату, где сидели в ожидании приема несколько пациентов. Старик  с черной повязкой на глазу, косоглазый мальчик и женщина, по всей видимости приходившаяся  ему матерью, девушка в темных очках и еще двое без особых примет, но ни одного слепого,  ибо слепые к окулистам не ходят. Жена провела его к свободному стулу и, чтобы не занимать  другой, осталась стоять рядом, шепнула на ухо: Придется подождать, и он понял, почему  придется, ибо слышал голоса ожидающих, и тотчас затомился новой тоской, подумав, что чем  позже попадет он к доктору, тем глубже провалится в свою слепоту и, следовательно, тем  меньше будет надежд на исцеление. Беспокойно заерзал на стуле, хотел было поделиться своей  мыслью с женой, но в этот миг открылась дверь, и сестра произнесла, обращаясь к ним:  Проходите, пожалуйста, и - к другим пациентам: Доктор примет их без очереди, случай  безотлагательный. Мать косоглазого мальчика возразила, что порядок есть порядок, идти  должны они с сыном, и так ждут уже больше часа. Прочие больные вполголоса поддержали ее,  но все они, да и она сама, настаивать на своем сочли неблагоразумным из опасений, как бы  доктор, рассердившись, не заставил их в отместку ждать еще дольше. Старик с повязкой на  глазу проявил великодушие: Да чего уж там, пусть идет, бедняга, ему, как видно, хуже, чем  нам. Слепец не слышал этих слов, супруги уже входили в двери кабинета, и жена, проговорив:  Мы так вам признательны, доктор, дело в том, что у моего мужа, осеклась, потому что не знала,  что именно у ее мужа кроме того, что он ослеп и что у них украли машину. Садитесь,  пожалуйста, сказал врач и сам помог слепцу устроиться на стуле, а потом, дотронувшись до его  руки, обратился теперь прямо к нему: Ну, рассказывайте, что стряслось. И слепец рассказал, как  сидел в машине и ждал, когда красный свет сменится зеленым, и вдруг перестал видеть, и как  вокруг собрались люди, чтобы помочь, и какая-то немолодая, судя по голосу, дама  предположила, что, скорей всего, это нервное, и как потом какой-то господин довез его до  дому, потому что сам он никак бы не смог: Все вокруг белое, доктор. Похищенный автомобиль  упомянут не был.

Никогда прежде не случалось с вами такого, ну, или чего-то подобного, спросил врач.  Никогда, доктор, я и очки-то не ношу. Значит, говорите, это случилось внезапно. Именно так,  доктор. Как будто вдруг взяли и выключили свет. Да нет, скорее не взяли, а дали, то есть  зажгли. В последние дни не замечали, что стали хуже видеть. Нет. Скажите, незрячие в семье у  вас есть или, может быть, были. Да нет, ни у кого из родни, сколько я знаю или слышал, ничего  такого не было. Диабетом не страдаете. Нет, доктор. Сифилисом не болели. Нет, доктор. К  подъемам давления, артериального или внутричерепного, не склонны. Насчет внутричерепного  не в курсе, а так все в норме, в моей компании регулярно проводят диспансеризацию. Сегодня  или вчера головой не ударялись. Нет, доктор. Сколько вам лет. Тридцать восемь. Ну хорошо,  давайте-ка посмотрим. Слепец широко раскрыл глаза, как бы облегчая к ним доступ, однако  врач за руку подвел его к некоему устройству, которое человек с живым воображением принял  бы за новую модель исповедальни, такой, где вместо слов глаза и духовник проникает взглядом  в самую глубь душевного нутра. Подбородок вот сюда, упритесь, глаза не закрывайте, не  шевелитесь. Жена подошла сзади, положила руку на плечо слепца, сказала: Вот увидишь,  сейчас все выяснится. Врач поднял и опустил сдвоенные окуляры, подкрутил чуть заметно  регулятор настройки и начал исследование. Ни в роговице, ни в склерах, ни в радужке, ни в  сетчатке, ни в хрусталике, ни в зрительном нерве, короче говоря, нигде никакой патологии не  обнаружилось. Он отодвинулся от аппарата, потер глаза и, не сказав ни слова, начал все с  самого начала, а когда завершил вторичный осмотр, лицо у него было озадаченное. Знаете, я  ничего не нахожу, глаза у вас в полном, просто идеальном порядке. Жена, счастливо всплеснув  руками, воскликнула: А что я тебе говорила, вот все и выяснилось. Не обращая на нее  внимания, слепец спросил: Мне уже можно поднять голову. Да, конечно, извините. Доктор, но,  если глаза у меня в полном порядке, отчего же я не вижу. Пока не могу сказать, надо будет  провести еще кое-какие исследования, анализы сдать, сделать энцефалограмму, эхографию. Вы  думаете, это что-то мозговое. Исключать такую возможность нельзя, но мне так не кажется. Но  ведь вы сказали, что не нашли никакой болезни у меня в глазах. Не нашел. Тогда я не понимаю.  Я хочу сказать, что если вы фактически слепы, то слепота ваша в данную минуту для меня  необъяснима. Вы сомневаетесь, что я слеп. Ну что вы, просто это очень редкий случай, я,  например, за всю свою практику ни с чем подобным не сталкивался, да что я, возьму на себя  смелость сказать, история мировой офтальмологии не знает такого. Но как вы считаете, буду я  видеть. Ну, в принципе, поскольку я не обнаружил никаких поражений и повреждений, ни  врожденных, ни благоприобретенных, мой ответ должен быть положительным. Должен быть,  но не будет. Исключительно из предосторожности, только ради того, чтобы не подавать  надежд, которые могут оказаться беспочвенными. Понятно. Вот и хорошо. Может, мне пройти  курс какого-нибудь лечения или там начать лекарство принимать. Видите ли, назначать вам  сейчас какой-нибудь препарат значило бы действовать вслепую. Вижу, сказал слепец, вы очень  метко выразились. Врач притворился, что не услышал эту реплику, поднялся со своего  вертящегося табурета и, не присаживаясь к столу, выписал направления на анализы и  исследования, которые считал нужным провести. Протянул бумажки жене пациента: Возьмите,  придете с мужем, когда получите результаты, а будут какие-либо изменения в состоянии,  звоните. Сколько мы вам обязаны, доктор. В регистратуре вам скажут. Он проводил супругов  до дверей, пробормотал нечто утешительно-банальное вроде того, что не следует унывать и тем  более отчаиваться, все наладится, а оставшись один, прошел в маленькую туалетную комнату,  примыкавшую к кабинету, и долго, не менее минуты, смотрел на себя в зеркало. Что же это  такое, а. Вернулся в кабинет, позвал сестру: Пригласите следующего.

А слепцу в ту ночь приснилось, что он ослеп.

  Человек, угнавший у слепца машину, а сначала вызвавшийся помочь ему, действовал не с  заранее обдуманным намерением и не руководствовался в ту минуту дурными побуждениями,  но, напротив, совсем даже наоборот, - движим был великодушием и альтруизмом, которые, как  всем известно, являют собой две лучшие черты рода человеческого, встречающиеся даже и у  куда более закоренелых преступников, нежели этот рядовой и заурядный угонщик, не  имеющий ни малейших шансов возвыситься в иерархии, безжалостно эксплуатируемый  истинными заправилами этого бизнеса, ибо они-то на полную катушку используют надобности  и потребности тех, кто беден. И так ли уж, спросим себя, велика, в конце концов, разница  между тем, чтобы помочь слепцу, а потом его же ограбить, и тем, например, чтобы ухаживать  за дряхлой и немощной старушкой и в чаянии получить наследство ждать, когда она  окочурится. Так вот, лишь у самого дома слепца сложился преступный замысел во всей своей  безыскусной простоте в голове угонщика, который, можно сказать, решил приобрести  лотерейный билетик, только заметив продавца, решил и, не осененный никаким предчувствием,  приобрел, желая знать, что из этого выйдет, и заранее соглашаясь с тем, что ни - или вообще  ничего не - преподнесет ему переменчивая фортуна, хотя кто-то, быть может, скажет, что  действовал он чисто рефлекторно, рефлексы же определяет сама его личность. Те, кто  скептически взирает на человеческую природу, а они многочисленны и упорны, заявят,  пожалуй, что, если верен постулат насчет того, что не всегда случай делает вора, верно, без  сомнения, и то, что случай ему сильно помогает. Мы же позволим себе высказать следующую  мысль: если бы слепец принял второе предложение лжесамарянина - речь, как вы помните, о  предложении составить ему компанию до прихода жены - сделанное в тот последний миг,  когда доброе начало еще могло пересилить, то, как знать, не поборола бы в сем случае  моральная ответственность, порожденная доверием, преступное искушение и не возобладало  бы над ним светлое, благородное чувство, которое всегда отыщется даже в самых дремучих  душах. Закругляя наш мудреный период на простонародный манер, скажем, что слепец  переусердствовал в бдительности и в полном соответствии со старинной поговоркой про  дурака, которого заставили богу молиться, поплатился за это.