Якуб Брайцев - Среди болот и лесов (сборник) Страница 3

Думаю [ «Поднокотом»] строить хуторок. Это будет тебе, Вася! Здесь будет на 8 дес. сплошной луг. Я переберусь туда с весны. С помощью кредита на 15 лет (в рассрочку) полагаю все устроить. Не правда ли, надо? Это будет доходный во всех отношениях хутор, т. к. условия очень благоприятные. Коси и продавай сено и баста! Можно завести плодовый питомник и скот. Выкопаем и пруд. Там же великолепная глина для горшечного и кирпичного производства. Впрочем, будущее покажет что делать.

Литературой занимаюсь неослабно. В № № 1, 10 и11 «Крестьянской газеты» (Редакция Москва, ул. Воздвиженка, 9)[14] помещены мои статьи. Недели 2 тому назад я послал 2 тетради (45 листов писчей бумаги) стихотворений в Союз Всероссийских Крестьянских писателей (Тверской бульвар, д. № 25, ком. 1)[15], причем писал им, чтобы Васе 2у(сыну) дали ответ. Если будет время, ты, Вася, зайди и спроси. Я [переписываю] большую повесть из белорусской крестьянско-бедняцкой жизни под названием «Хозяин» и пошлю ее туда же. Союз требовал от меня работы и я обещал. Вот и выполняю «данное слово». Во всяком случае, стихи хорошие и повесть не дурна. Главное, времени у меня свободного мало, пишу по вечерам и ночам. Если не станут печатать, ты, Вася, забирай рукописи. Тогда придется перекочевать в Минск. Там скорее это [дело] в ход пойдет.

Елена Григорьевна писала нам, что бывала у Вас, что Вася, теперь, штатным ординатором, что Андрюша хороший мальчик и т. д. Ты, Вася, если ее увидишь, передай ей мой поклон. Ваших 10 р. я получил, когда был болен. Простудился, да и «прокатался» с месяц на печке! Как живете? Как мой дорогой внук Андрюша? Пусть растет и живет! Может быть, зимою увидимся. Это зависит как пойдут мои дела в нашем Союзе.

Газеты читать приходится редко. С «лучшими» современными писателями не знаком. Тут нет (канец радка неразборлівы).

Пишите нам. Крепко целую Вас всех. Мой привет Ивану Михайловичу с семьей. Будьте здоровы. Ваш Яков Брайцев».

Якуб Брайцаў, як бачым, стаў сябрам папулярнай у той час і адной з самых масавых літаратурных арганізацый, статут якой бясспрэчна падтрымліваў, а таму свае творы накіроўваў непасрэдна на адрас арганізацыі. З ліста зразумела, што творы яго публікаваць не спяшаліся. Успомненая ў лісце аповесць «Хозяин» была, відавочна, ухвалена і перададзена для разгляду ў выдавецтва «Художественная литература», але да выдання справа не дайшла. Аповесць, старанна перапісаная аўтарам для рэдактарскай чыткі, захавалася ў архіве названага выдавецтва і зараз яе арыгінал зберагаецца ў Расійскім дзяржаўным архіве літаратуры і мастацтва. З гэтага рукапісу ў свой час была зроблена фотакопія для фонду Я. Брайцава ў Беларускім дзяржаўным архіве-музеі літаратуры і мастацтва. А вось два сшыткі з вершамі не захаваліся, і пра яго паэтычную творчасць мы можам меркаваць толькі па адным вершы «Дудка», які разам з іншымі рукапісамі перадаў у БДАМЛМ яго сын Васіль Брайцаў.

Будуючы асабістыя і літаратурныя планы, Якуб Брайцаў марыў пра тое, што яго творы ўбачаць свет, а яго дзеці не забудуць родны куток і будуць жыць тут, у Забялышыне. А для гэтага намагаўся многа працаваць, каб стварыць адпаведны грунт. Думаю, што ад ідэі будаўніцтва «хутарка» сыны Георгій (у лісце Жоржык) і Васіль Якуба Брайцава адгаварылі. Здароўе яго пагаршалася. 2 сакавіка 1931 г. пісьменнік пайшоў з жыцця, так і не ўбачыўшы публікацый сваіх твораў. Пахавалі яго на Забялышынскіх могілках. I да сёння на магіле захаваўся помнік, а аднавяскоўцы шчыра шануюць памяць пра земляка – пісьменніка і «прыгожага чалавека».

Літаратурны талент Я. Брайцава доўгі час ацэньваўся выключна па адной выдадзенай аповесці «Богачи». Тут ужо гаварылася пра яе станоўчую ацэнку Львом Талстым. У 1920 г. аповесць «Багачы» адзначыў у сваёй працы «Гісторыя беларускае літаратуры» М. Гарэцкі[16], а ў 1923 г. пераклаў урывак на беларускую мову і змясціў у «Хрэстаматыі беларускае літаратуры. XI век – 1905 год»[17]. У 1922 г. ацэнку аповесці даў Я. Карскі ў сваёй знакамітай працы «Белорусы»: «В конце 80-х годов явилось талантливое произведение Я.Р. Брайцева: «Богачи». Повесть из белорусской простонародной жизни» (М., 1889), обнаруживающее в авторе тонкое знание белорусской деревни со всеми ея отрицательными сторонами. Средства для уврачевания народной жизни не указаны, но они чувствуются читателем, это – необходимость распространения просвещения и решительной борьбы с невежеством, безправием и отсталым укладом жизни»[18]. У 1960–1970-я гады да аповесці звярталіся ў сваіх даследаваннях літаратуразнаўцы Ю. Пшыркоў, К. Хромчанка і В. Каваленка. Аднак архіўная спадчына пісьменніка, частку якой складаюць рукапісы рамана «Среди болот и лесов», аповесцяў «Дудолёва лоза», «Невдашечка Анюта», «Хозяин», псіхалагічнага эцюда «Иуда», камедыі «Беда цыгана», верша «Дудка», доўгі час заставалася невядомай. У апошняе дзесяцігоддзе да недрукаваных твораў Я. Брайцава звярнулася літаратуразнавец А. Белая. У некаторых яе артыкулах даследуюцца тэмы на прыкладах рамана «Среди болот и лесов».

Зборнік, які прапануецца чытачу, вяртае імя выдатнага пісьменніка Якуба Брайцава ў кантэкст рускамоўнай літаратуры Беларусі і дае магчымасць вучоным пашырыць межы сваіх даследаванняў. Тут публікуюцца яго лепшыя творы. Для больш шчыльнага знаёмства з жыццём і творчай спадчынай пісьменніка запрашаем звярнуцца да фонду № 7 у Беларускім дзяржаўным архіве-музеі літаратуры і мастацтва.

Г.В. Запартыка

Среди болот и лесов

роман

Маёвка

Наступил конец мая. В Белоруссии в это время стоят теплые, ясные дни; еще нет летнего зноя, а пора изменчивой погоды миновала, и все от мала до велика наслаждаются теплом, солнцем, любуются цветами, зеленью трав и хлебов.

По сложившейся традиции, в конце мая отцы города устроили маевку для женской гимназии и реального училища.

В воскресенье утром реалисты явились в училище. Классные наставники подробно объяснили порядок следования к месту маевки и внушали ученикам правила приличного поведения.

Ученики построились перед школой в колонну по четыре в ряд. Учитель гимнастики поставил впереди семиклассников, во главе колонны – барабанщиков и оркестр, который состоял из учеников же и управлялся учителем пения.

Вот подана команда – и под музыку реалисты двинулись по главной улице города. Горожане с любопытством смотрели на эту процессию. Особенно привлекали к себе внимание первоклассники – малыши, шедшие последними, которые старались не отставать и семенили. Во главе каждого класса шел классный наставник. Четкий шаг, форменная одежда реалистов придавали шествию великолепный вид.

Директор и другие лица почтенного возраста уселись в кареты и уехали вперед к месту маевки.

Когда колонна реалистов вытянулась за город и свернула на дорогу в направлении рощи, оркестр заиграл патриотическую песню «Было дело под Полтавой, дело славное, друзья!».

Ученики дружно подхватили слова песни и дали более четкий шаг.

Вслед реалистам, из другой улицы, на ту же дорогу вышла колонна учениц, построенная в том же порядке, но без оркестра. В своих форменных темно-коричневых платьях, черных фартуках, с белыми воротничками и манжетами, с гладкими прическами, гимназистки являли пример скромности и аккуратности. Местом сбора являлся лесистый берег реки в трех верстах от города.

Здесь уже с раннего утра был разбит лагерь. Объемистые самовары дымили парами и пыхтели. На чистых простынях были разложены закуски, конфеты, печенье и прочие вкусные вещи. В нескольких местах между деревьями виднелись ларьки с сельтерской водой и разноцветными сиропами.

По прибытии к месту маевки ученики распределились по местам, отведенным для каждого класса.

После чая все смешались, начались игры и соревнования. Гимназистки под надзором классных дам играли в горелки, гуляли по лесу, собирали цветы, напевая песни весны. Реалисты играли в лапту, соревновались в беге и прыжках; особенно много смеха вызвал бег в мешках, завязанных у шеи. Бежать в мешке трудно, многие падают и не могут встать; в таком беге остается только прыгать одновременно обеими ногами вперед. Старшеклассники затеяли французскую борьбу. Молодые и сильные реалисты в присутствии гимназисток боролись жестоко и вытоптали траву на площадке до песка.

Победителей тут же награждали плитками шоколада. По окончании игр и соревнований заиграл оркестр, и начались танцы.

Самым любимым танцем, конечно, был вальс. Но большинство реалистов, даже старших классов, не умели танцевать и поэтому многие из них с завистью смотрели на тех своих товарищей, которые, пригласив гимназисток, плавно шли по кругу под звуки вальса.

Особенное внимание обратила на себя одна пара. Сын богатого помещика Шацкий вел дочь предводителя дворянства Ольгу Закалинскую.