Ивлин Во - Упадок и разрушение Страница 36

- Стройся! - скомандовал дежурный надзиратель. - Шабаш и стройся! Эй, ты, кретин! - крикнул он Граймсу, зацепившемуся за провод полевого телефона. - Если порвешь связь, завтра поговоришь с начальником.

- Посторожи лошадь, - сказал другой надзиратель и протянул Граймсу поводья.

Надзиратель наклонился подобрать кандалы, в которые заковывали заключенных, чтобы довести их до дому. Граймсу никак не удавалось управиться с лошадью, которая переступала с ноги на ногу и тянула его в сторону.

Тебе даже лошадь доверить нельзя! - заворчал надзиратель.

Но тут Граймс ловко поймал ногой стремя, вскочил в седло и поскакал через пустошь.

Назад! - проревел надзиратель. - Стрелять буду!

Он приложился к винтовке и пальнул в туман.

- Никуда не денется, - хмыкнул он. - Отсюда надолго не сбежишь. Получит, дурачье такое, одиночку и диету номер один.

Это происшествие никого не всполошило, даже когда выяснилось, что телефонная связь прервана.

- На что ему надеяться! - говорил надзиратель. - Такое часто случается. Бросит кайло и деру. Но куда убежишь в полосатой куртке, да еще без гроша в кармане! Сегодня же вечером сообщим о нем всем окрестным фермерам. Отсидится где-нибудь пару дней, а потом, с голодухи, вернется. Или в деревне его сцапают. Нервы сдали - вот и сбежал.

Вечером вернулась лошадь. Граймса не было. Разослали патрульных с овчарками; известили всех фермеров, живших на пустоши, и взбудораженные жители заперлись на все замки, категорически запретив детям выходить на улицу; перекрыли дороги и, к великому огорчению законопослушных граждан, обыскивали все автомобили. Граймса не было... Арестанты хихикали и бились об заклад насчет того, на какой день сцапают беглеца, но дни проходили, проигравшие расплачивались хлебными пайками, а Граймса и след простыл.

Через неделю священник прочел по Граймсу заупокойную, а начальник тюрьмы вычеркнул его из списка заключенных и известил министра внутренних дел, его честь сэра Хамфри Контроверса, что Граймс умер.

- Его конец был ужасен, - поделился священник с Полем.

- Тело нашли?

- Нет, в том-то весь и ужас. Овчарки дошли по следу до Эгдонской топи. Там след обрывался. Пастух, который знает тропинку через трясину, нашел его шапку на кочке в самом опасном месте. Сомнений нет - он погиб мученической смертью.

Бедный Граймс! - вздохнул Поль. - А ведь учился в Харроу...

Но вечером, обдумывая всю эту историю за ужином и глотая устриц одну за другой, Поль вдруг понял, что Граймс жив. Умер лорд Тангенс, умер мистер Прендергаст - придет время, умрет и Поль Пеннифезер, но Граймс, внезапно осознал Поль, Граймс принадлежит к лику бессмертных. Он - воплощение жизненной силы. Приговоренный к казни во Фландрии, он объявился в Уэльсе; утонув в Уэльсе, он возродился в Южной Америке; поглощенный при таинственных обстоятельствах эгдонской топью, он когда-нибудь возникнет на новом месте, отрясая с ног своих могильный прах. Да! В далекой Аркадии он вместе с наядами водил вакхические хороводы, наигрывал на легендарной свирели, сидя на берегу канувшего в небытие ручья, и обучал наивных сатиров искусству любви. Он вышел невредимым, нетронутым чудовищными проклятиями оскорбленных богов, вышел целым и невредимым из исторических сражений, из огня, из медных труб, из разверзающихся пропастей, из мора и чумы. Как часовой Помпеи, стоял он на страже, и скалы рушились над его головой. Как покрытая нефтяными разводами лодка, которая пересекла Ла-Манш, встречал он грудью волны Потопа. Незримый носился он над водою, когда тьма объяла ее.

- Я все думаю, нет ли тут и моей вины, - признался священник. -Ужасно, что человека, вверенного моему попечению, постиг такой ужасный конец. Я пытался утешить его и примирить с жизнью, но ведь все так сложно! Мне стольким надо дать утешение... Несчастный! Только вообразите: один, в трясине, и никто не спешит на помощь...

Глава 6

СМЕРТНЫЙ ЧАС ПОЛЯ ПЕННИФЕЗЕРА

Прошло несколько дней, и Поля вызвали к начальнику тюрьмы.

- Мною получено распоряжение министерства внутренних дел. Вы направляетесь в частное лечебное заведение на операцию аппендицита. Едете сегодня же, в гражданском платье и под охраной.

- Но, сэр, - возразил Поль, - я не хочу никакой операции. Тем более что аппендикс мне вырезали, когда я учился в школе, много лет назад.

- Вздор! - ответил начальник. - У меня имеется особое распоряжение министра. Надзиратель, возьмите этого человека и выдайте ему одежду.

Поля увели. Одежду, в которой он в свое время предстал перед судом, переслали из Блекстона вместе с ее хозяином. Надзиратель вытащил сверток из шкафчика, развернул его и отдал Полю.

- Ботинки, носки, брюки, жилет, пиджак, рубашка, воротнички, галстук, шляпа, - бормотал надзиратель. - Распишитесь в получении. Ценные вещи выдаче не подлежат.

Он вынул из карманов Поля часы, запонки, булавку для галстука, записную книжку и прочие мелочи и запер в шкафу.

- Парикмахера у нас нет, - добавил он, - но вам разрешено побриться.

Полчаса спустя Поль вышел из камеры, обретя облик нормального интеллигентного человека, с каким каждый день можно встретиться в автобусе.

- Отвык небось? - заметил надзиратель у ворот. - А вот и твоя охрана.

Еще один нормальный интеллигентный человек, с каким каждый день можно встретиться в автобусе, предстал перед Полем.

Если вы готовы, - сказал человек, - нам пора.

Теперь, в обычной одежде, они, конечно же, обращались друг с другом по-человечески. В тоне охранника Полю даже послышалось уважение.

- Ничего не понимаю! - говорил Поль по дороге на станцию. - Конечно, с начальством не поспоришь, но тут какое-то недоразумение. Мне давным-давно вырезали аппендикс!

- Ничего вам не вырезали, - подмигнул ему охранник. - И вы лучше потише. Шофер не в курсе.

Для них было забронировано купе первого класса. Когда поезд тронулся, охранник лукаво произнес:

- Ну, теперь не скоро обратно. Как подумаешь о смерти, сразу содрогнешься, верно? - И снова подмигнул.

Они позавтракали в купе: Полю неловко было показаться в вагоне-ресторане без шляпы, остриженным "под ноль". После завтрака выкурили по сигаре. Потом охранник вытащил пухлое портмоне и расплатился.

- Чуть не забыл! - схватился он за голову. - Вот ваше завещание -подпишите на всякий случай.

Он достал длинный голубоватый лист и протянул Полю. Сверху было четко выведено: "Последняя воля и завещание Поля Пеннифезера". Далее в документе, с обычными юридическими увертками, говорилось, что Поль оставляет все свое имущество Марго Бест-Четвинд. Внизу уже стояли подписи двух свидетелей.

- Чрезвычайно странно, - сказал Поль и подмахнул бумагу. - Что все это значит?

- Понятия не имею, - ответил охранник. - Завещание мне передал один молодой человек.

- Какой еще молодой человек?

- А я почем знаю! - пожал плечами охранник. - Тот, который обделал все это дело. Молодцы, составили завещание! Не ровен час, что случится во время операции. У меня тетка померла, когда ей удаляли камень из почки, а завещания-то и не было. Вот и вышел конфуз - она с мужем жила невенчанная. А с виду крепкая была - ей бы жить да жить. Но вы, мистер Пеннифезер, не волнуйтесь. Все идет согласно распоряжениям.

- Вы хоть знаете, куда мы едем?

Охранник молча вынул из кармана карточку, на которой было напечатано:

"Клифф Плейс, роскошный частный санаторий. Первоклассный уход. Электрические и тепловые процедуры под врачебным наблюдением. Владелец -Огастес Фейган, доктор медицины".

- Одобрено министерством внутренних дел, - сообщил охранник. - Так что жаловаться не приходится.

К вечеру они были на месте. Их ждал лимузин, чтобы отвезти в Клифф Плейс.

- Мои обязанности на этом кончаются, - сказал охранник. - Теперь вами займется врач.

Как и все начинания доктора Фейгана, Клифф Плейс был задуман на широкую ногу. Санаторий стоял в нескольких милях от города, на морском берегу. К нему вела асфальтированная дорога. Однако при ближайшем рассмотрении видны были следы запустения. Веранда засыпана опавшей листвой, два окна разбиты... Охранник позвонил у парадной двери, и на пороге появилась Динги в белом халате.

- Прислуги сейчас нет, - сказала она. - Это что, больной с аппендицитом? Входите. - Она повела Поля по лестнице, ничем не показав, что узнала его. - Вот ваша палата. По правилам министерства внутренних дел она должна быть в верхнем этаже, с зарешеченными окнами. Пришлось специально ставить решетку. Мы ее впишем в счет. Хирург будет через несколько минут.

Она вышла и заперла дверь. Поль сел на кровать и стал ждать. Внизу, за окном, шумел прибой. Маленькая моторная яхта стояла на якоре недалеко от берега. На фоне серого неба линия горизонта была едва различима.

Послышались шаги, дверь открылась. В комнату вошли доктор Фейган, сэр Аластер Дигби-Вейн-Трампингтон и немолодой человек с длинными рыжими усами, судя по всему, горький пьяница.