Жорж Санд - Замок Персмон Страница 4
Жорж Санд - Замок Персмон читать онлайн бесплатно
— Неужели это может смутить саму владелицу Персмонской башни?
— Сейчас не до шуток, Шантебель. Зачем ты в десятый раз вытираешь бритву? Давай поскорей!
— Что же мне теперь, горло себе порезать из-за этой графини? И не ты ли сама упрекала меня вчера в недостатке сознания собственного достоинства?
— Вчера я ее не видела. Вот белый галстук и фрак.
— С какой еще стати?.. Мы в деревне…
— Нет, нет, я хочу, чтобы у тебя был приличный вид.
Короче говоря, я вынужден был уступить и наконец в приличном виде прошел в кабинет, где меня ожидала графиня де Нив.
Прежде я видел ее только издали, при свечах, и не ожидал, что она окажется такой молодой и красивой. Ей было лет под сорок, но она все еще была стройна, с нежными красками на лице, с копной белокурых волос Манеры у нее были отличные, и, кроме романа, известного мне только в общих чертах, общество ничего не ставило ей в вину.
— Я приехала просить у вас совета в очень щекотливом деле, — заговорила она, — для начала позвольте мне рассказать вам мою историю, подробности которой, быть может, вам неизвестны. Если у вас есть время…
Я предоставил себя в полное ее распоряжение и, усадив графиню в кресло, стал слушать ее рассказ.
— Меня зовут Алиса Дюмон. Я дочь почтенных, но бедных родителей, с детства приучивших меня к труду. Мне довелось преподавать во многих женских учебных заведениях. В двадцать восемь лет я поступила в дом графини де Нив для воспитания Мари, ее единственной дочери, в то время десятилетней девочки. Графиня была очень добра ко мне. Не будь ее, я не сумела бы выносить капризы Мари, глупой и злой девчонки, с которой никому не удавалось сладить. Мне было очень трудно, и когда через два года графиня умерла, я заявила графу, что не останусь у него в доме.
Он стал меня удерживать, умолял не покидать его.
Я уступила. Он доверил мне управление всем домом, а через год предложил и свою руку. Я отказала из-за его дочери, которая продолжала относиться ко мне враждебно, в повиновении ее удерживал лишь страх попасть в монастырь. Граф с таким упорством настаивал на своем предложении, что я сочла за лучшее тайком сбежать к друзьям. Он обнаружил мое убежище и возобновил свои мольбы. Дочь он отдал в монастырь. Она до сих пор обвиняет меня в том, что я выгнала ее из дома. Напротив, я сделала все, что в моих силах, чтобы вернуть ей привязанность отца. Но граф остался неумолимым до самой смерти.
Под влиянием страсти, которую невольно начала разделять, и поддавшись убеждению друзей принять лестное предложение графа де Нива, я вышла за него замуж и имею от него дочь, Леони, которой теперь семь лет и которая похожа на него как две капли воды.
Я была счастлива… как вдруг мой муж упал на охоте и через несколько дней после этого скончался. Он оставил завещание, в котором назначил меня опекуншей Мари, своей старшей дочери, и предоставил мне право пользоваться всеми доходами пожизненно; но собственные его доходы очень невелики, поскольку богатство де Нива составляли доходы с поместий и с капиталов его первой жены, матери Мари. Имение, где я теперь живу вместе с дочерью, принадлежит Мари, и недалек тот день, когда она потребует от меня отчеты по опеке и потом выгонит нас из дома.
Тут Алиса де Нив умолкла и посмотрела на меня вопросительно, как бы предоставляя мне самому сделать окончательный вывод из ее рассказа.
— Насколько я понял, — сказал я ей, — вам хочется избежать такой прискорбной необходимости? Это невозможно. Граф завещал вам пожизненные доходы со своих имений, полагая, что вы позаботитесь о его дочерях, но он не имел права распоряжаться состоянием покойной жены. Вы привезли мне завещание и оба брачных контракта де Нива?
— Да, вот они.
Ознакомившись с бумагами, я пришел к мысли, что покойный граф убаюкивал себя иллюзиями, которые отчасти захватили и его жену. Он верил в возможность передать ей все доходы не только со своих имений, но и с состояния дочери и составил завещание в этом смысле.
— Он сделал это, не посоветовавшись с юристом?
— Напротив, он…
— Не говорите мне, с кем он советовался, потому что я считаю своим долгом заявить вам, что этот советчик если он действительно обращался за советом к юристу, просто-напросто посмеялся над ним.
Графиня досадливо прикусила губку.
— Граф де Нив всегда видел в Мари взбалмошную и безрассудную девчонку, не способную самостоятельно вести свои дела. Он избрал для нее монастырь. Если бы он остался жив, то заставил бы ее постричься.
— Граф мог подобным образом заблуждаться: он был человеком старой закалки, не следил за современными движениями и не дал себе труда изучить, что нового вошло в наше законодательство после восемьдесят девятого года; но вы, графиня, еще молоды, и ваше образование должно было бы освободить вас от некоторых предрассудков, неужели же вы считаете возможным заставить законную наследницу отказаться от своих прав и произнести обет бедности?
— Нет, но закон может заставить ее отказаться от свободы — может изолировать ее, если она обнаружит признаки безумия.
— Это другой вопрос. Но где же эти признаки?
— А разве вы ничего о ней не слыхали?
— Слышал, что она не без странностей, но мало ли что говорят!
— Общественное мнение тоже что-нибудь значит!..
— Не всегда.
— Вы меня удивляете! Общественное мнение — за меня, оно всегда воздавало мне должное и теперь тоже встало бы на мою сторону, если бы я к нему обратилась.
— Берегитесь, графиня! Не следует играть завоеванной доброй славой. Я думаю, если бы вы вздумали запереть Мари де Нив, то тем самым создали бы ей сторонников, а себе — врагов.
— То есть, иными словами, вы уже предубеждены против меня?
— Нет, графиня. Я имею честь говорить с вами сегодня в первый раз и никогда в жизни не видал Мари де Нив; но вдумайтесь сами в положение вещей. Без денег и без имени, зато с красотою и с умом, вы входите в дом, глава которого, овдовев, женится на вас, предварительно удалив свидетеля, чье враждебное присутствие могло бы создать для вас столько препятствий и неприятностей. Этот свидетель — родная дочь, которую он выставляет из дома и которая приписывает вам свое изгнание. Вы говорите, что сделали все возможное, чтобы примирить ее с отцом? Жаль, что вам этого не удалось; жаль также, что в завещании вашего мужа такое предпочтение оказано вам и такая холодность проявлена к дочери. Многие посчитают, что в вас причина несчастья его дочери, и если она сошла с ума, то по вашей вине.
— Я вижу, что вы страшно предубеждены против меня.
— Клянусь, что нет, я сужу только на основании фактов. Скажите, какие у вас доказательства сумасшествия вашей падчерицы?
— Множество! С десяти лет она не признавала никакой дисциплины и ее возмущали любые запреты. Это натура сумасбродная, способная легко увлечься, и у меня не хватит духу сказать вам…
— Говорите все как есть.
— Ну так представьте себе, что, несмотря на заточение в монастыре, она не раз уже находила случай вступать в преступные сношения…
— Неужели?
— Не верите? Тогда послушайте про ее последнюю выходку. Она была в Риомском монастыре, и ее заподозрили в интрижке с посторонним мужчиной, тогда я поместила ее к монашенкам Клермона, где устав гораздо строже и присмотр лучше. Что же сделала она? Убежала и прислала мне письмо, в котором заявила, что не желает сидеть взаперти из-за моего каприза и уезжает в Париж, где пробудет в Сакре-Кёр до совершеннолетия.
— И прекрасно!
— Да, но я должна была увериться в том, что эта неожиданная перемена монастыря не служит прикрытием для похищения или еще чего похуже. Сперва я убедила клермонских монашенок говорить всем, что Мари сбежала сначала ко мне, а уже от меня сразу же отправилась в Париж. Мари не появлялась ни в Сакре-Кёр, ни в других монастырях. Очевидно, она убежала с мужчиной, поскольку на песке сада, через который она выбралась на волю, видны были следы больших сапог…
— Значит, это не помешательство, а просто развратное поведение…
— Налагающее на опеку обязанность найти беглянку и поместить ее под замок.
— Согласен; удалось ли вам это сделать?
— Нет. Я провела целый месяц в напрасных поисках и, наконец, совершенно без сил вернулась к моей маленькой Леони, по которой ужасно скучала. Я еще никому не доверяла прискорбной тайны, известной с этой минуты и вам, но ведь надо продолжать действовать, и вот я приехала к вам посоветоваться, как быть дальше. Куда мне следует обратиться: в суд, в полицию или куда-нибудь еще, чтобы разыскать Мари и вырвать ее из тенет позора? Или лучше молчать, скрывать свой стыд и дождаться, чтобы она меня разорила и выгнала из дома моего мужа? Объявив ее помешанной, я как-никак спасу ее честь, а вот она, оставшись на свободе, разорит и выгонит из дому мою родную дочь; разве я не должна сделать все возможное ради пользы дочери?
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.