Том 10. Письма. Дневники - Михаил Афанасьевич Булгаков Страница 41

Примите, Константин Сергеевич, с ясной душой нового режиссера. Поверьте, он любит Ваш Художественный Театр.

Возвращайтесь в Москву и вновь пройдите по сукну, окаймляющему зал[187].

Уважающий Вас

Михаил Булгаков.

Письма. Печатается и датируется по первому изданию.

М. А. Булгаков — Н. А. Булгакову. 7 августа 1930 г.

Дорогой Никол!

вчера получил твое письмо из Zagreb’а от 31.VII.30, начинающееся словами «пишу это письмо, лежа в клинике...».

До этого ни одного из твоих писем я не получил. Последнее мое письмо к тебе содержало просьбу о лекарствах. На него (и на предыдущие) ответа от тебя уже не было.

Вчерашняя весть от тебя меня несколько оживила. Прошу срочно ответить на это письмо.

1) МХТ: сообщение о назначении верно[188]. Назначен режиссером в МХТ. Комментарии к этому, появившиеся в прессе за пределами СССР, мне неизвестны. В них, вероятно, много путаного, вымышленного. Но основа верна.

Далее:

2) Деньги нужны остро. И вот почему: в МХТ жалованья назначено 150 руб. в месяц, но и их я не получаю, т. к. они мною отданы на погашение последней ¼ подоходного налога за истекший год. Остается несколько рублей в месяц. Помимо них, 300 рублей в месяц я получаю в театре, носящем название ТРАМ[189] (театр рабочей молодежи). В него я поступил тогда же приблизительно, когда и в МХТ.

Но денежные раны, нанесенные мне за прошлый год, так тяжки, так непоправимы, что и 300 трамовских рублей как в пасть валятся на затыкание долгов (паутина).

Пишу это я не с тем, чтобы наскучить тебе или жаловаться. Даже в Москве какие-то сукины сыны распространили слух, что будто бы я получаю по 500 рублей в месяц в каждом театре. Вот уж несколько лет, как в Москве и за границей вокруг моей фамилии сплетают вымыслы. Большей частью злостные.

Но ты, конечно, сам понимаешь, что черпать сведения обо мне можно только из моих писем — скудных хотя бы.

Итак: если у тебя имеются мои деньги и если хоть какая-нибудь возможность перевести в СССР есть, ни минуты не медля, переведи.

3) Английский перевод моей книжки (какой — ты не пишешь) устраивай. Если поступят по этому деньги, сообщи срочно.

4) Лекарства уж, конечно, не нужны.

Теперь позволю себе повторить, что мне нужно:

1) Экземпляры моего романа «Дни Турбиных» (Paris).

2) Экземпляр его же (Рига).

3) Начало «La mort des poules» из журнала «Vie»[190].

4) Вырезки из газет обо мне. Я понимаю, что я тебя затрудняю, но... нужно!

На этом пока заканчиваю письмо.

Поправляйся. Надеюсь на вполне благоприятный исход твоей операции[191]. Счастлив, что ты погружен в науку. Будь блестящ в своих исследованиях, смел, бодр и всегда надейся. Люба тебе шлет привет.

Твой Михаил.

P. S. Следующее письмо пошлю немедленно. В нем подробнее напишу о себе.

Б. Пироговская 35/а, кв. 6.

Письма. Публикуется и датируется по автографу (ОР РГБ. Ф. 562. К. 19. Ед. хр. 12).

М. А. Булгаков — Е. С. Шиловской. 3 января 1931 г.

Мой друг! Извини, что я так часто приезжал. Но сегодня я [...][192]

Письма. Публикуется и датируется по автографу (ОР РГБ).

М. А. Булгаков — И. В. Сталину. [Начало 1931 г.]

О, муза! Наша песня спета...

И музе возвращу я голос,

И вновь блаженные часы

Ты обретешь, сбирая колос

С своей несжатой полосы.

Некрасов

Генеральному Секретарю ВКП (б) И. В. Сталину

Многоуважаемый Иосиф Виссарионович!

Вступление

Около полутора лет прошло с тех пор, как я замолк.

Теперь, когда я чувствую себя очень тяжело больным, мне хочется просить Вас стать моим первым читателем...[193]

Октябрь. 1987. № 6. Затем: Письма. Печатается и датируется по автографу (ОР РГБ. Ф. 562. К. 19. Ед. хр. 33. Л. 7).

М. А. Булгаков — К. С. Станиславскому. 19 марта 1931 г.

Дорогой и многоуважаемый Константин Сергеевич!

Я ушел из Трама, так как никак не могу справиться с трамовской работой.

Я обращаюсь к Вам с просьбой включить меня помимо режиссерства также и в актеры Художественного Театра.

О моем разговоре по этому поводу с М. С. Гейтц[194] подробно пишет Вам Рипсимэ Карповна[195].

Преданный

М. Булгаков.

На этой записке М. А. Булгакова К. С. Станиславский написал:

Одобряю, согласен. Говорил по этому поводу с Андр[еем] Серг[еевичем] Бубновым[196]. Он ничего не имеет против.

К. Станиславский.

Письма. Печатается и датируется по первому изданию.

М. А. Булгаков — И. В. Сталину. 30 мая 1931 г.

Генеральному Секретарю ЦК ВКП (б) Иосифу Виссарионовичу Сталину[197]

Многоуважаемый Иосиф Виссарионович!

«Чем далее, тем более усиливалось во мне желание быть писателем современным. Но я видел в то же время, что, изображая современность, нельзя находиться в том высоко настроенном и спокойном состоянии, какое необходимо для произведения большого и стройного труда.

Настоящее слишком живо, слишком шевелит, слишком раздражает; перо писателя нечувствительно переходит в сатиру.

...мне всегда казалось, что в жизни моей мне предстоит какое-то большое самопожертвование и что именно для службы моей отчизне я должен буду воспитаться где-то вдали от нее.

...я знал только то, что еду вовсе не затем, чтобы наслаждаться чужими краями, но скорей чтобы натерпеться, точно как бы предчувствовал, что узнаю цену России только вне России и добуду любовь к ней вдали от нее».

Н. Гоголь.

Я горячо прошу Вас ходатайствовать за меня перед Правительством СССР о направлении меня в заграничный отпуск на время с 1 июля по 1 октября 1931 года.

Сообщаю, что после полутора лет моего молчания с неудержимой силой во мне загорелись новые творческие замыслы, что замыслы эти широки и сильны, и я прошу Правительство дать мне возможность их выполнить.

С конца 1930 года я хвораю тяжелой формой нейрастении с припадками страха и предсердечной тоски, и в настоящее время я прикончен.

Во мне есть замыслы, но физических сил нет, условий, нужных для выполнения работы, нет никаких.

Причина болезни моей мне отчетливо известна.

На широком поле словесности российской в СССР я был один-единственный литературный волк. Мне советовали выкрасить шкуру. Нелепый