Кодзиро Сэридзава - Книга о Человеке Страница 45

Однако я лично встретился и имел беседу с Касиваги позже, уже после того как была построена Великая церковь. Все удивлялись, как одному миссионеру единолично удалось построить Великую церковь, но когда я с ним поговорил, мне показалось, что он стоит на истинном пути, и я всегда с сожалением думал, какое развитие получил бы Центр Тэнри, если бы встал на путь Касиваги! Этот удивительный вероучитель ныне также ушел от нас.

О Цунэоке у меня осталось не столь сильное впечатление, как от двух других. Когда я услышал по телефону, что он собирается ко мне, я стал размышлять, почему в прошлом так категорически отказал ему в просьбе прочесть лекцию, и в конце концов с горькой усмешкой вспомнил о своей босяцкой закваске.

В то время мне было очень трудно в одиночку зарабатывать на жизнь высокохудожественной литературой, борясь к тому же с болезнью. Я уже сказал, что выступал с вводным словом к лекциям Цунэоки, но готовиться к этому мне приходилось как к собственной лекции — по меньшей мере дня два. День выступления тоже считай пропадал. Притом я должен был еще и выслушать его лекцию. В первый раз он заранее меня предупредил, что после лекции хотел бы не спеша поговорить. Когда она закончилась, члены общества окружили его и стали спрашивать советов о своем житье-бытье. И только после этого он повел меня в столичный ресторан. Угостил чудесными фугу[8], чему я был рад. Хозяин заведения все это время не отходил от нас, всячески стараясь нам угодить, но он был последователем Цунэоки и прислуживал своему учителю из благодарности, я же не мог не чувствовать себя всего лишь нахлебником.

В следующий раз все повторилось. Ресторан был другой, но и на этот раз я стыдился услужливого хозяина, к тому же второе выступление мне не оплатили. Будь я членом «Тюсин», это было бы вполне естественно, но я не входил в организацию и не видел в этом необходимости, поэтому от следующих лекций отказался. В результате наши отношения с Цунэокой прервались.

Прошло время, и даже до меня, не покидающего свой кабинет, стали доходить известия о деятельности Цунэоки. Например, то, что через несколько лет после войны, заручившись поддержкой верующих Тэнри, он был избран в палату советников. Что он несколько злоупотреблял своими сенаторскими полномочиями. Что он купил большой участок земли на месте Международной выставки в районе Осаки, построил на нем различные сооружения, назвал «Горной виллой Тюсин» и вел активную общественно-благотворительную деятельность. Что пропагандистский журнал «Тюсин», выходивший с тридцать пятого года, после войны, когда число читателей увеличилось, стал печатать каждый месяц исключительно писания самого Цунэоки… Лет десять назад кто-то начал регулярно присылать этот журнал моей младшей дочери, поэтому и я на досуге его просматривал.

Слово «Тэнри» — «Закон Неба» — в нем не встречалось ни разу. И слова «Бог» тоже было не сыскать. Но поучения основательницы и путь излагались доступным и ясным языком. Вполне вероятно, это было не только приятное чтение для людей, взыскующих веры, но и вело многих к спасению.

Кажется, в июньском номере журнала за 1988 год был опубликован прочувствованный некролог, сообщающий о том, что скончалась жена Цунэоки, бывшая на протяжении пятидесяти лет совместной жизни его самоотверженной помощницей и чуть ли не принесшая себя в жертву его новой работе. Из некролога я узнал, сколь обширны масштабы «Горной виллы Тюсин» и что деятельность ее чрезвычайно успешна. Кроме того, я узнал, что Цунэока купил на берегу озера Кавагути в префектуре Яманаси огромный участок земли в сто тысяч гектаров, вложил в него большие деньги, несколько сот миллионов иен, и приступил к организации второй «Горной виллы Тюсин».

По всему было видно, что как предприниматель он добился больших успехов, и я вчуже желал ему всяческих благ, но в то же время попытался представить, в чем секрет его преуспеяния. В результате я понял, что он один к одному использовал приемы, благодаря которым Центр Тэнри, начиная со второго Столпа Истины, став «религией семьи Накаяма», добился громадных успехов в качестве религиозной организации, но, воплотив в своей работе дух и практику Тэнри, Цунэока отбросил слова «Тэнри» и «Бог» (здесь не место вдаваться в подробности).

Я порадовался его деловой хватке, но перестал заглядывать в «Тюсин». Какой номер ни возьми, все он да он — на разные лады талдычит одно и то же…

И вот однажды госпожа И. позвонила мне, чтобы сообщить, что Цунэока хотел бы со мной встретиться и послушать мой рассказ о госпоже Родительнице и Боге-Родителе, и попросила назначить удобный день. Выходит, Цунэока не только предприниматель! — втайне обрадовался я.

Когда служанка сказала, что оба они пришли, я поспешно спустился из кабинета в гостиную. Цунэока и госпожа И. сидели на диване.

Из-за того ли, что с нашей последней встречи прошло десять лет, но когда я увидел, как он постарел, у меня стеснилась грудь, и, отбросив формальности, я просто сказал:

— Добро пожаловать! Вы ведь на два года меня моложе… Но забудем о нашем почтенном возрасте, главное — не падать духом…

Улыбаясь, я сел перед ними.

По счастью, госпожа И. сразу же подвела нас к сути дела.

Я стал говорить о том, что поскольку мой гость — ученик Тэнри, он прекрасно знает, что основательница учения Мики Накаяма к столетнему юбилею своей кончины вновь приступила к трудам в качестве живосущей Родительницы и что на стопятидесятую годовщину основания учения Бог-Родитель явился в наш мир, чтобы его спасти, впрочем, убедиться в этом может каждый. Столетний юбилей пришелся на 1986 год, а стопятидесятая годовщина — на 1987-й, тем самым сбылось пророчество, и теперь Основательница учения и Бог-Родитель совместно действуют в реальном мире. Я рассказал, как несколько раз встречался с живосущей Родительницей и каким образом она мне помогла. Рассказал, в чем проявляется деятельность Бога-Родителя по Спасению Мира, и о конкретных фактах, демонстрирующих связь между случившимися в этом году событиями и работой Бога-Родителя…

Госпожа И. слушала с большим интересом. Я говорил не меньше часа, и все это время мой гость молчал, видимо тоже слушая, впрочем, он, должно быть устав, откинулся головой на спинку дивана, и я не мог разглядеть выражение его лица. Если у него есть желание услышать речи живосущей Родительницы, подумал я, было бы неудобно тащить его в «Хижину небесного завета», можно пригласить юношу Ито ко мне домой и организовать с ним встречу… Но в тот же момент сидевший у меня в животе Небесный сёгун внезапно заговорил моими устами:

— Вы проделали столь долгий путь сюда, наверно, у вас ко мне какое-то дело?

Я сам оторопел от того, что сказал, но гость, подняв голову, наконец прервал молчание:

— Люблю я Фудзи, вот и на обложке «Тюсин» помещаю всегда изображение этой горы, кстати, такой она выглядит из гостиницы на озере Кавагути. Я ведь купил эту гостиницу. Ради этого заплатил несколько сот миллионов, непросто было раздобыть такие деньги… Перестроил гостиницу, организовал все на высшем уровне. А что, если бы вам поработать не здесь, а в моей гостинице, созерцая Фудзи? Еду я вам обеспечу, все, что пожелаете…

— Я тоже с громадным почтением отношусь к горе Фудзи как к своему благодетелю, поэтому, глядя на нее, не смог бы написать ни строчки…

— Честно говоря, дело вот в чем. Я построил «Вторую горную виллу Тюсин» с центром в этой гостинице и в качестве практической базы движения «Тюсин» открыл университет для пожилых людей, университет здоровья, хочу создать этакий земной рай, но моя ближайшая советница, моя жена, скончалась, дети заняты другими делами, помощи не дождешься… Вот я и подумал, вы бы могли работать в гостинице и в то же время помогали бы мне советом…

— Я на такое не способен, — слетело у меня с языка.

На лице гостя изобразилось разочарование, он поднялся. Небесный сёгун из живота приказал мне проводить его.

Госпожа И. поддерживала моего гостя, пока он шел к воротам, но, сойдя по ступеням и едва выйдя на улицу, он, оступившись, упал. И. бросилась его поднимать, все обошлось благополучно. Я успокоился, но голос в животе твердил:

— Провожай так, как провожают в последний путь…

Я думал, их поджидает машина, но нет. Видя, как госпожа И. обеими руками поддерживает гостя, я предложил ей подождать, пока я вызову такси. Она сказала, что им удобнее на электричке, и они медленно зашагали. Я следовал за ними чуть поодаль до самого шоссе, повинуясь голосу, твердившему мне:

— Провожай!

С тяжелым сердцем вернулся я в кабинет, сел за стол. И тут Небесный сёгун обратился ко мне:

— Если ты веришь тому, что говорил о Боге-Родителе, то должен понимать: тот, кто, используя Бога, старается удовлетворить свои корыстные и властные амбиции, вряд ли сможет услышать речи Родительницы. Бедняга! Но если он хоть немного покается перед Богом, в конце концов сможет встретить Его без страданий, в душевном покое.