Уильям Теккерей - Базар житейской суеты. Часть 3 Страница 45

— Мнѣ… мнѣ нуженъ отпускъ… сейчасъ… сію минуту. Я долженъ ѣхать въ Англію по своимъ частнымъ дѣламъ, которыя не терпятъ никакой отсрочки, сказалъ Доббинъ.

— Боже великій! Что это случилось! подумала Глорвина, затрепетавъ всѣми своими папильйотками.

— Я долженъ отправиться эту же ночь, продолжалъ майоръ Доббинъ.

Полковникъ всталъ и вышелъ объясниться съ майоромъ.

Въ постскриптѣ сестрицы Доббина стоялъ особый параграфъ слѣдующаго содержанія:

«Вчера я сдѣлала визитъ старой твоей пріятельницѣ мистриссъ Осборнъ. Родители ея, послѣ своего банкротства, живутъ, какъ ты знаешь, въ отдаленномъ и скаредномъ захолустьи. Мистеръ Седли, въ настоящее время, торгуетъ, кажется, углями, если судить по мѣдной дощечкѣ, пржбитой къ дверямъ ихъ избы (иначе, кажется, нельзя назвать ихъ дачи). Малютка-Джорджъ, твой крестникъ, прекрасный мальчикъ, только ужь слишкомъ избалованный и, кажется, склонный къ самовольству. Мы, однакожь, ласкаемъ его, и недавно, по твоему желанію, представили его миссъ Дженни Осборнъ, которая, кажется, очень полюбила своего хорошенькаго племянника. Можно надѣяться, что современемъ и дѣдушка Джорджа — не банкротъ, оглупѣлый, и ужь чуть-ли не помѣшанный, а — россель-скверскій дѣдушка, мистеръ Осборнъ, благодаря нашей заботливости, обратитъ благосклонное вниманіе на сына твоего друга, столько провинившагося передъ своимъ отцомъ этой злополучной женитьбой. Легко станется, что онъ возьметъ внука къ себѣ, и Амелія едва ли будетъ сопротивляться такому желанію богатаго дѣда. Вдова теперь нашла, кажется, достойное утѣшеніе для своего осиротѣлаго сердца: ей недавно предложилъ руку достопочтенный мистеръ Бинни, одинъ изъ бромптонскихъ викаріевъ и; если не ошибаюсъ, скоро будетъ свадьба на Аделаидиныхъ виллахъ. Партія не совсѣмъ выгодная; но чего больше желать бѣдной пожилой вдовѣ, у которой я уже замѣтила значительное количество сѣдыхъ волосъ на головѣ?.. Амелія очень весела. Веселъ и твой крестникъ, который частенько объѣдается персиками и абрикосами въ нашихъ оранжереяхъ. Мама посылаеть тебѣ свой покловъ, и мы всѣ цалуемъ тебя отъ чистаго сердца.

«Совершенно тебѣ преданная,

«Анна Доббинъ.»

ГЛАВА XLIII

Между Лондономъ и Гемширомъ

Столичный домъ господъ Кроли, на Большой Гигантской улицѣ, все еще носилъ на своемъ фронтонѣ траурный фамильный гербъ, выставленный по поводу кончины сэра Питта Кроли. Эта геральдическая эмблема скорби и плача была въ высокой степени великолѣпна, и составляла, въ нѣкоторомъ смыслѣ, превосходнѣйшую мебель. Другія принадлежности прадѣдовскаго чертога тоже засіяли самымъ пышнымъ блескомъ, какого еще никогда не видали здѣсь впродолженіе шестидесятилѣтняго властительства послѣдняго баронета. Почернѣлая штукатурка исчезла, и кирпичи съ наружной стороны засверкали ослѣпительною бѣлизной; старые бронзовые львы у подъѣзда покрылись новой позолотой, перила выкрасились, и прежде чѣмъ цвѣтущая зелень въ Гемпширѣ смѣнила желтизну на деревьяхъ, подъ которыми старикъ Питтъ гулялъ послѣдній разъ въ своей жизни, лондонскій его домъ, унылый и печальный между всѣми домами на Большой Гигантской улицѣ, преобразился съ кровли до фундамента, и сдѣлался однымъ изъ самыхъ веселыхъ зданій въ цѣломъ кварталѣ.

Маленькая женщина въ миньятюрномъ фаэтончнкѣ безпрестанно вертѣлась около этого чертога, и сюда же каждый день приходила пѣшкомъ старая дѣвица, сопровождаемая мальчикомъ. Это были миссъ Бриггсъ и маленькій Родонъ. «Благородной дамѣ съ пріятными манерами», поручено было имѣть надзоръ за внутренней отдѣлкой дома, смотрѣть за женщинами, приготовлявшими занавѣсы, сторы, гардины, перешарить шкафы и комоды, заваленные разнымъ хламомъ, оставшимся послѣ двухъ покойныхъ леди Кроли, и, наконецъ, составить подробную роспись фарфору, хрусталю и другимъ статьямъ, хранившимся въ кладовыхъ и чуланахъ.

Мистриссъ Родонъ Кроли завѣдывала окончательно всѣми этими распоряженіями въ качествѣ уполномоченной отъ сэра Питта продавать, мѣнять, конфисковать и покупать мебель. Занятія этого рода, многосложныя и разнообразныя, приходились какъ-нельзя болѣе по вкусу мистриссъ Бекки, и она принялась хозяйничать съ живѣйшимъ восторгомъ. Окончательный планъ относительно возобновленія прадѣдовскаго чертога былъ утвержденъ и опредѣленъ впродолженіе пребыванія сэра Питта въ Лондонѣ, куда онъ пріѣзжалъ осенью для свиданія и переговоровъ съ своими нотаріусами и адвокатами. Въ ноябрѣ сэръ Питтъ прожилъ около недѣли на Курцонской улицѣ подъ гостепріимной кровлей своего брата и сестры.

Сначала баронетъ остаповился-было въ гостинницѣ, но мистриссъ Бекки, услышавъ о его пріѣздѣ, немедленно отправилась къ нему на поклонъ, и не дальше какъ черезъ часъ, сэръ Питтъ Кроли воротился съ нею въ коляскѣ на Курцонскую улицу. Невозможно было противиться гостепріимнымъ предложеніямъ этого безъискусственнаго создапія, наивнаго и добраго, великаго и остроумнаго. Бекки, съ восторгомъ благодарности, схватила руку сэра Питта, когда онъ великодушно согласился ѣхать въ ея домъ.

— Благодарю васъ, безпредѣльно благодарю, сказала она, устремивъ нѣжный и проницательный взоръ на раскраснѣвшіеся глаза баронета, — ваше присутствіе осчастливитъ и Родона, и меня, и нашего малютку.

Она сама занялась устройствомъ спальни для дорогаго гостя, и сама предводительствовала слугами, которые вносили туда его дорожныя вещи. Собственными руками принесла она изъ своей комнаты корзинку съ углями, и поставила ее передъ каминомъ.

Импровизированная спальня для высокаго гостя возникла изъ комнаты миссъ Бриггсъ, потому-что комнаньйонку, по этому поводу, отослали на чердакъ въ одну каморку съ горничной мистриссъ Родонъ. Огонь уже весело горѣлъ въ каминѣ, когда сэръ Питтъ обозрѣлъ приготовленный для него аппартаментъ.

— Я знала напередъ, что привезу васъ, сказала мистриссъ Бекки, бросая вокругъ себя лучезарные взоры.

Въ самомъ дѣлѣ; она была искренно и дѣйствительно счастлива, когда удалось ей заманить подъ свою кровлю такого знаменитаго гостя.

Руководимый теперь, какъ и всегда, внушеніями своей судруги, Родонъ Кроли одинъ или два раза не обѣдалъ дома, когда саръ Питтъ гостилъ подъ его кровлей. Отсутствіе младшаго брата доставляло баронету пріятный случай оставаться наединѣ съ мистриссъ Бекки и миссъ Бриггсъ. Бекки сама хлопотала на кухнѣ. и собственными руками приготовляла для гостя нѣкоторыя блюда.

— Нравится ли вамъ этотъ паштетъ? сказала она. Я испекла его для васъ, сэръ Питтъ. Есть у меня въ запасѣ блюда получше паштета, которыми я намѣрена угостить васъ, когда вы пожалуете къ вамъ въ другой разъ.

— Все выйдетъ хорошо изъ вашихъ рукъ, за что бы вы ни взялись, сказалъ баронетъ съ джентльменскою любезностью. Паштетъ превосходный.

— Жена бѣднаго человѣка, вы знаете, ко всему должна быть пріучена, замѣтила Ребекка веселымъ и безпечнымъ тономъ.

— И все это дѣлаетъ вамъ честь, отвѣчалъ сэръ Питтъ. Искусство и опытность въ исправленіи домашнихъ обязанностей составляютъ, безъ сомнѣнія, одно изъ самыхъ очаровательныхъ достомиствъ женщины, кто бы она ни была. Впрочемъ вы, сестрица, могли бы конечно быть супругой перваго лорда въ нашемъ королевствѣ, и я убѣжденъ, что самъ богдоханъ гордился бы такою женою.

При этомъ сэръ Питтъ, съ чувствомъ душевнаго огорченія, подумалъ о своей леди Дженни, и объ одномъ прескверномъ пирогѣ, который она приготовила къ его обѣду. Пирогь, въ самомъ дѣлѣ, былъ прескверный.

Кромѣ паштета, сдѣланнаго изъ фазановъ лорда Стейна, Бекки подала своему братцу бутылку бѣлаго вина, привезеннаго изъ Франціи, гдѣ Родонъ, какъ она сказала, добылъ этотъ сортъ за бездѣлицу. Вино было превосходное, и баронетъ кушалъ его съ замѣчательнымъ аппетитомъ, не подозрѣвая, разумѣется, что эта бутылочка, какъ и многія другія, привезена была на Курцонскую улиду изъ погребовъ знаменитаго маркиза Стейна.

И когда сэръ Питтъ осушилъ бутылку этого petit vin blanc, Ребекка подала ему руку и усадила его въ гостиной на софѣ подлѣ камина. Одушевленный благороднѣйшимъ напиткомъ, великій дипломатъ далъ полную волю своему ораторскому таланту, и когда онъ говорилъ, Ребекка слушала его съ почтительнымъ вниманіемъ нѣжной и любящей сестры. Она сидѣла подлѣ него и шила рубашку для своего прелестнаго малютки. Эта крошечная рубашечка выступала на сцену всякій разъ, какъ-скоро мистриссъ Родонъ чувствовала необходимость разыграть роль домовитой хозяйки, скромной и смиренной. Мы должны, впрочемъ, замѣтить, что маленькій Родя никогда не носилъ этой рубашки, такъ-какъ онъ слишкомъ выросъ, когда заботливая мамаша окончила работу.