Том 5. Багровый остров. Пьесы, повесть, черновые варианты романа «Мастер и Маргарита» 1928–1931 гг. - Михаил Афанасьевич Булгаков Страница 59

Люська. Ах, мать его Крапчикова, мать! Мы что же, в мешке сидим?

Чарнота. В мешке, Люси! (Внезапно впадает в ярость.) Прекратить мне этот звон. По станичникам звоните, Буденного на меня приманиваете! Так я уж видел его один раз!

Паисий проваливается сквозь землю, и колокол смолкает.

(В тоске над картой.) В Курчулане щель искал?

Де Бризар. Заперто!

Чарнота. Амур-могила, белый гроб! (Отзывая де Бризара в сторону, шепчет.) Постой. Вот что... Стой... Нет... Стой... на Алманайке брод есть?

Де Бризар (по карте). Есть.

Чарнота. Стой, понял! Возьмешь, стало быть, свой полк, пойдешь с ним на Алманайку. Шумно пойдешь, с песнями, а на Алманайке еще больше зашумишь из пулеметов! И сейчас же вернешься на Бабий Гай и переправишься хоть по гло́тку.

Де Бризар. Понял, ваше превосходительство!

Чарнота (шепчет). Я с Запорожским и с донцами подамся в молоканские хутора и хоть позже тебя, а выйду на Арабатскую Стрелу. Там соединимся.

Де Бризар. Понятно, ваше превосходительство. (Кричит в окно.) Гусарскому садиться! Песенников вперед!

За сценой слышен шум, глухие команды.

Игумен. Что же это? Белое войско покидает нас?

Чарнота. Покидает, святой отец!

Игумен. Господи Иисусе!

Африкан. Вы в Крым идете?

Чарнота. Слух такой, ваше преосвященство, что вся армия в Крым идет. К Хлудову под крыло!

Африкан. Как же это такое? А? Что стряслось такое?

Чарнота. Неустоечка вышла...

Люська. Призрак ходит в Курчулане, призрак ходит по тылам!

Чарнота. Корпус идет за мной по пятам... Ловит! Драпать надо, ваше высокопреосвященство! А то ароматнейший случай получится, как Буденный нас к морю придушит!

Африкан. Значит, я с вами должен ехать?

Чарнота. Да иначе не выгребетесь!

Африкан (растерянно). Где мой полушубок?

Паисий подбегает, растерянно хлопочет, помогает Африкану снять мантию и надеть полушубок.

Игумен. А как же братия, ваше высокопреосвященство? Монастырь?

Африкан. Всеблагий Господь да будет им защитником и покровителем. Где двуколка? (Исчезает.)

Де Бризар (подавая Чарноте фляжку). На дорогу.

Чарнота. Мерси! (Пьет.)

Голубков (очнувшись). Что такое? А? (Чарноте.) Позвольте... Красные опять занимают местность?

Чарнота (Голубкову). А вы кто такой?

Голубков. Я приват-доцент Голубков, из Петербурга. Мы в Крым бежим. И вот попали в такое положение.

Чарнота. Да, положение... Красные занимают местность надолго.

Голубков. Серафима Владимировна, вы слышите?

Серафима (в игуменском кресле, глухо). Что? Да, слышу. (Лицо ее розовеет, на щеках пятна, по-видимому, ей очень нездоровится.)

Люська (де Бризару). Маркиз, дайте мне хлебнуть.

Де Бризар. Ради бога! (Подает фляжку.)

Голубков. Серафима Владимировна, что с вами? У вас жар? (Отчаянно.) Серафима Владимировна, возьмите себя в руки хоть на минутку. Послушайте, они уезжают.

Серафима. Ну что ж... Ах да...

Голубков. Этого еще недоставало!

Люська (подходит к Серафиме). Вы — Корзухина? Позвольте познакомиться. Люси Корсакова. (Указывая на Чарноту.) Мой муж. (Расцветает от коньяку.)

Серафима. Мне очень приятно.

Люська. Если вы не хотите попасть в руки красным, я советую вам сейчас же ехать с нами. Драпаем в Крым!

Голубков. Серафима Владимировна, послушайте меня. Надо ехать, как говорит... (Люське.) Позвольте представиться — Сергей Голубков.

Люська. Очень рада. Корсакова. (Серафиме.) Э! Да у вас жар!

Голубков. Серафима Владимировна, действительно, надо же как можно скорее решить вопрос. (Чарноте.) Господин генерал! Прошу вас, возьмите нас с собою. По-видимому, Серафима Владимировна заболела. А с вами есть лазарет?

Чарнота. Вы в университете учились?

Голубков. Да.

Чарнота. Производите впечатление совершенно необразованного человека. Ну а если вам пуля в голову попадет на Бабьем Гае? Лазарет вам поможет, да? Интеллигенция! Спит и во сне лазареты видит. (Де Бризару.) Полковник. Пора!

Де Бризар. Слушаю. Ваше превосходительство, разрешите, я даму возьму с собою!

Люська. Ну куда на Алманайку, подстрелят, вот и вся сласть! Уж лучше с Запорожским. Я за ней ухаживать буду. Жаль бабу. Достанется красным!

Де Бризар. Я тоже могу ухаживать.

Чарнота. Брось, граф.

Де Бризар (Серафиме). Я не понимаю ваших колебаний, chere madame. Позвольте представиться, командир гусарского полка, маркиз де Бризар. По-видимому, вы не отдаете себе отчета в том, что происходит. Сейчас красные захватят монастырь и спустят шку... пардон, спустят кожу с вас, мадам, вместе с монахами.

Игумен. Владычица, заступись! (В землю.) Братие, молитесь!

Монахи (в утробе земли). Святителю отче Николае, моли Бога о нас!

Серафима (глухо). Благодарю вас, господа. Не беспокойтесь. А знаете что, Сергей Павлович, я, кажется, здесь останусь, в монастыре, прилягу.

Голубков (в ужасе). Что вы, Серафима Владимировна, что вы говорите! Что мне делать, господа?

Серафима. А вы одни поезжайте.

Голубков. Нет, это немыслимо.

Де Бризар (глянув на браслет-часы, в окно). Полк, шагом... (Пауза.) Отставить! (Голубкову.) Ваша дама заболела. (Серафиме.) Позвольте представиться — де Бризар. Поймите, сударыня... Впрочем, я говорить не мастер. Крапилин, ты красноречив, уговори даму!

Крапилин. Так точно, ехать надо!!

Де Бризар (в окно). Полк! Шагом марш...

За окном тронулся и запел гусарский полк: «Ты лети, лети, сокол!..»

Стой! Отставить! Крапилин, ты красноречив, уговори даму!

Крапилин. Так точно, ехать надо!!

Де Бризар. Ну как угодно, я еду! (В окно.) Марш. (Исчезает.)

За окном пошел полк и запел: «Ты лети, лети, сокол, высоко и далеко!»

Голубков. Серафима Владимировна, поднимайтесь, поднимайтесь. Опомнитесь, Крым, муж...

Серафима. Да, муж... я пить хочу... и в Петербург.

Голубков. Что, что это такое?

Люська (победоносно). Это сыпняк! Вот что. Ну нет, мне человека жалко. Генерал, вели-ка ее брать.

Чарнота (взглянув на часы на руке. В окно). Донской пошел!

За окном забренчал и пошел донской полк: «Зеленеет степь родная, колосятся волны нив!..»

(Крапилину.) Снимай бурку, возьмешь в обозе шинель.

Крапилин (передает факел Паисию, снимает бурку). Слушаю, ваше превосходительство!

Чарнота. Закутывай, выноси!

Крапилин и Голубков закутывают Серафиму в бурку.

Голубков (Люське). Бога ради, позаботьтесь о ней!

Люська. Натурально. Неси!

Крапилин и Голубков уносят Серафиму, за ними бросается Паисий с факелом и Люська. Все исчезают.

Игумен (простирая руки крестом). Белый генерал, неужели же ты не отстоишь монастырь, давший тебе приют и спасение!

Чарнота. Что ты, папаша, меня расстраиваешь? Колоколам языки подвяжи!! Садись в подземелье! Прощай! (Исчез.)

За окном летит полк. Поет: «Три деревни, два села...»

Паисий (появился без факела, черен, испуган). Отец игумен, а отец игумен, что же делать нам, а? Ведь красные прискачут сейчас! А мы белым звонили? Что же нам, венец мученический принимать?

Игумен (в тоске). Поди, Паисий, поди на колокольню, выглянь, может, что видно...