Том 5. Багровый остров. Пьесы, повесть, черновые варианты романа «Мастер и Маргарита» 1928–1931 гг. - Михаил Афанасьевич Булгаков Страница 65

Главнокомандующий. Греетесь?

Де Бризар (автоматически встал). Так точно.

Главнокомандующий. Ваша голова как?

Де Бризар. Не болит, ваше высокопревосходительство. Пирамидону доктор дал.

Главнокомандующий. Так, пирамидон? Садитесь.

Де Бризар. Слушаю. (Автоматически садится.)

Главнокомандующий (садясь в другое кресло). Пирамидон, говорите? (Пауза.) Как по-вашему, я похож на Александра Македонского?

Де Бризар (не удивляясь). Я, ваше высокопревосходительство, к сожалению, давно не видел портретов его величества.

Главнокомандующий. Про кого говорите?

Де Бризар. Про Александра Македонского, ваше высокопревосходительство.

Главнокомандующий. Величества? Гм... Вот что, полковник. Вы сдайте список конвойному, а сами поезжайте, я больше не хочу вас утомлять.

Де Бризар. Куда прикажете ехать?

Главнокомандующий. На корабль! Вы честно исполнили ваш долг. Я о вас позабочусь за границей, [может быть, и даже, наверно, вы еще будете нужны отечеству].

Де Бризар (подавая список). Итак, ваше высокопревосходительство, Россия достается черни. (Пауза.) Как бы я был счастлив, если бы в случае нашей победы вы — единственно достойный носить царский венец — приняли его в Кремле! Я стал бы во фронт вашему императорскому величеству!

Главнокомандующий (морщась). Маркиз, сейчас нельзя так остро ставить вопрос. Вы слишком крайних взглядов. Итак, благодарю вас, поезжайте!

Де Бризар. Слушаю, ваше высокопревосходительство. (Идет к выходу, поворачивается, таинственно поет.) Графиня, ценой одного рандеву...

Главнокомандующий. Конвойный!

Конвойный вырос из-под земли.

Вот список. Оставшихся посетителей впускать ко мне автоматически. Через три минуты один после другого! Приму, сколько успею. Пошлите казака отконвоировать полковника Бризара ко мне на корабль. И от моего имени сказать судовому врачу, что пирамидон — дерьмо, а не лекарство.

Конвойный. Слушаю, ваше высокопревосходительство! (Провалился.)

Главнокомандующий (задумался у камина). Александр Македонский... Вот сволочи!

Дверь открывается, и входит Корзухин.

(Вглядываясь.) Вы?

Корзухин. Товарищ министра Корзухин.

Главнокомандующий. А! Вовремя. Вызвать вас хотел. [Невзирая на кутерьму.] Господин Корзухин, я похож на Александра Македонского?

Корзухин поражен.

Я вас серьезно спрашиваю. Похож? (Схватывает с камина газетный лист, тычет его Корзухину.) Вы редактор этой газеты? Значит, вы отвечаете за все, что в ней напечатано?.. Ваша подпись «Парамон Корзухин»? (Читает.)

«Главнокомандующий подобно Александру Македонскому ходит по перрону...» Что означает эта свинячья петрушка? Во времена Александра Македонского были перроны? И я похож? Дальше-с! (Читает.) «При взгляде на его веселое лицо всякий червяк сомнения должен рассеяться...» Червяк не туча и не батальон, он не может рассеяться! А я весел? Я очень весел? Где вы набрали, господин Корзухин, эту безграмотную и продажную рвань? И почему у нас министерство торговли редактирует газету? Вы получили миллионные субсидии и это позорище напечатали за два дня до катастрофы! А вы знаете, что писали польские газеты, когда Буденный шел к Варшаве, — «Отечество погибает!» Под суд отдам в Константинополе! Пирамидон принимать, если голова болит. Сволочь!

Резкий телефонный звонок за стеной. Главнокомандующий выходит, грянув дверью.

Корзухин (отдышавшись). Все уроки, которые вы должны были получить, дорогой Парамон Ильич, вы получили. Так вам и надо! Сумасшедшая страна! Ну и я хорош! (Задумчиво.) Товары погружены, деньги все переведены, спрашивается, чего меня черт понес во дворец? Одному бесноватому жаловаться на другого? У меня у самого, кажется, начинается помутнение мозгов. Действительно, пирамидон нужен. Что такое? Ну погибла Серафима Владимировна! Ну царство небесное. Что же прикажете, чтобы я из-за нее лишился жизни? Александр Македонский — грубиян! Простите, Париж не Севастополь. Впереди Европа, чистая, умная, спокойная жизнь. Итак! Прощай, единая, неделимая РСФСР, и будь ты проклята ныне, и присно, и во веки веков...

Африкан (появился бесшумно). Аминь!

Корзухин. А...

Африкан (благословляет его). Во имя отца и сына, и святого духа... Господин Корзухин? Что делается, что делается! Главнокомандующий здесь?

Корзухин. Здесь.

Африкан. В каком расположении?

Корзухин. Так, ничего... в хорошем.

Африкан (глядя на ящики). Господи, Господи! «И отправились сыны Израилевы из Раамсеса в Сокхоф до шестисот тысяч пеших мужчин, кроме детей...»

Корзухин стал красться к двери.

«...И множество разноплеменных людей вышли с ними, и мелкий, и крупный скот — стадо весьма большое...»

Корзухин в дверях столкнулся со входящим Хлудовым и исчез.

Хлудов (входит в дохе и штатской шапке). Совершенно верно!

Африкан. Ваше превосходительство! В какой одежде! А где же господин Корзухин! Только что был...

Хлудов. Улизнул. Здравия желаю! (Дергается.) Вы мне прислали Библию в ставку?

Африкан. Как же, как же!

Хлудов. Помню-с! «Ты дунул духом твоим, и покрыло их море: они погрузились, как свинец, в великих водах...» Вот-с как! Про кого это сказано? А? Я-то догадался, хотя и поздно. А чего вы торчите здесь?

Африкан. «Торчите». Роман Валерианович! Уважение к сану терять не следует. Я дожидаюсь его высокопревосходительства.

Хлудов. Кто дожидается, тот дождется! Это в стиле вашей Библии. Читал в купе. Бессонница шестой день, ну, я читаю. Так вот — дождетесь! (С видом лукавым и загадочным манит Африкана к окну.)

Африкан. Что такое?

Хлудов. Слышите?

Африкан. Не разберу...

Хлудов. Пулемет... ту-ту-ту...

Африкан. Это что же такое?

Хлудов. В том-то весь и вопрос.

Африкан. Уж не зеленые ли шалят?

Хлудов. Или красные!

Африкан. Что вы, Роман Валерианович, возможно ли?

Хлудов. У Господа все возможно... «Погонюсь...» Память-то у меня хороша? А? Хороша? А он распространяет слухи, будто я ненормальный! Две ночи просидел над боговдохновенной книгой и все запомнил. «Погонюсь, настигну, разделю добычу; насытится ими душа моя, обнажу меч мой, истребит их рука моя!» (Таинственно.) И в самом деле, мы с вами сидим здесь, Священное писание вспоминаем, а Буденный в это время к Севастополю переменной рысью подходит. Вообразите. (Свистит в два пальца.) [Ба! Здравствуйте, пожалуйста! Поп во дворе засиделся! А-а! (Напевает без слов «Интернационал».) Шлепнуть попа, к стенке попа!

Очень, очень далеко, в туманной мгле маленькое зарево.

Вон, вон оно! На корабль, ваше высокопревосходительство, на корабль!]

Африкан вдруг, осенив себя частыми крестными знамениями, исчез.

Провалился. (Задумался стоя в той же позе, как был.)

Главнокомандующий (входит). А, слава богу, с нетерпением вас жду, генерал!

Хлудов снимает шапку, кланяется.

Ушли все?

Хлудов. Все ушли.

Главнокомандующий. Благополучно?

Хлудов. Конницу Барбовича зеленые начали трепать под Карасу-Базаром. Мгла. Те тучей идут, ну, зеленые из мглы рвут. Но в общем ушли. [Все в портах. Я ехал последним. За мной были только саперы и рвали путь].

Главнокомандующий. Почему вы в штатском?

Хлудов. Удобнее сидеть было. Не узнают. Забился в уголок в купе: ни я никого не