Том 6. Кабала святош - Михаил Афанасьевич Булгаков Страница 74

Брэндавуан. Убирать стол, сударь?

Журден. Убери... (Указывает на госпожу Журден.) И ее... и стол... все убери... я опозорен...

Брэндавуан. Компресс принести, сударь?

Журден. Пошел ты к черту!

Брэндавуан. К черту — с удовольствием, сударь, тем более что... конец второго действия.

Занавес

Действие третье

Вечер. Журден один.

Журден (расстроен). Да, угостила меня любезная супруга... Боже, Боже... Стыдно людям на глаза показаться... и все меня забыли как-то сразу... и никто не идет... и проклятые учителя провалились как сквозь землю... философией, что ли, заняться? Замечательный человек этот Панкрасс... утешительный человек... и философия — великая вещь... А в самом деле, может быть, никакого скандала за обедом и не было, а мне только показалось... надо будет себе это внушить. Не было скандала, и шабаш. Не было скандала. Не было скандала... Нет, был скандал. Не веселит меня философия... менуэт, что ли, протанцевать? Эй, Брэндавуан!

Брэндавуан (входит). Что прикажете, сударь?

Журден. Мне скучно, Брэндавуан.

Брэндавуан. А вы закусите, сударь.

Журден. Нет, не хочу. Супруги моей нету дома?

Брэндавуан. Нету, сударь.

Журден. Ну и слава богу. Вели-ка, чтоб мне сыграли менуэт.

Брэндавуан. Музыкантов сейчас нету, сударь.

Журден. Вот... видишь... все меня бросили на произвол судьбы... Брэндавуан, спой ты мне менуэт.

Брэндавуан. Я, сударь, очень плохо пою.

Журден. Ничего, давай вдвоем.

Поют вдвоем менуэт. Журден при этом подтанцовывает.

А-ла-лала-ла-ла... Нет, все равно не весело. Уходи, Брэндавуан, от тебя еще скучнее.

Брэндавуан. Слушаю, сударь. (Уходит и через некоторое время возвращается.) Сударь, вас там какой-то турок спрашивает.

Журден. ...Ла-ла-ла... Турок? Уж не пьян ли ты, голубчик? Откуда может быть турок?

Брэндавуан. Не могу знать, сударь, откуда турок.

Журден. Ну проси его сюда.

Брэндавуан уходит и сразу же возвращается. Входит одетый турком Ковьель.

Ковьель. Сударь, я не знаю, имею ли я честь... быть вам известным?

Журден. Нет, сударь.

Ковьель. А я, сударь, знал вас вот таким крошкой...

Журден. Что вы говорите?

Ковьель. Да, вы были увлекательнейшим ребенком. И все дамы брали вас на руки специально с тем, чтобы облобызать вас.

Журден. Благодарю вас. Облобызать? Но вы, сударь, производите впечатление довольно молодого человека.

Ковьель. Это неудивительно, сударь, я в последнее время жил в Турции.

Журден. Ага... Ага...

Ковьель. Да-с, сударь, я был в большой дружбе с вашим батюшкой. Покойник был настоящий дворянин.

Журден. Как, сударь, вы и с покойником были знакомы?

Ковьель. Еще бы!

Журден. И вы говорите, что он был дворянин. Вы не ошибаетесь?

Ковьель. Неподдельный дворянин.

Журден (жмет руку Ковьелю). Вы меня радуете, сударь. Прошу вас покорнейше, садитесь. Вы знаете, нашлись дураки, которые распустили по Парижу слух, что будто бы мой отец был купцом.

Ковьель. Какая глупость! Ваш отец был вежливый человек, понимавший толк в сукнах и других материях. Он покупал разные товары, а потом раздавал их, за деньги натурально, своим приятелям, чтобы доставить им удовольствие, не задевая их самолюбия.

Журден. Сударь, вы меня просто воскрешаете.

Ковьель. Ну вот видите... так вот, сударь, я пришел к вам, чтобы сообщить вам приятнейшую новость. В Париж прибыл сын турецкого султана!

Журден. Я ничего не знал об этом.

Ковьель. Вот видите. Я, милостивый государь, являюсь переводчиком его высочества.

Журден встает.

Садитесь, сударь, без церемоний. Я должен сообщить вам весьма важное дело... Нас никто не подслушивает?

Журден. Брэндавуан, пошел вон.

Брэндавуан. Слушаю, сударь. (Выходит.)

Журден. Говорите смело, сударь.

Ковьель. Его высочество влюблен в вашу дочь.

Журден. А... э... когда... почему... а где же он ее видел?

Ковьель. Случайно на улице. Да это не важно, где он ее видел, сударь. Важно то, что он хочет стать вашим зятем.

Журден. Сударь, я потрясен.

Ковьель. Сегодня утром я заговорил с его высочеством. Вдруг он говорит: «Акчиам крок солер сншалла мустафа гиделлу аманахем варахани усерекарбулат».

Журден. Так и сказал?

Ковьель. Совершенно этими словами. Каково?

Журден (про себя). Пороть бы моего родителя за то, что он меня не выучил по-турецки!

Ковьель. Нет, как вам это понравится? Сын турецкого султана!

Журден. Признаться вам сказать, господин переводчик, я немножко подзабыл турецкий язык... вы знаете, эти гувернантки... половину-то я понял... но вот...

Ковьель. О, не беспокойтесь, я вам сейчас переведу. Это значит: «Видел ли ты прекрасную девушку, дочь парижского дворянина Журдена?» Я вежливо говорю: да, — по-турецки, разумеется. Он говорит: «Ах, марабаба сахем!», то есть, ах, как я влюблен в нее, — а потом приказывает мне: «Поезжай и проси ее руки у господина Журдена и объяви ему, что я его жалую чином мамамуши».

Журден. Мамамуши?.. Возможно... А что такое — мамамуши?

Ковьель. Камергер.

Журден. Ай-яй-яй!..

Ковьель. Но этого мало, он сейчас сам приедет к вам.

Журден. Быть не может!.. Я...

Ковьель. Впрочем, может быть, вы против этого брака?

Журден. Господин переводчик, разве я смею? Боже, какое несчастье! Вы знаете, эта моя дочь, сумасбродная Люсиль, она влюблена в некоего Клеонта, а она упряма, признаюсь вам, как пень, и я боюсь...

Ковьель. Сударь, не тревожьтесь. Все уладится, лишь только она взглянет на принца. Шепну вам на ухо, только имейте в виду, это величайшая государственная тайна: сын турецкого султана поразительно похож на этого Клеонта. Я его встречал на улице. Но, однако, сударь, поторопитесь, вам нужно переодеться в турецкое платье.

Журден. Как же быть? У меня ничего нет.

Ковьель. О, сударь, все уже готово. Сейчас явится придворный портной, который вас оденет. Эй!

Входит Портной.

Журден. Да это же мой портной! Как, сударь, это вы?

Портной. Так точно, сударь. Я поступил на службу к его турецкому высочеству. Пожалуйте в спальню.

Журден и Портной уходят.

Ковьель (в дверь). Эй, господа!

Входят учителя музыки и танцев.

Я надеюсь, господа, что у вас все уже в полном порядке? Кроме того, господа, вы сохраните тайну. (Дает деньги учителям.)

Учитель танцев. Не беспокойтесь, сударь. Мы настоящие люди искусства, а потому и служим своим искусством тому, кто нам платит деньги, не вдаваясь в долгие разговоры.

Ковьель. Вот и правильно. Итак, идите. Принц сейчас прибудет.

Учителя уходят. Входит Дорант. Ковьель прячет лицо.

Эх, посторонний!.. Как неприятно.

Дорант. Здравствуйте, сударь. (Всматривается в Ковьеля.)

Ковьель. Коригар комбато.

Дорант. Виноват?

Ковьель. Амбасу?

Дорант. Вы не говорите по-французски? (Про себя.) Где-то я видел эту физиономию...

Ковьель. Мой не понимайт.

Дорант. Вы турок?

Ковьель. Турок, отвяжитесь.