Дом у кладбища - Джозеф Шеридан Ле Фаню Страница 81

почувствовав удушье, не потерял голос; в ушах у него начался гул, в голове все как будто онемело – доктор решил, что это припадок; тогда он поднялся обратно в кабинет, подумал, что нужно бы послать Наттеру вызов, но тут же вообразил, как тот ответит: «Сперва внесите арендную плату», а потом… потом ославит его по всему Дублину, и Чейплизоду, и Лейкслипу, где пребывал лорд-наместник со двором.

Стерк уселся перед листом бумаги, левой рукой вцепился в край стола и, скрежеща зубами, принялся в поисках подходящих выражений мысленно перебирать свой словарь, однако – увы! – правая рука так сильно дрожала, что писать он не смог, – это его даже испугало. «Ей-богу, похоже, что-то со мной не в порядке!» – пробормотал доктор, рывком поднял раму и рассеянно выглянул в окно, где за кладбищем виднелись парк и крутой росистый холм, купавшиеся в веселых утренних лучах.

Тем временем маленькая миссис Стерк, которая в ответственных случаях умела быстро принять решение, оделась со скоростью, можно сказать, невероятной и через парадную дверь потихоньку выскользнула на улицу. Она подумала прежде всего о докторе Уолсингеме, но вспомнила, что недавно ее муж забрал детей из класса катехизиса и вдобавок послал пастору грубую и дерзкую записку – из-за высокомерной причуды, какие находили на него нередко; бедняжка не стала поэтому пытать счастья у доктора Уолсингема. Она плохо знала священника – кротость и незлопамятность его благородной души.

Итак, она повернула не к городу, а в противоположную сторону и торопливо зашагала к Медному Замку. Еще не пробило и восьми, но, как мы уже убедились, черт поднялся ни свет ни заря и немало уже успел натворить из того, что наметил на день. Несчастная женщина задумала обратиться к Дейнджерфилду. Она беседовала с ним в Белмонте, и этот разговор оставил у нее приятное впечатление: Дейнджерфилд расспрашивал о бедных и ее горестные рассказы воспринял с большим сочувствием; миссис Стерк было известно, что Дейнджерфилд очень богат и что он ценит ее Барни; она спешила вперед, полная надежды, но, думаю, люди, лучше знающие свет, оценили бы ее шансы на успех невысоко.

Дейнджерфилд принял гостью в малой гостиной, где расположился после завтрака писать письма, и был весьма любезен. Он окинул ее пристальным взглядом, когда она вошла, и еще раз, когда она села; выслушав до конца ее долгий и печальный рассказ, Дейнджерфилд отпер сейф, извлек оттуда тетрадь в четверть листа и, быстро переворачивая страницы, стал читать:

– Ага, вот он где: Чейплизод; Стерк Барнабас, хирург, Королевская ирландская артиллерия, уполномоченный – Джон Лоу… о, а вы говорите «всего лишь один день»!.. Сентябрь. Откуда долг? Арендная плата – сорок фунтов. Выходит, он должен за целый год, сорок фунтов, мадам. Сентябрь кончился, льготный срок истек. Он должен был внести плату.

Последовала устрашающая пауза; тишину нарушало только тиканье часов на столе.

– Ну что ж, мадам, – произнес Дейнджерфилд, – когда обстоятельства мне ясны, я не тяну с ответом, а тут же говорю «да» или «нет». Ваш супруг мне симпатичен, и я одолжу ему требуемую сумму.

Бедная маленькая миссис Стерк подскочила в восторге, почувствовала головокружение и с жалкой улыбкой на помертвевшем лице, едва не теряя сознание, опустилась на стул.

– Но я ставлю одно условие: скажите откровенно, дорогая мадам, чем вы руководствовались, направляясь сюда, – прямым указанием или намеком со стороны вашего супруга?

Нет-нет, ничего подобного; она решила все сама; она ни словом не обмолвилась мужу, а то бы он ее не пустил, а теперь не знает, как ему признаться.

– Он не станет особенно сердиться, уверяю вас, любезная мадам; придя ко мне, вы поступили мудро. Я склоняюсь перед вашим здравым смыслом и энергией; и если вам впредь понадобится дружеская услуга, прошу вас, вспомните о том, кто всегда готов вам помочь.

Дейнджерфилд сел и быстро настрочил:

Дорогой сэр, от миссис Стерк мне стало известно, что у Вас возникла срочная нужда в сорока фунтах; осмелюсь также предположить, что сюда еще необходимо добавить некоторую сумму на сборы и проч. Поэтому беру на себя смелость приложить к письму пятьдесят гиней – полагаю, этого достаточно, чтобы покончить с Вашими неприятностями. О возврате долга договоримся позже. Миссис Стерк дала мне расписку. Ваш всепокорный, нижайший слуга

Пол Дейнджерфилд.

Медный Замок, Чейплизод,

2 октября 1767.

Тут бедная маленькая миссис Стерк принялась благодарить как одержимая. Однако Дейнджерфилд мягко тронул ее за рукав и с легким поклоном настоятельно проговорил:

– Прошу вас, не нужно слов, дорогая мадам. Просто черкните строчку, – Дейнджерфилд указал на листок бумаги на столе, – пишите: «Сего дня мистер Дейнджерфилд предоставил мне ссуду в пятьдесят гиней для моего мужа, доктора Барнабаса Стерка». Теперь, пожалуйста, распишитесь и добавьте дату. Очень хорошо!

– Боюсь, получилось неразборчиво. У меня слегка дрожат пальцы, – извиняющимся тоном сказала миссис Стерк, смущенно хихикнула и впервые чуть не расплакалась.

– Все в порядке, – вежливо заверил ее Дейнджерфилд. Затем он сопроводил даму, крепко сжимавшую в руке письмо и столбик монет, через садик; у калитки произнес: «Поистине прекрасное утро» и «Благослови вас Бог, мадам» – и с обычной своей странноватой улыбкой выпустил гостью на дорогу. И миссис Стерк пошла прочь, не чуя под собой ног, а Дейнджерфилд, очень прямо неся свою седую голову и сверкая очками сквозь заросли сирени и золотого дождя, довольный собой, отправился обратно.

Миссис Стерк приходилось сдерживать себя, чтобы не перейти на бег; она стремительно шла по дороге и все удивлялась, что дело уладилось так быстро, – а ведь оно