Джон Пассос - Большие деньги Страница 87

– Ладно.

Но он никак не мог остановить словоизвержение.

– Видите ли, вот как было дело. Мы поссорились с одним парнем. Вы слушаете, сестричка? Кажется, у меня появились солидные бабки, коли они, вся эта банда, стала наезжать на меня. Прежде, в старые добрые времена, мне казалось, что вокруг меня – только друзья. А теперь я вижу, что все иначе… вокруг только одни мошенники… даже Глэдис оказалась самой худшей мошенницей из всех этих обманщиков… Наверное, меня так сильно мучит жажда из-за похмелья.

Сестра снова наклонилась над ним.

– Боюсь, что придется сделать вам еще один укол успокоительного, братец. Ну, расслабься. Подумай о чем-нибудь приятном, будь умницей.

Он почувствовал на руке прикосновение чего-то холодного и влажного. Потом укол иголкой. Жесткая постель, на которой он лежал, вдруг начала проваливаться под ним. Он куда-то погружался, не чувствуя, однако, сладостного ощущения наплывающей дремы. Погружался в темноту.

На этот раз, когда он очнулся, перед ним стояла какая-то полная женщина в хрустящем накрахмаленном халате. Уже наступил день… Прежние тени исчезли. Она тыкала ему под нос какие-то бумажки.

– Доброе утро, мистер Андерсон. Чем я могу вам помочь? – У нее был бодрый, твердый голос.

Чарли все еще лежал на дне какого-то темного колодца. Палата, полная женщин в накрахмаленном халате, бумажки – все это было где-то далеко от него, высоко над ним. В веках чувствовалось какое-то жжение.

– Послушайте, сестра, кажется, меня здесь нет.

– Я не сестра, я заведующая медицинским учреждением. Нужно уладить кое-какие формальности, если только вы не против и чувствуете себя не очень плохо.

– Вам никогда не приходилось ощущать, что подобное с вами уже случалось?… Вот только где… в каком городе… ничего, ничего, можете не говорить, я сам вспомню.

– Я же сказала: я заведующая. Если вы не возражаете, больница хотела бы получить от вас чек для оплаты авансом первой недели вашего здесь пребывания. Еще нужны деньги на оплату кое-каких оказанных вам медицинских услуг.

– Не беспокойтесь. У меня есть деньги. Ради Бога, налейте чего-нибудь выпить.

– Это против правил внутреннего распорядка.

– Где-то в карманах моего пальто поищите мою чековую книжку. Или свяжитесь с Клиффом… мистером Вегманом, моим секретарем. Он выпишет вам чек.

– Не нужно зря волноваться, мистер Андерсон. У нас есть бланк чека. Я заполню его сама от имени вашего банка. Вам остается только подписать его. По счету – двести пятьдесят долларов.

– «Бэнкерс траст», Нью-Йорк… Надеюсь, что смогу написать.

– Мы попросим нашу сестру заполучить опросник… ну для архива… Ну, до свиданья, мистер Андерсон. Желаю вам приятного пребывания у нас и скорейшего выздоровления.

Полная женщина в накрахмаленном белом халате исчезла.

– Эй, сестра! – позвал Чарли. Вдруг ему стало страшно. – Это что за дыра? Не скажете, где это я? Говорите же, сестра, говорите… – Теперь он уже кричал, как можно громче.

Его шея, лицо покрылись крупными каплями пота, который затекал ему в глаза и уши. Он мог двигать головой, руками, но он совсем не чувствовал живота. Где же подложечка? Он не ощущал и своих ног. Во рту ужасная сухость.

Теперь над ним склонилась другая сестра с румяным лицом.

– Что вам угодно, мистер? – Она, вытерев с его лица пот, показала ему звоночек, висевший на кровати рядом с рукой.

– Сестра, ужасно хочется пить, – сказал он слабым голосом.

– Вам теперь можно только полоскать рот, но воду пить нельзя. Доктор не разрешает вам ни есть, ни пить, покуда не наладит систему дренирования.

– Где этот доктор? Почему его здесь нет? Почему его не было все это время? Неужели ему все равно – ведь я могу отказаться от его услуг и пригласить другого…

– А вот и доктор Снайдер, – благоговейно зашептала медсестра.

– Ну, Андерсон, вас удалось с большим трудом спасти. По-видимому, вы вообразили, что находитесь в самолете… Странно, я никогда не встречал пилота, умеющего водить машину. Моя фамилия Снайдер. Доктор Риджли Снайдер. Я из Нью-Йорка.

– По-видимому, мне нельзя так напиваться… Послушайте, нельзя ли принести стакан воды?… Странно, но когда меня привезли сюда, мне показалось, что я в одном из притонов, Ах, Дорис… ей, конечно, не понравился бы мой разговор, плохая грамматика, а поведение? Явно недостойно бывшего офицера и джентльмена. Но знаете, док, если дело идет к этому, то можно будет торговать ими, продавать и покупать, как мешки с горохом. Каждый из них – мешок земляного ореха. Наплевать, что они думают по этому поводу. Знаете, док, может, и хорошо, что я попал на больничную койку. Теперь у меня есть возможность спокойно полежать, обо всем поразмыслить, отказаться от спиртного… Вам приходилось когда-нибудь размышлять над чем-нибудь, док?

– Я вот сейчас, мистер Андерсон, размышляю о том, что вам нужно лежать спокойно, абсолютно спокойно.

– Хорошо, док, занимайтесь своими делами… пришлите ко мне красивую медсестру, я хочу с ней поговорить. Я хочу рассказать ей о Билле Чернаке… Он был единственным нормальным парнем, таких мне больше встречать не приходилось. Вот только он, да Джо Эс-кью… Интересно, что он чувствовал, умирая? Видите ли, в последний раз… ну… когда я, скажем, физически пострадал… мы с ним разбились на самолете… новый аэроплан «Москит»… в него вложены сейчас миллионы долларов, а эти подлецы лишили меня всех акций… Скажите, доктор, вы никогда прежде не умирали, правда?

Теперь он видел над собой только белый потолок, чуть более светлый у окна. Чарли вспомнил о звонке, висящем на кровати рядом с рукой. Он звонил, звонил, но никто не приходил. Он дергал, дергал за веревочку, покуда она не оборвалась. Красивое розоватое лицо медсестры склонилось над ним, словно снятое крупным планом в кино. Ее юные не так часто целованные губы двигались. Он видел, как они двигаются, наверное, издают какие-то чмокающие звуки, но в ушах у него постоянно что-то звенело, словно вызовы по междугородке, и в результате он ничего не слышал. Что она говорит? Только тогда, когда он разговаривал, страх покидал его.

– Послушайте, вы, молодая женщина… – Он слышал собственный голос. Ему нравилось разговаривать, слышать себя. – Я плачу за пребывание в вашей больнице и хочу, чтобы здесь все было так, как я хочу. Послушайте, что это я говорил этому парню? Может, он и доктор, но ужасно похож на Уильяма Кайзера, мясника. Вы еще слишком молоды и этого, конечно, не знаете.

– К вам посетитель, мистер Андерсон. Может, немного освежить лицо?

Чарли повернул глаза. Экран перед ним вдруг исчез. В сером проеме двери стояла Марго. В желтом платье. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, и в эту минуту была похожа на птичку.

– Ты, наверное, ужасно злишься на меня, Марджери?

– Хуже, я очень беспокоюсь о тебе.

– Все будет в порядке, Марго. Мне прислали замечательного костоправа из Нью-Йорка. Он меня починит, поставит, где надо, заплатки. Он очень похож на Уильяма Кайзера, мясника, ну вылитый тот, только с усами… что тут скажешь, я совсем забыл про усы… Почему ты так странно смотришь на меня? Я в полном порядке, разве не видишь? Мне гораздо лучше, когда я разговариваю. По-моему, я самый разговорчивый из всех пациентов больницы… Марго, знаешь, а я ведь могу стать алкоголиком, если буду пить так же, как раньше… Может, и неплохо, что такое случилось.

– Послушай, Чарли, ты можешь выписать мне чек? Руки у тебя действуют. Мне позарез нужны деньги. Ты ведь обещал выплатить мне комиссионные по этой сделке с аэропортом. Мне нужно нанять для тебя адвоката. Родители Эйлин подали на тебя в суд. Местный прокурор подписал распоряжение о твоем задержании. Я принесла твою нью-йоркскую чековую книжку.

– Боже, Марго, я заработал кое-какие деньги, но все же я не Английский банк.

– Чарли, ты обещал открыть счет на мое имя, вспомни…

– Прежде позволь мне отсюда выкарабкаться…

– Чарли, несчастный, невезучий мистер А… неужели ты думаешь, что мне нравится беспокоить тебя в такое время?… Но ведь мне нужно, как и всем людям есть… если у меня будут деньги, я попытаюсь все уладить с прокурором… не допустить появления сообщений об этом в газетах, ну и все такое. Ты же знаешь, как они все могут раздуть… но мне нужны деньги, и как можно скорее.

– Ладно, выпиши чек на пять тысяч… Как тебе повезло, Марго, что я не сломал руку.

Красивая розовая медсестра вернулась. Теперь у нее был ледяной резкий, неуступчивый голос.

– Боюсь, что время свидания истекло, – сказала она.

Марго, наклонившись, поцеловала его в лоб. Чарли казалось, что он находится в какой-то стеклянной клетке. Он видел, как прикасаются к нему ее губы, ее волосы, он знал, что ее платье должно пахнуть, что от нее исходит запах ее любимых духов, но он ничего этого не ощущал. Он смотрел ей вслед. Она шла, как в замедленном кино, покачивая бедрами, туго обтянутыми юбкой, нервно помахивая у шеи листочком, чтобы на нем просохли чернила.