Ивлин Во - Упадок и разрушение Страница 9

- Нет, - сказал Поль.

- Она ему в кофе толченого стекла подсыпала, - злобно подсказала Флосси.

- Кофе по-турецки! - хмыкнула Динги.

- За работу же, - воскликнул доктор. - У нас дел по горло.

Когда Поль с мистером Прендергастом подошли к спортивной площадке, снова зарядил дождь. Полуголые и дрожащие от холода мальчики поджидали их, сбившись в жалкие кучки. Клаттербак успел шлепнуться в грязь и теперь тихо скулил за деревом.

- Как же нам их делить? - задумался Поль.

- Понятия не имею, - отозвался мистер Прендергаст. - По правде сказать, не нравится мне эта затея.

Возник Филбрик - он был в пальто и котелке.

- Мисс Фейган передает вам свои извинения, но барьеры и шесты для прыжков она в свое время пустила на дрова. Говорит, что завтра попробует взять новые напрокат в Лландидно. Доктор надеется, что вы пока что-нибудь придумаете. А мне надо к садовникам, шатер дурацкий ставить.

- Спортивные состязания, на мой взгляд, куда хуже концертов, -заметил мистер Прендергаст. - Те хоть в помещении проводились. Господи, да я насквозь промок. Если б я знал про эти соревнования, я бы хоть обувь сдал в починку...

- Извините, пожалуйста, - подошел к ним Бест-Четвинд, - но мы совсем окоченели. Может быть, пора начинать?

- Давайте, - согласился Поль. - А что вы, собственно, должны делать?

- Нам надо разделиться и пробежать дистанцию.

- Прекрасно, тогда разбейтесь на четыре группы. Это оказалось не так-то просто. Дети требовали, чтобы в забеге принял участие и мистер Прендергаст. Наконец Поль возвестил:

- Первый забег. Дистанция - миля. Пренди, побудь-ка с ними, а мы с Филбриком пока постараемся как-то организовать прыжки.

- А что я должен делать? - забеспокоился мистер Прендергаст.

- Пусть мальчишки пробегут до замка и обратно, а ты запишешь тех, кто займет первые два места в каждом из забегов.

- Попробую, - грустно отозвался мистер Прендергаст. Поль с Филбриком двинулись к павильону.

- Я, между прочим, дворецкий, - заговорил Филбрик, - а вожусь с шатрами, точно бедуин какой.

- Это ненадолго, - заметил Поль.

- Я и сам здесь ненадолго, - ответил Филбрик. - Не для того я родился, чтобы быть на побегушках.

- Я вас понимаю.

- Знаете, почему я здесь оказался?

- Нет, - отрезал Поль. - Не знаю и знать не хочу, вам ясно?

- Сейчас я вам все расскажу, - продолжал как ни в чем не бывало Филбрик. - Вышла вот какая штука.

- Ваши гнусные признания меня не интересуют, сколько раз повторять.

- Они никакие не гнусные, - отвечал Филбрик. - Это история любви. И, скажу вам честно, я не знаю истории прекраснее. О сэре Соломоне Филбрике, наверное, слыхали?

- Нет.

- Не может быть! Не слыхали о старине Солли?

- Нет, а что?

- А то, что это я. И, смею вас уверить, к югу от моста Ватерлоо[9] это имя кое-что да значит. Скажите только: "Солли Филбрик из "Барашка и флага", если будете в Лондоне, - поймете тогда, что такое слава.

- Хорошо, попробую.

- И учтите, я говорю: "Сэр Соломон Филбрик", но это так, больше для смеха. Так меня наши школьники называют. На самом-то деле я никакой не сэр, а самый обыкновенный Соломон Филбрик. Как вы или он. - Филбрик ткнул пальцем себе за спину, откуда слабо доносились команды мистера Прендергаста: "На старт, на старт, непослушные мальчишки!" - А они меня сэром величают. Из уважения.

- Когда я скомандую: "Внимание, марш", начинайте бег, - слышался голос мистера Прендергаста. - Итак, внимание, марш... Почему же вы стоите на месте? - И его призывы тотчас же утонули в звонких ребячьих протестах.

- И учтите, - не унимался Филбрик, - слава пришла ко мне не сразу. Вырос я среди грубых людей, ох каких грубых. Вы с Птенчиком Филбриком знакомы не были?

- Боюсь, что нет.

- Еще бы! Дело-то давнее. А ведь неплохой боксер был. Не скажу великий, - пил запойно, да и руки коротковаты, но свои пять фунтов за вечер он в нашем Ламбет-клубе зарабатывал исправно. К нему все там хорошо относились, а ведь иной раз налижется до чертиков, какой уж тут бокс. Короче, то был мой папаша, золотое сердце, но грубиян, что верно, то верно. Разнесчастную мою родительницу лупцевал - страшное дело. Пару раз за это в кутузку попадал, а как выпустят, он опять так наподдаст... Нынче таких людей уж не встретишь, образованные все больно стали, да и виски, между прочим, не подешевело... Птенчик из меня тоже хотел боксера сделать. По субботам я стоял с губкой у канатов в нашем клубе и кое-что, между прочим, зарабатывал, а ведь совсем сопляком был. В клубе я и познакомился с Тоби Кратвеллом, о нем тоже не слыхали?

- Мне, право, неловко, но не слыхал. Я вообще плохо знаю спортсменов.

- Спортсменов? Так, по-вашему, выходит, Тоби Кратвелл спортсмен? Вот умора! Тоби Кратвелл, - вновь оживился Филбрик, - это тот, кто свистнул буллеровские бриллианты в девятьсот двенадцатом году, обчистил Объединенный стальной трест в девятьсот десятом, а в четырнадцатом хорошенько выпотрошил сейфы на острове Уайт. Нет, кем-кем, а спортсменом Тоби Кратвелл отродясь не бывал. Хорош спортсмен! Знаете, какую штуку он выкинул с Альфом Ларриганом, когда тот закрутил было с одной его подружкой? Нет? Так слушайте. Был у Тоби знакомый доктор по фамилии Питерфилд, жил он на Харли-стрит, а пациентов у него хоть пруд пруди. Так вот Тоби кое-что про него знал. Питерфилд угробил очередную его девчонку, когда та пришла к нему, потому что не хотела рожать. Тоби про это пронюхал, так что доктор был у него в руках. Альфа он убивать не стал - не так был Тоби воспитан. Тоби вообще никого никогда не убивал, если не считать, конечно, всех этих поганых турок в войну, за что, если хотите знать, он орден заработал. Словом, подкараулил он Альфа, сводил его к доктору Питерфилду, ну и... - Филбрик перешел на шепот.

- Внимание, второй забег, приготовились. Если вы не побежите по команде "марш", я вас всех до одного дисквалифицирую, вы меня слышите? Внимание, марш...

- В общем, с той поры Альф Ларриган больше за девчонками не бегал. Хе-хе-хе. А вы говорите - спортсмен! Ну а мы с Тоби проработали на паях целых пять лет. Вместе Стальной трест чистили, вместе Буллера обрабатывали, и кое-что заработали. Тоби брал себе три четверти, как старший, но и я внакладе не оставался. Расстались мы уже перед самой войной. Тоби продолжал сейфы потрошить, а я обосновался в "Барашке и флаге", в том, который в Кембервелл-Грине, стало быть. Перед войной это была не пивная, а одно загляденье, да и теперь лучше нее в округе не найти, вы уж мне поверьте. Времена нынче, конечно, не те, но все равно жаловаться грех. Я и "Синематограф" приобрел там же, под боком. Будете в тех краях - заходите, сошлитесь на меня - для вас всегда контрамарочка найдется.

- Очень вам признателен.

- Сущие пустяки. Стало быть, началась война. Тоби за Дарданеллы орден получил и важной птицей заделался. Теперь он, фу-ты ну-ты, майор Кратвелл, член парламента от консерваторов, какую-то дыру на юге Англии представляет. А в пивной у меня всем распоряжалась моя толстуха. Я ведь женился - забыл вам рассказать. В невестах она была красавицей, только вот потом располнела. Обычное дело, при пивной-то. После войны дела наши пошли на убыль, а потом толстуха моя приказала долго жить. Сперва я не думал, что буду особо убиваться, располнела уж больно, повторяю, и вообще. Поначалу так оно и вышло, но когда я ее схоронил и все постепенно в свою колею входить стало, вдруг я затосковал. Почему да отчего, сам не знаю. Стал газеты читать. раньше-то моя супруга мне вслух читала, выбирала, что ей больше нравилось, а я когда слушаю, когда нет, в общем, особо никогда не интересовался. Про преступления она никогда не читала, разве только убийство какое громкое. А я сразу взялся за уголовную хронику, и у себя в "Синематографе" ни одной картины про жуликов не пропускал. Спалось мне неважно, все лежу себе да былое вспоминаю. Я бы и по второму разу мог запросто жениться, за меня бы любая пошла, но мне чего-то другого все хотелось.

Как-то субботним вечером в бар заглядываю. По субботам я всегда там -сигару выкурю, ребятам стаканчик-другой поставлю. Чтобы чувствовали, с кем дело имеют. На пальце у меня кольцо с бриллиантом, а летом я всегда при бутоньерке. Значит, захожу я и вижу - кого бы вы думали - Джимми Дреджа. Я с ним познакомился, еще когда с Тоби работал. Сидит - лица на парне нет.

"Здорово, Джимми, - окликаю. - Сколько лет, сколько зим! - Спрашиваю его приветливо, но осторожно, бог его знает, что он теперь за птица: - Как дела?"

"Как сажа бела, - отвечает. - Работу запорол".

"Что за работа?" - спрашиваю.

"Детская, - отвечает. Ребенка, понимать надо, умыкнул. - В общем, все по порядку, - начинает свой рассказ Джимми. - Ты лорда Аттриджа знаешь?"

"Того, что электрическую сигнализацию от воров завел? Который на Белгрейв-сквер проживает? В Аттридж-хаусе?"

"Он самый, чтоб ему пусто было. Так вот, есть у этого Аттриджа сынок лет двенадцати, только недавно в колледж пошел. Я его взял на заметку, -продолжает Джимми, - потому как он у папаши единственный отпрыск, а денег у лорда Аттриджа куры не клюют. Короче, доделал я одно дельце и на Аттриджей переключился. Сперва все шло как по маслу", - рассказывает Джимми. Возле самой Белгрейв-сквер, по его словам, был гараж, и мальчишка вечно там по утрам сшивался, все смотрел, как с автомобилями возятся. На автомобилях он был помешан. Вот и подкатывает в одно прекрасное утро наш Джимми к гаражу на своем мотоцикле с коляской, бензин, дескать, кончился. Парень, понятно, тут как тут. Уставился.