Джонни Псих - Красавица Леночка и другие психопаты Страница 13

Наконец, они договорились встретиться. И хотя по прибытии на место встречи выяснилось, что экспозиции, которую они собирались посмотреть, нет, тогда они просто решили пройтись по политехническому музею. Джонни почувствовал, что он словно на какой-то волшебный миг оказался в своей любимой стране — СССР. Они ходили с Мариной по залам музея, словно старые друзья, внимательно рассматривая и увлечённо обсуждая экспонаты. Говоря о том, какое замечательное было время, когда и жизнь была другой, а главное — сами люди были другие…

Прощаясь с Мариной после того, как они вышли из музея, Джонни знал, что больше никогда не увидит её. Для неё, с её обширной сетью социальных контактов, плюс минус один знакомый — это «отряд не заметил потери бойца». Так что совесть его была спокойна в том плане, что ей не будет его не хватать. Конечно же, Джонни во многих отношениях восхищался Мариной, которая была для него в некотором роде товарищем по партии. Но мысли его тогда были практически полностью заняты потрясающей загадкой, без которой он уже не мог представить свою жизнь. Даже когда он был в музее с Мариной, Джонни незримо ощущал присутствие Леночки. Она писала ему смс о том, что в тот день было опасно находиться в центре Москвы, т. к. ожидаются массовые беспорядки. Однако Джонни знал, что на самом деле следовало ожидать именно такой реакции Леночки на то, что он не переписывался с ней по аське в рабочее для нормальных людей время, а поехал в центр. Он ей так и сказал, а она знала, что в музей, как и в прочие культурные заведения, он не ходит один. Чего Джонни тогда ещё до конца не понимал, так это зачем женщине, спящей с другим мужиком и строящей на того мужика якобы матримониальные планы, вздумалось контролировать, с кем он, Джонни, ходит в музей.

Тем временем Леночка активно нагнетала драматизм в своей личной истории с бывшим. Бывший, по её словам, не соизволил даже пригласить её на свой рождения. Который он собирался шикарно отметить со своей девушкой в подмосковном доме отдыха. Леночка тогда шокировала Джонни заявлением относительно бывшего: «Неужели я у него так много прошу, просто заняться со мной сексом?!» Однако Джонни прекрасно понимал, что если бы всё упиралось именно в ЭТО, её бывший, наверное, не побрезговал бы с ней переспать, и не раз. Очевидно, хотя сам процесс ей и нравился с её бывшим, здесь всё было отнюдь не так просто, как она пыталась это представить.

Так, она всё время жаловалась, что тот никак не соберётся поехать с ней за люстрой, которую она себе выбрала и которая ей была очень нужна. Джонни сначала удивлялся, зачем она так настаивает, чтобы бывший привёз и повесил ей эту люстру. Ведь за небольшие деньги это могут сделать и службы от торгующей организации. Однако вскоре сообразил, что бывший, по замыслу Леночки, должен был не только привезти и установить эту люстру, он должен был также её купить! Даром, что ли, она с ним спала! Тем более что у неё самой, с её импульсивной тратой небольшой зарплаты, постоянно был, как она выразилась, «кризис». И уж тем более она не могла позволить себе купить эту люстру без помощи мужчины, который о ней «позаботится».

Джонни же смотрел на это так, что, прося дорогие подарки, она сама же дополнительно портит себе долгосрочную перспективу с этим человеком. Поэтому он пытался её образумить, намекая ей: ты сначала мужика себе верни, а потом он уже купит тебе люстру, две люстры… Да всё, что попросишь, то и купит. В разумных пределах, конечно.

Тогда же, в декабре, Леночка зачем-то решила добавить ещё один штрих к истории с сексом:

«А еще, мне тут одна мысль пришла в голову… Может, это подскажет тебе, как помочь мне избавиться от такой тяги к нему. Я ему доверяю. Я ему безгранично доверяю полностью. И это доверие появилось у меня к нему практически сразу. Я на каком-то уровне чувствую, что он не причинит мне вреда. Нет, не в моральном плане, а в физическом, когда мы рядом. Знаешь, я по жизни всегда контролировала ситуацию, когда находилась рядом с мужчиной, особенно с незнакомым. Я знаю, что за себя отвечала только я, и в случае чего, мне никто бы не помог. А здесь не так. Здесь изначально я чувствовала, что я ему могу доверять, что он отвечает за свои действия, что он всегда вовремя остановится. Знаешь, я это не просто так всё пишу. У меня есть небольшой, ну или большой, фетиш, назовем это так. Мне нравится, когда меня душат. Руками сжимают горло. Я даже не могу сказать, что именно мне нравится в этом процессе. Да всё, наверное. Мой предыдущий молодой человек боялся это сделать. Он боялся причинить мне боль, да и вообще задушить меня. А этот нет. И причем он как-то сразу это понял, что мне нравится. И мне не нужно никогда было его контролировать. Я знала, что он никогда не сделает ничего лишнего. Не выйдет за рамки. Как-то вот так. Спасай меня, короче».

Джонни не очень-то верил в историю с фетишем, допуская, что она может оказаться лишь очередным звеном лжи в цепи манипуляций. Тем не менее, он не мог не признаться себе, что история показалась ему весьма занимательной, хотя и в чём-то довольно мрачной.

Примечательно, что однажды, со слов Леночки, её бывший заявил: «секс — не главное в жизни!» Мол, живут же люди полной, насыщенной жизнью даже в пожилом возрасте и без этого. «Однако при том трахать меня он не отказывался», — цинично комментировала его высказывания Леночка.

Таким образом, хотя Леночке и нравился сам процесс с её бывшим, очевидно, она также старалась по максимуму использовать его сексуальный драйв. Она пыталась развести его на различные покупки, приведение в порядок её квартиры и т. д. Джонни прекрасно понимал, что Леночка лукавит, когда ноет, что бывший не хочет с ней встретиться. На самом деле, если бы всё упиралось только в желание её бывшего заниматься с ней сексом без особых обязательств, то последний с удовольствием встречался бы с ней достаточно часто и регулярно.

Теперь Джонни представлял себе ситуацию следующим образом. В отсутствие душевной, человеческой близости у Леночкиного бывшего с ней, последнего привлекал в ней практически только секс. Однако с учётом обилия её материальных и прочих капризов, Леночкин бывший всё больше склонялся к тому, что она того не стоит. С этой точки зрения было очевидно, что для того, чтобы удержать своего бывшего хотя бы в роли любовника с материальной поддержкой, ей надо было повысить ценность секса как разменной монеты.

И тогда у Джонни возникла очень необычная идея в этом направлении. Однако реализация этой идеи упиралась в одну принципиальную сложность. Джонни прекрасно понимал, что доверием пользуются те рассказчики, у которых есть не только обширные познания, но и практический опыт, особенно в тех вопросах, где, как и в данной деликатной сфере, сама по себе теория без практики особой ценности не представляет.

С приходом в нашу жизнь такой замечательной вещи, как интернет, у него не было особых проблем с теорией. Теперь ему не надо было считать мелочь в книжном магазине, а потом робко мямлить, запинаясь, что-то вроде: «девушка, покажите, мне, пожалуйста, вон ту книжку про ЭТО». Благодаря всемирной паутине, у него появилась возможность не только читать про ЭТО в уединённой тиши своей комнаты, но и смотреть видео, предаваясь сладострастным фантазиям. Однако при всём при этом у него никогда не было физической близости с реальной, не воображаемой, женщиной. И никогда не будет, — он знал это наверняка. Однако, как показывал опыт тех, кому в отличие от него в итоге посчастливилось найти себе женщину, одной теории было недостаточно. Сколько бы они ни читали и ни смотрели до того, при первой встрече многие из них мучительно и беспомощно пытались сообразить, куда и КАК?

Хорошо понимая это, Джонни сочинил и после недолгих моральных колебаний рассказал Леночке историю о девушке из своего воображаемого прошлого:

«…в один прекрасный день мне позвонила «девушка с красивым мужским именем Саша» (её выражение). Она сказала, что мой телефон ей дала её знакомая, с которой мне (впрочем, вполне предсказуемо — у меня практически никогда ничего не ладилось с женщинами!) не удалось поладить. Саша просила меня рассказать что-то про компьютеры, потом звонила ещё раз, мол, она что-то не поняла и просила объяснить ещё раз. Я практически сразу заподозрил, что здесь что-то не просто так, а ещё через пару звонков она подтвердила мои подозрения вопросом о том, почему я не спрашиваю её номер и не предлагаю встретиться. На что получила ответ, что она же у меня интересуется про компьютерную технику, так с чего это вдруг я должен предлагать ей встретиться, и зачем? Здесь Сашу осенило, что человек с такими взглядами на взаимоотношения с женщинами может быть именно тем, что ей нужно. Она стала говорить мне, что я ей интересен, что она всегда хотела подружиться с таким человеком, который сможет её выслушать и понять. Потом принялась рассказывать про своего мальчика Серёжу, с которым она, по её словам, не разорвала отношения, но взяла бессрочный отпуск до тех пор, пока он не исправится. Выяснилось, что основное место Серёжиной работы было в каком-то химическом институте, а ещё он подрабатывал программистом на какую-то контору с названием $1 или что-то вроде этого. Серёжа был тихим, скромным мальчиком. До знакомства с Сашей за 26 лет его жизни весь «опыт» его отношений с женщинами сводился к тому, что ещё в студенческие годы к нему заглянула однокурсница и попросила научить её работать в MS Excel. Саша ещё в разговоре со мной прикалывалась, что, видимо, девушка хотела, чтобы Серёжа показал ей именно свой XL, XXL, или XXXL, а не Билла Гейтса.