Крэг Клевенджер - Дермафория Страница 3

Тут можно читать бесплатно Крэг Клевенджер - Дермафория. Жанр: Проза / Контркультура, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте Knigogid (Книгогид) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Крэг Клевенджер - Дермафория читать онлайн бесплатно

Крэг Клевенджер - Дермафория - читать книгу онлайн бесплатно, автор Крэг Клевенджер

Глава 3

Шнауцер пытается блефовать, но бульдог не покупается. Терьер и доберман остаются при своих, и все четверо ведут себя так, словно меня и не замечают. Затихли. Думают, я их не увижу. Спустились со стены вместе с черными бархатными клоунами. Я провожу пальцами по не выцветшим кускам обоев. Прощупываю дырки, простукиваю полости, проверяю рамы картин, плафоны, подставку для лампы, вентиляционные отверстия, раму кровати и тумбочку. Расправляюсь с двумя большеглазыми, хмурыми бродягами. Я ищу скрытые микрофоны и микрокамеры. Обхожу комнату с лампой, поочередно проверяя розетки. Две из восьми не работают. Достаю десятицентовик, откручиваю панели, но ничего не нахожу.

Моя новая камера — номер 621 в отеле «Огненная птица» — слишком похожа на тюрьму, чтобы я мог поверить, будто уже выбрался на свободу. Смотритель в отеле носит футболку с надписью, информирующей всех о его статусе ветерана вьетнамской войны, и общается с клиентами через похожее на амбразуру окошечко. За спиной у него гвоздь с тяжелым кольцом, на котором висят ключи. Под кольцом захватанная грязными пальцами бейсбольная бита с вырезанным числом «211». Над маленьким телевизором объявление: «Посетители после 10 вечера не допускаются. В холле без дела не околачиваться. За мелочью для автоматов не обращаться. Оплата только наличными. Никаких исключений».

Постояльцы отеля — мужчины и женщины, преимущественно наркоманы, выздоравливающие и переживающие рецидив, а также пребывающие в разных переходных состояниях между этими полюсами. Одни двери никогда не открываются, другие никогда не закрываются. Толкачи и проститутки на бессменной вахте — обслуживание круглосуточное, без выходных. Работают за дозу, за гроши. Лампочки в коридоре перегорели, так что я прокладываю курс, ориентируясь по отдающему голубоватым свечением жужжанию из-под дверей.

В моей комнате раковина в углу, кровать, тумбочка, маленький письменный стол с черно-белым телевизором, Библия, колода карт, кусок мыла и запах всех тех, кто проживал здесь раньше и не пользовался мылом. В отличие от тюремной камеры, в номере есть окно с видом на проходящую внизу улицу. Открываю окно нараспашку — с желанием впустить свежий воздух и изгнать человеческий дух. Смотрю на тротуар — до него три этажа — и слышу тихий шепоток: «Прыгай». Замираю. Расслабляю руки на случай, если импульс повторится. Потом отхожу в глубину комнаты.

Сижу на кровати перед разложенными на столе картами. Солитер. Я знаком с правилами, но не помню, когда и где их узнал. Голова болит от заполняющих ее колонн лиц и цифр. Под бинтами чешется от статических разрядов. Блокнот ждет просветления, очередного воспроизведения забытых секунд. Удар грома подбрасывает трефовую семерку. Сердце закачивает под повязки тепло, и кровь вспыхивает в моей новой коже. К двери подошли осторожно и неслышно. Вежливый стук пудовым кулаком, и дверь с треском летит на пол в сопровождении петель и щепок. Штурмовики врываются из темноты, громадные черные люди-жуки с жалам и стингерам и лазерного наведения… красные пятнышки пляшут на моей груди… ждут лишь приказа королевы, который поступит через торчащие из ушей проводки.

Нет, на сей раз стук в дверь — всего лишь стук в дверь. Передо мной два обитателя «Огненной птицы». Зачем они пришли? Позаимствовать мыло? Убить меня? Эти могут и то, и другое.

— Червячок не завелся? Ленточный глист? — Слова его мягки, ритм четкий, словно отмеренный маятником серебряных часов.

— Нет. А с какой стати?

— Может, съели что-нибудь. Может, кое-кто взял вас за яйца. — Глаза смотрят в пустоту слева от меня, как будто заглядывает в карты через плечо. — Или, может, вы у кое-кого на жалованьи.

Он кивает в сторону приятеля, долговязой личности ростом за шесть футов со свисающими ниже плеч спутанными, грязными волосами. Лицо у него цвета пятна от табака, глаза пустые, бескровные, как у старой фотографии. Глаза слишком долго оставались неподвижными и как будто застыли на серебряной пластине в тот самый миг, когда импульсная сковородка высосала из них душу.

— У него на них нюх. На червячков. Думает, вы можете быть переносчиком. Такое иногда случается с новыми жильцами.

Его спутник молчит. Несмотря на вечернюю духоту, на нем длинный, до колен, черный плащ. Представить его живым, из плоти и крови, так же легко, как натянутым на две перекрещенные палки где-нибудь посреди кукурузного поля.

— Ваш друг может ошибаться.

Я начинаю закрывать дверь, когда он говорит:

— Меня зовут Джек. — Протягивает руку, и моя исчезает в мясистой лапе. Ладонь у него влажная и скользкая от скопившейся на ней грязи жизни, проведенной без работы и близкого знакомства с мылом.

Первым в комнату входит парень в плаще. Джек следует за ним.

Молчун шипит что-то сквозь стиснутые зубы и проводит пальцем поперек горла — тихо. Он переключает телевизор на пустой канал, и на скрытые микрофоны дальнего действия падает защитный навес белого шума. Меня окутывает свистящий ураган. Душа отрывается от тела, как бывает, когда слушаешь оркестр.

— Будто музыка, — говорит Джек. — Этим помехам сотни миллионов лет. Они летят через космос с начала времен. Кусочки большого взрыва, обрывки симфоний, звучавших при рождении вселенной. — Он улыбается. — Люблю читать. — И начинает вытаскивать из брюк рубашку. — Убедитесь сами, я чист. Ничего нет. Так что нас никто не слушает.

— Мне все равно, слушает нас кто или не слушает. Вам придется уйти.

— Если вам все равно, тогда вас определенно слушают.

Джек задирает рубашку и поворачивается, демонстрируя голый торс. Со святой девой Гваделупской случилось что-то ужасное. Нанесенная лиловыми, синюшного оттенка чернилами, она обвилась вокруг его груди, но все ее лицо, а также тело и нимб испещрены мелкими язвочками от картечи, напоминающими оставленные сигаретами ожоги. Часть подсохла и покрылась коростой, что делает их похожими на пятнышки ржавчины, остальные воспалились и нарывают, окруженные распухшими участками покрасневшей кожи.

Его приятель делает то же самое. Вешает плащ надверную ручку, подтягивает рубашку и совершает поворот на триста шестьдесят градусов. Грудь и спина покрыты точно такими же, как у первого, гнойниками. Свет от телевизора проникает через него, как солнечный свет сквозь бумажную оконную сетку. Под ребрами проступает образованная венами и артериями паутинка. Между серыми облачками легочной ткани просматривается темное пульсирующее сердце. Он опускает рубашку, и тень на полу темнеет.

— Что это с вами, парни?

— Жучки. Они повсюду.

Их комнаты заражены. Паразиты пожирают их заживо, а они еще спрашивают про глистов. Еще одно воспоминание сгущается, пытаясь окрепнуть и обрести четкую форму, но в какой-то момент расползается.

— Ну? — Джек ждет.

Я подтягиваю рубашку и поворачиваюсь.

— И все-таки не понимаю, что это все значит.

— Люди приходят сюда, когда хотят завязать. А они не дают. Среди новых жильцов всякие попадаются. В том числе и стукачи с жучками. Приезжают, вселяются, расспрашивают о всяком, разузнают, не предлагает ли кто чего не следует. А тот, кому надо, он все слышит. Но вы чисты.

— Я только-только из тюрьмы.

— А с вами что случилось?

— Пожар.

— Не включай свет и не оголяйся. Жуки отложат яйца, если проберутся под одежду. Сдайте нам образец мочи.

Молчун тут же протягивает пустой пластиковый стаканчик из-под кофе. Спрашиваю, не пытается ли он таким образом пройти тест на наркоту.

— Нет, но кое-кто кое-где — да. Я связываю людей с тем, что они хотят. А вы? Что с вами?

— Перебрал и обгорел.

— Так что, дела шли не очень?

— Я только хочу сказать, что и сам не слишком чистый. Пописаю, и кто-то загремит за решетку. Обещаю.

— Тогда угостите сигареткой.

— Не курю.

— Дайте пять баксов.

— Почему это?

Он оглядывает комнату.

— Потому что они у вас есть.

Должно быть, мне достался один из лучших номеров. Здесь есть и раковина, и картины на стенах.

— А что я получу?

— Ну вот, поняли, — говорит Джек. — Может, и я чем пригожусь. Что ищете?

— Мне надо знать, что я делал до того, как очнулся в тюрьме. Поможете, пописаю в стаканчик и даже заплачу десять баксов за беспокойство. Нет — выкатывайтесь.

— В этом нет необходимости, — медленно, словно во сне, говорит он. — Я пришел познакомиться. Назвался. Рассказал о себе. Все по-честному. Я вас предупредил. Попросил об одолжении. Как друга. А вы так себя ведете. Никакого уважения. Я что, обидел вас чем-то?

— Все, проваливайте. Идите.

— Я вас ударил? Отнял у вас память?

— Живей. — Они не двигаются с места. — Какого черта ждете?

— Вы сказали, что дадите десять баксов, чтобы узнать все, чем занимались. Договор есть договор. Я играю по-честному.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.