Чарльз Буковски - Музыка горячей воды (Hot Water Music) Страница 31

– Хорошо. Ему не повредит.

– Ты на меня злишься, нет?

– За что?

Она рассмеялась:

– Ну, что меня тошнило и прочее.

– Всех в Америке временами тошнит.

– Я не пьяница.

– Я знаю.

– Все выходные я буду дома, если ты решишь, что хочешь меня видеть.

– Не решу.

– Ты не злишься, Ларри?

– Нет.

– Тогда ладно. Чао-какао.

– Чао-какао.

Я положил трубку на рычаг и закрыл глаза. Если так и дальше буду выигрывать на скачках, куплю новую машину. Перееду в Беверли-Хиллз. Телефон зазвонил опять.

– Алло? Звонил Дон.

– Ты нормально? – спросил он.

– Я нормально. А ты нормально?

– Я прекрасно.

– Вот собираюсь переезжать в Беверли-Хиллз.

– Здорово.

– Хочу жить поближе к дочке.

– А у дочки как?

– Она прекрасна. В ней все есть, от и до.

– Люси не появлялась?

– Только что звонила.

– Она у меня отсосала.

– И как?

– Я не мог кончить.

– Блин.

– Ты ни при чем.

– Надеюсь.

– Так у тебя, значит, все путем, Ларри?

– По-моему, да.

– Ладно, тогда до связи.

– Ну да. Пока, Дон.

Я положил трубку на рычаг и закрыл глаза. Только 10.45 утра, а я всегда сплю до полудня. Жизнь добра столько, сколько ей позволяешь.

Богомолка

Гостиница «Ангельский вид». Марта уплатил привратнику, взял ключ и теперь шел по лестнице. Ночь была далеко не приятна. Номер 222. Что это значит? Он зашел и щелкнул выключателем. В обои уполз десяток тараканов – они жевали, шевелились и жевали. Имелся телефон, платный. Марта сунул дайм и набрал номер. Она ответила.

– Тони? – спросил он.

– Ну, это Тони…- ответила она.

– Тони, я схожу с ума.

– Я же сказала, я к тебе приеду. Ты где?

– «Ангельский вид», угол Шестой и Коронадо, номер двести двадцать два.

– Буду через пару часов.

– А прямо сейчас не можешь?

– Послушай, мне детей Карлу надо завезти, а потом я хочу заехать повидать Джеффа и Хелен, я с ними много лет не виделась…

– Тони, Христа ради, я же люблю тебя, я хочу увидеть тебя сейчас!

– Может, если б ты избавился от жены, Марти…

– На это надо время.

– Увидимся через пару часов, Марти.

– Слушай, Тони…

Она повесила трубку. Марти сел на край кровати. Это будет его последняя связь. Слишком много сил уходит. Женщины сильнее мужчин. Все ходы знают. А он не знает никаких ходов.

В дверь постучали. Он встал и открыл. В коридоре стояла блондинка лет за тридцать в драном синем халате. Тени у нее были очень лиловые, а помада лежала густо. Слегка пахло джином.

– Послушайте, можно я включу телевизор, а?

– Нормально, валяйте.

– До вас тут жил какой-то псих. Только я включу телик, он давай в стены колотить.

– Все в порядке, можете включать.- Марти закрыл дверь. Выудил из пачки предпоследнюю сигарету и закурил. Тони эта – у него в крови, надо ее оттуда выжить. В дверь опять постучали. Опять блондинка. Тени лиловые, глаза по цвету – почти такие же; невозможно, конечно, а казалось, будто она добавила еще слой помады.

– Ну? – спросил Марти.

– Послушайте,- сказала она,- а вы знаете, что делает самка богомола, пока они этим занимаются?

– Чем занимаются?

– Еблей.

– Что она делает?

– Она отгрызает ему голову. Пока они этим занимаются, она ему отгрызает голову. Вот мне кажется, способы умереть бывают и похуже, а вам как?

– Нуда,- ответил Марта.- Например, от рака. Блондинка зашла в номер и закрыла за собой

дверь. Подошла и села на единственный стул. Марти присел на кровать.

– А вас возбудило, когда я сказала «ебля»? – спросила блондинка.

– Ну, немного.

Блондинка встала со стула, подошла к кровати, чуть нагнулась и заглянула Марти в лицо: прямо в глаза посмотрела, а губами почти касалась его губ. И сказала:

– Ебля, ебля, ебля!- Придвинулась еще теснее к нему и повторила: – ЕБЛЯ! – Затем отошла и опять села на стул.

– Как вас зовут? – спросил Марти.

– Лилли. Лилли Лавелл. Я раньше раздевалась в «Бёрбэнке».

– А меня Марти Эванс. Рад познакомиться, Лилли.

– Еб-ля,- очень медленно произнесла Лилли, раздвинув губы и показав кончик языка.

– Можете включать телевизор, когда вздумается,- сказал Марти.

– Слыхали про паука черную вдову? – спросила она.

– Не знаю.

– Ну, я вам тогда расскажу. После того как они этим позанимаются – еблей,- она съедает его заживо.

– Ой,- произнес Марти.

– Но есть способы умереть и похуже, как считаете?

– Еще бы,- ответил Марти.- Проказа, к примеру.

Блондинка встала, прошлась взад-вперед, взад-вперед.

– Я как-то вечером напилась, а ехала по шоссе, слушала концерт для рожка, Моцарта, и вот этот рожок прямо в меня вошел, а у меня скорость восемьдесят пять миль в час, а я руль локтями придерживаю и слушаю этот концерт для рожка, поверите ли?

– Конечно поверю.

Лилли перестала ходить и посмотрела на Марти.

– А вы поверите, что я могу взять вас в рот и сделать такое, что с мужчинами вообще никто никогда не делал?

– Ну, я уже и сам не знаю, чему верить.

– А я могу, могу…

– Вы очень милы, Лилли, но где-то через час мне тут встречаться с подругой.

– Так я вас к ней подготовлю.

Лилли подошла и встала над ним, расстегнула брюки и вытащила его пенис из плавок.

– Ой, какой хорошенький!

Она облизнула средний палец на правой руке и принялась тереть головку и сразу под ней и за ней.

– Но он такой лиловый!

– Совсем как тени у вас…

– И так РАСТЕТ!

Марти рассмеялся. Из обоев выполз таракан – глянуть, что происходит. За ним еще один. Они шевелили усиками. Вдруг пенис оказался во рту у Лилли. Она туго схватила его ниже головки и засосала. Язык у нее был что наждачка; похоже, она знала, где что нужно делать. Марти опустил взгляд на ее макушку и очень возбудился. Начал гладить ее по волосам, а изо рта у него выпадали звуки. Как вдруг она впилась в его хуй зубами – сильно. Чуть не пополам перекусила. И, не разжимая зубов, дернула головку вверх. Часть оторвалась. Марти заорал и принялся кататься по кровати. Блондинка встала и сплюнула. Кровь и ошметки плоти забрызгали ковер. Потом она отошла, открыла дверь, закрыла ее за собой и пропала.

Марти содрал наволочку и прижал к пенису. Он боялся туда взглянуть. Пульс бился во всем теле, особенно – там. Сквозь наволочку проступала кровь. Потом зазвонил телефон. Ему удалось встать, подойти и снять трубку.

– Ну?

– Марти?

– Ну?

– Это Тони.

– Ну, Тони…

– У тебя голос странный…

– Ну, Тони…

– Ты больше ничего не можешь сказать? Я у Джеффа и Хелен. Приеду где-то через час.

– Давай.

– Слушай, что с тобой такое? Мне казалось, ты меня любишь?

– Я уже не знаю, Тони…

– Ну и ладно тогда,- зло сказала она и бросила трубку.

Марти сумел отыскать дайм и сунуть его в телефон.

– Барышня, мне нужна частная «скорая помощь». Найдите мне кого-нибудь, только быстро. Я могу умереть.

– Вы у своего лечащего врача проверялись?

– Барышня, прошу вас, частную «скорую помощь»!

В соседнем номере слева блондинка сидела перед телевизором. Протянула руку, включила. Как раз успела к «Шоу Дика Кэветта»*.

* Ричард Алва (Дик) Кэветт (р. 1936) – американский теле-и радиожурналист, ведущий нескольких ток-шоу, известный своим серьезным и взвешенным подходом к обсуждаемым вопросам. В фильме Барбе Шредера «Пленки Чарльза Буковски» (1987) Буковски утверждал, что согласен участвовать только в программах Кэветта, потому что остальные – «это как жрать собственную блевотину».

Битый товар

Фрэнк выехал на трассу в самую гущу движения.

Он работал экспедитором в «Американской часовой компании». Уже шесть лет. Раньше нигде на шесть лет не задерживался, а теперь эта сука его добивает. Но в 42 года со средним образованием и при десятипроцентной безработице особого выбора не было. Эта работа у него 15-я или 16-я, и все были кошмарны.

Фрэнк устал, ему хотелось домой и пива. Он вырулил «фольк» на скоростную полосу. А добравшись до нее, засомневался, так ли уж ему хочется домой. Фрэн ждет. Уже четыре года.

Он знал, что будет. Фрэн ждет не дождется первого словесного залпа. И Фрэнк его вечно ждет. Господи, ведь сразу же начнет долбить. И долбить, и долбить, и долбить…

Фрэнк знал, что он неудачник. Тут не нужна Фрэн ему напоминать, подчеркивать. Если два человека живут вместе, вроде должны друг другу помогать. Но нет – обоим лишь бы придираться. Он критикует ее, она – его. Оба неудачники. А теперь обоим осталось только выяснить, у кого больше сарказма.

И еще этот сукин сын Майерс. За десять минут до конца работы Майерс зашел в отдел отгрузки и встал.

– Фрэнк.

– Ну?

– Ты клеишь этикетки «ХРУПКО» на все отправляемые партии?

– Да.

– Пакуешь тщательно?

– Да.

– Нам от клиентов поступает все больше жалоб – они получают битый товар.

– При перевозке всякое, видать, бывает.