Илья Соколов - Тьма, смотри на меня (сборник) Страница 34

Дочитав эту чушь, я убрал листы обратно в папку и положил её на прежнее место. Чьи это сны? Неужто — мои?

Я услышал звук приближающихся шагов. Переговариваясь друг с другом, по коридору шли люди. Через мгновение дверь в кабинет распахнулась, и я, растерянный/удивлённый, глядел на них двоих: лысый старик в очках и седой бороде + блондинка такой красоты, что даже страшно.

Я и мой самый наилучший друг (имени его всё никак не могу запомнить) участвуем в турнире по футхоку. Это такой очень опасный «спорт», придуманный в Аду. Играть в него можно чем угодно, хотя обычно в роли мяча используется пустая бутылка (не обязательно пластиковая). Правила футхока гласят, что все игроки обязаны быть пьяными. Судья (если он есть) находится внутри ящика, который смутно напоминает цинковый гроб. Игровая площадка располагается в лесу, в пустыне, на кладбище, чуть реже — в горах и на болоте. Никаких разметок и линий, всё определяется «на глаз» (причём, очень не точно). Воротами покорно служат две срубленные ветки (или: вёдра, штыри, флагштоки, копья, доски, собачьи будки, светофоры, стойки для микрофонов, ружья, лавочки, кирпичи, капельницы, мётла и прочий скарб, а в адской версии футхока — пара вкопанных в землю скелетов).

Поговаривают, будто в Трансильвании времён графа Дракулы в качестве «врат» использовали пару кольев с посаженными на них жертвами геноцида. Не спрашивайте, что у них было вместо мяча.

Одна из легенд сообщает: футхок стал популярен ещё в Средневековье. Его «экспортировал» из Царства Теней знаменитый мистик алхимии — Жиль де Рэ, генерал армии Жанны-Девы.

В те сложные времена непрерывных войн такая игра была чуть ли не единственным развлечением.

А в данный момент: наша команда из трёх человек готовится к первому сражению. Турнир проходит по системе «на вылет». Поле на пустыре рядом с каким-то болотом. Жребий уже определил нам соперников: «Бесчувственные пауки» (трое уродов в масках из человеческой кожи). Мяч {бутыль с кислотой} достался им, зато мы тогда выбираем ворота и музыку, которая будет звучать во время матча (хиты Slipknot, Crossbreed, Disturbed и Mudvayne).

Кстати, победитель турнира получает возможность исполнить соло на мотогрэйтере и чемодан дорогих денег, а проигравших забирают в трезвяк.

Фицхук настроен по-боевому (водка действует вполне сносно). Мне помогает пиво и вино. Ну а главной ударной силой нашей команды «Холепра» будет, конечно, пьяная вдрызг блондиночка. Её причёска напоминает хвост акулы.

Мы одеты в жаркие комбинезоны чёрного цвета. На мне жёлтая маска безносого клоуна, нижняя челюсть обрезана в хищный оскал (от уха до уха).

Наша девушка-снайпер накрасила губы тёмной помадой. Она же обмотала лицо Фицхука пакетом из супермаркета, проделав дыры для глаз и ухмылки.

Игра ведётся до шести голов. Уродцы с рожами из человеческой кожи слегка запуганы нашей блондиночкой перед началом матча. Они разыгрывают «мяч» с центра поля, но неудачно — наша бешенная красотка, технично применив силовой приём (удар локтём в солнечное сплетение), перехватывает бутыль и ведёт её к воротам соперников. Следует пас в мою сторону — я обвожу вратаря, который ловко валится в грязь, и забиваю первый гол. Фицхук от радости кричит что-то невразумительное. Блондинка-плэймейкер хлопает своей ладонью о мою ладонь. «Бесчувственные пауки», матерясь друг на друга, обречённо бредут к центру поля…

И дальше всё в таком же духе. Мы победили 6: 1. Впереди полуфиналы.

Нашим препятствием на пути к победе будет команда «Узурпаторы». Они одеты в красные смокинги, белые трико и ботфорты с шипами. Мяч (отрубленная наспех голова свиньи) на этот раз наш, но игра будет под «их» музыку: Бетховен, Моцарт, Бах, Чайковский.

Перед матчем мы делим на троих бутылку очень крепкого пива из горла, поглядываем в сторону наших соперников. Они чопорные и манерные. Таким бы в крикет играть.

Судья соревнований даёт команду к началу встречи. Этот совершенно безволосый мистер забрался на ближайший гараж и заорал сквозь время «Участники бойни — сходитесь!» А после — завязал себе глаза.

Я понял, что чуть-чуть ошибся на счёт этих господ после первого падения в грязь. Фицхук упал красиво, сильно… Мы с блондиночкой сумели оказать ему первую помощь, пока нам забивали несколько голов. Через мгновение она разозлилась — мы ведём в счёте (наша девушка сломила их сопротивленье, забив подряд четыре гола).

Я ухитрился забить ещё два. С её подачи оба раза.

Счёт в матче стал 6: 3. Мы одержали трудную победу. А дальше что? Финал!

Она ко мне подходит, говорит:

— Ведь это же игра в Реальность…

Фицхук, едва не проломивший череп о трубу, согласно допивает водку.

Нашим последним соперником стала команда «Нирвана»: трое парней, похожих на меня. Нам вновь достался «мяч» (обычная коробка для колготок). Игра пойдёт под их «налёт»: одни из лучших песен Bruthal 6, (конечно) Demon Hunter, Dry Kill Logic, Static-X.

Я наострен решительно. Блондинка-зверь глядит на нас с запалом. Если не выиграем — не простит. Я счищаю с маски песок… Фицхук шлёпает первый удар финала в сторону гаражей. Пакет с колготками летит недалеко. Чудо-блондинка расшвыривает противников умелыми финтами, но первый гол забит всё-таки нам.

Я умудряюсь забить ответный мяч лихим ударом в дальний угол. Фицхук, постоянно оказываясь последним у своих ворот (а значит — условным голкипером), талантливо пропускает и пропускает… Наша хищная блондиночка сейчас бесчинствовать начнёт, уж это точно.

Ясный, красивый день на пустыре рвётся в клочья песчаным смерчем, когда она «прорубает» путь к победе, забивая гол за голом. Соперники как будто безучастны. Мы победили 6: 4, даже не протрезвев.

Она всецело смотрит на меня. И говорит:

— Мы выиграли. Ведь это очень круто!

Фицхук, заполнив радостным восторгом часть пространства, обнимает нас, потом судью — крепки́ объятья лучших…

Тут же (за гаражами), слегка опасаясь проснуться, пьяная и счастливая блондиночка целуется со мной взасос.

Артюр великолепен!

Шеф-повар в строительной каске очень учтив, преклонен и даже застенчив. Он галантно падает в кокон окна, пока мы с Артюром изучаем меню + тигрят. Полосатые хищники, отчаянно рыча, разыгрывают пьесу Шекспира (понять бы ещё — какую именно)…

Я плескаю немного вина в свой бокал. Артюр бессменно думает о снах.

Заказ готов — я принимаюсь за еду. Тигрята доиграли первый акт.

За ближайшим столом (за спиной Артюра) пьёт кофе бесподобная красотка. Я пробую салат, при этом пробуя развеселить её. Она игриво отводит глаза, роняет взгляд себе в чашку.

Артюр, озадаченный моим невниманием, размеренно поворачивается на стуле в сторону этой леди. Он быстро смотрит на неё — она великолепна (намного лучше, чем он сам). Внезапная музыка создаёт романтику в зале нашего ресторана. Артюр хочет показать мне, что он неподвластен красоте.

Я доедаю с ухмылкой. Пригубив сладкого вина, гляжу на трагедизм тигрят в вольере из стекла. Играют очень чётко. Верю!

Моя вера в нынешнюю действительность резко падает в кокон сомнений, когда «наша» кокетливая красавица вынимает оружие из жарко-красного жакета. Она хлещет по официантам из пистолета марки Welrod. Обычный обед подпорчен кошмаром. Похоже, кто-то привёл чужой сон за собой.

Артюр глядит на отражение в окне. Тигрята убежали из вольера, слегка не доиграв концовку пьесы. Мой жёлтый пиджак удерживает жар всего происходящего, пока ужасающая красавица глядит на меня, почти не целясь.

Я улыбнулся ей в глаза. Моя, возможно, лучшая ошибка!

Артюр врубает свет. Кровь болит от рычащего света…

Мы в жутком подвале, мечтаем выйти на балкон. У меня ещё три сигареты в пачке осталось. Гляжу на плакат великолепной леди с пистолетом. Задумываюсь о театральных постановках для животных.

Артюр предлагает сходить в ресторан.

Открываю глаза после чёрной пустыни — на меня пристально смотрит очень симпатичная девушка в белом халате.

— Вы всё-таки проснулись! Наконец-то… — она, по-моему, взволнованна.

Мы с ней в довольно странном кабинете. Ночь. Всё вокруг будто затоплено зеленоватым светом тусклых ламп. Девушка-врач говорит:

— Моё имя Гликерия… Лика, помните?

Я отрицательно мотаю головой. Не помню ничего.

У нас вчера была попойка, что ли?

— Я ваш лечащий врач, — сообщает мне эта белокурая красавица. — Защищаю диссертацию по онейрологии… Вы мой исследуемый. Я изучаю ваши сны. Но мне сейчас мешают это делать…

Она с грустью в голосе говорит:

— Мой старший коллега хочет присвоить себе все материалы исследований вашего уникального случая.

Я говорю, что очень польщён. Она улыбается в ответ на это.

— Чем же я такой исключительный? — спрашиваю я, садясь на кушетке. — Что вы тут со мной проделывали? Опыты какие-нибудь?