Яна Гецеу - Курс практической психопатии Страница 43

Нет, такие как Арто не умеют любить. «Их любовь все равно, что проклятье. Их любовь — все равно что позор!» — Жанна моя Жанна… уже даже и ты не спасаешь. Да и похуй на позор. Какая вообще, блядь, разница, я мразь, и не знаю никакого позора, а вот поди ж ты!

ЭТО КОНЕЦ

Он решил бросить меня. Уйти. Навсегда. Мол,

— …наши отношения изжили себя.

Я нервно рассмеялся, не поверив. Это ведь снова игра такая. Я хотел его тронуть, но он так холодно отстранился: «не надо, Ветер». Вот так, Ветер. Не малыш, ни детка… ни какой-нибудь еще его пошлый бабский нежный штамп, а просто Ветер. Как для кого угодно с улицы. Даже не Гавриил… И я вдруг понял, что он серьезно. Прочувствовал этот неведомый доселе лед, и промерз моментально до самого дна души. Нет ни малейшей лазейки, ни капли надежды, какие бывали в прошлые, даже самые страшные наши ссоры…

— Вот почему ты исчез…

— Да, а ты разве ничего не заметил сам?.. — и что-то еще, но я больше не слушал.

Я просто кивнул, сказал: «ладно!» — как кому-нибудь другому, ничего не обещая обещанием, и пошел прочь. Он не стал останавливать. Я ни разу не оглянулся. Ад сердечно обнял меня, простой и голый. Ледяной Ад, как он есть.

Чтож, видно такова моя судьба, никчемного урода!

Пришёл домой, и в экстазе чистой боли написал на грубо вырванном из его забытой (как я теперь) студенческой тетради листе: «Прошу никого не винить, кроме меня. Я был негодный дурак, негодный для него». Положил листок на стол, надел его платье, вытянул из-под всякого хлама у компа верное лезвие, (которым сам делал ему шрамирование на животе), лег в постель и перерезал вены…