Дон Уинслоу - Особо опасны Страница 46

Мы превратились в богов. Богов здоровья и богатства.

Создали религию нарциссов.

В конечном счете мы стали поклоняться только самим себе.

В конечном счете этого оказалось недостаточно.

Перекресток дорог в пустыне.

Почему бы и нет?

Тут и парковка рядом есть, чтобы оставить машины и совершить обмен.

И люди Елены успеют перебить всех до одного, прежде чем сюда доедут копы или пограничники.

Все это прекрасно понимали.

И Ладо тоже.

И его люди — в особенности.

И любой поклонник вестернов это понимает.

И Чон с Беном.

Но они все равно поехали.

Потому что должно свершиться то, что должно.

Разумеется, они поехали на машине.

Загрузив в нее две винтовки, два пистолета и два AR-15.

Помирать, так с музыкой.

Магду они накачали наркотиками — только чтобы не дергалась и была послушной — и под ручку вывели из мотеля. Усадили на заднее сиденье машины, заклеили рот и связали руки.

И молча тронулись в путь. Им предстоит долгая дорога.

Что тут обсуждать? Да и музыку не включишь — трудно подобрать саундтрек к убийствам и похищениям.

Уж лучше молчать.

Все равно говорить не о чем.

Впервые в своей жизни Елену охватил животный ужас.

То и дело подкатывала тошнота.

А время тянулось так медленно…

В дверь ее спальни постучали, и от неожиданности женщина подпрыгнула.

К ней пришла Делорес, жена Ладо.

Она едва сдерживала слезы, и Елену это неожиданно тронуло.

— Елена, — заговорила женщина, — я знаю, у вас и так полно проблем, но…

Голос ее задрожал, и она разрыдалась.

— Милая моя, что у вас стряслось? — ласково спросила Елена и, приобняв Делорес за плечи, провела ее в комнату и закрыла дверь.

Делорес рассказала Елене про своего мужа — про то, что он сделал, что он натворил.

Для О поездка пролетела незаметно.

Большую часть времени она была в отключке — сказывалось действие эмбиена, препарата, которым пропитали клейкую ленту.

Проснулась она уже глубоко ночью, дрожа от холода.

— Уже скоро, — сообщил ей Ладо.

Скоро мне воздастся по заслугам, подумал он.

Его люди выехали на час раньше и уже заняли свои позиции у обочины.

Делорес все рыдала и рыдала.

Елена разделяла ее горе, но быстро от нее утомилась.

Похлопав ее по ладони еще раз, она наконец усадила женщину.

— Вы правильно поступили, — сказала она ей. — Любая женщина на вашем месте сделала бы то же, только чтобы защитить своих детей.

Мужчины сами нас учат, как к ним относиться.

Бен и Чон наконец нашли нужный перекресток.

Съехав на обочину, они дважды мигнули фарами.

Во тьме кто-то мигнул им в ответ. Через минуту показался черный джип, который остановился в десяти ярдах от них.

Чон нюхом чует ночные засады, и нос не подвел его и в этот раз. В прохладном ночном воздухе запах опасности примешивался к ароматам креозотовых кустов и цветущей лобелии.

— Они тут? — спросил Бен.

— Еще бы, — ответил Чон. — С обеих сторон засели.

Он не сомневался, что противник залег и в кустах за обочиной, и на другой стороне дороги.

— Как только схватишь О, ложись на землю и не дергайся, — велел Чон.

— Угу.

— Бен…

— А?

— Неплохо время провели, а?

— И не говори.

Засунув пистолет за пояс, Бен подхватил Магду и вытащил ее из машины.

Чон перегнулся назад и взял две штурмовых винтовки AR-15.

Ладо засунул за пояс пушку и, обогнув машину, вытащил О с пассажирского сиденья.

Сучка все еще была не в себе.

Ноги у нее то и дело подгибались.

И неудивительно, подумал Ладо, учитывая, как я ее отметелил.

Он подошел к машине двух gueros.

Елена открыла дверь своего «ленд-ровера».

Эрнан встал рядом с матерью.

Рядом с одним из ублюдков-похитителей она увидела Магду.

Слава богу, слава богу, слава богу.

Как только он отпустит Магду, ее люди откроют огонь.

— Отпусти ее! — заорал Ладо. — Пусть идет ко мне!

— И ты тоже! — заорал в ответ Бен.

Он подтолкнул Магду в сторону Ладо.

Тот проделал ту же процедуру с О.

Как только Магда отошла от Бена на несколько метров, Елена кивнула.

Стало светло, как днем.

Вспыхивали красные вспышки двенадцати снайперских винтовок, направленных на Ладо.

— Dido! — крикнула ему Елена.

Стукач.

Ведь именно это поведала ей Делорес.

Ладо принялся изображать из себя Злую Ведьму с Запада.

Таять прямо перед Дороти О.

Бен рванул вперед и, схватив О, рухнул с ней на землю. Вместе они наблюдали, как Ладо танцует джигу.

Он для своего веса очень подвижный, все так говорят. И вот теперь он, изящно приподнявшись, на цыпочках пятился к своей машине, как будто бы и впрямь думал, что ему еще удастся сесть за руль и уехать куда подальше. Но вот он споткнулся, упал лицом вперед прямо на капот и медленно осел, оставляя на блестящей черной поверхности кровавый след.

Из тьмы выскочил снайпер, схватил Ладо за волосы и откинул его голову назад, обнажая шею.

В лунном свете серебряной вспышкой сверкнул мачете.

Наступила тишина, которую прерывали только глухие крики Магды с кляпом во рту. Она забилась в объятиях своей матери.

Которая сказала:

— Убейте их.

И загрохотали выстрелы.

Бен еще сильнее прижал О к земле, но та умудрилась вывернуться и поползла по песку. Она схватила пистолет Ладо, валявшийся на земле, и открыла огонь, и тогда Бен тоже начал стрелять.

Держа перед собой одну винтовку, Чон, закинув за спину второй нарез, подполз к Бену и О, ни на секунду не прекращая огонь.

Такое уже было.

Ночная засада в очередном Стане, но только теперь он знает, что сражается за Бена и О. Они — его родина, его страна.

Вдруг стало тихо.

Чон осторожно приподнялся и увидел, что Елена сидит на земле, освещенная лунным светом, и прижимается к «ленд-роверу». А рядом с ней, словно два сторожевых пса, лежат двое мертвых sicarios, каждый с аккуратным отверстием во лбу.

— Магда! Магда! — кричала Елена.

Чон увидел девушку — та, спотыкаясь, пробиралась к густым зарослям у обочины, пытаясь улизнуть.

С ней мы потом разберемся, решил Чон и навел винтовку на Елену.

— Давай стреляй! — сказала она, глядя ему в глаза. — Ты и так уже убил моего сына.

О стояла плечом к плечу с Чоном.

По ее татуированной руке бурным потоком текла кровь, черная в серебристом сиянии луны. Кровавый поток брал свое начало во рту у русалки и разбегался ручейками, стекая к подводным водорослям.

Чон попытался было вскинуть ружье, но рана на плече не позволила ему этого сделать. От боли рука онемела, и он выронил винтовку.

— Я не могу, — сказал он.

Елена улыбнулась О.

— Видишь, m'ija? Видишь, чего стоят все эти мужики?

О подобрала с земли винтовку.

— Я тебе не доченька, — сказала она и спустила курок.

Чон догнал Магду, в прострации бродившую по пустыне, и схватил ее за руку.

Он знал, на что ему придется пойти ради их свободы. Они все это понимали — если они оставят девчонку в живых, им придется сегодня же покинуть страну, чтобы уже никогда не вернуться домой.

Чон оглянулся на друзей.

О покачала головой.

Бен повторил ее жест.

Чон сорвал клейкую ленту со рта и запястий девушки и подтолкнул ее к «субурбану».

— Сваливай отсюда, — велел он ей. — Сваливай как можно скорее.

О лежала, крепко обняв Бена.

Он прижался к ее теплому животу спиной.

— А тебе бы понравилось в Индонезии, — пробормотал он.

— Еще бы, — сказала О и погладила его по щеке.

Добрый, теплый Бен.

— Расскажи мне, — попросила она.

Словно во сне, Бен поведал ей о золотистых пляжах, окруженных изумрудными ожерельями джунглей. О воде такого невероятного зелено-синего цвета, какой мог создать только окончательно укуренный Бог. Рассказал ей о шустрых разноцветных птичках, в предвкушении рассвета выдающих такие рулады, какие и не снились самому Чарли Паркеру, о невысоких темнокожих мужчинах и их нежных подругах, с улыбками белоснежными и невинными, как сама зима, и с добрыми сердцами. О закатах у потрескивающего костра, теплого, но не обжигающего, о ночах, ласковых, как черный шелк, и освещаемых лишь сиянием звезд.

— Прямо рай, — сказала О и добавила: — Мне холодно.

Чон лег и прижался к ней поближе. Тепло его тела приятно согревало. Вытянув над ней ладонь, Чон взял Бена за руку.

Бен крепко сжал его пальцы.