Гаетан Суси - Лоскутный мандарин Страница 57

— Раз-два-три! Раз-два-три!

Пора бы уже было судье включиться в работу. Но увы! Он перегнулся через канаты и выговаривал зрителю в восьмом ряду за то, что тот ковыряет в носу.

Пик взывал:

— Справедливость! Справедливость!

Но нет справедливости на таком ринге. Ее здесь никогда не бывало. Тянуть резину дальше Пик уже не мог. Подбадриваемый своими болельщиками, он рванул изо всех сил и оторвал Поку голову. Из шеи поверженного борца хлынуло что-то наподобие густого томатного соуса. Он растекался по мату красновато-бурыми ручьями. После такого исхода поединка болельщики Пока в едином порыве с болельщиками Пика шумно возликовали. Победитель на вытянутой руке поднял покрытую маской голову соперника. Обезглавленное тело побежденного продолжало конвульсивно содрогаться, как тело курицы, которой только что отрубили голову. Арбитр нехотя был вынужден признать победу Пика. Он провел его по периметру ринга с поднятой рукой. Пик снова воскликнул:

— Справедливость! Справедливость!..

Какие-то девятилетние бойскауты, кем-то приглашенные на состязание, чуть руки себе не отбили, хлопая в ладоши.

Полдюжины негров оттащили ринг в ту сторону, где не было зрительских мест. Им пришлось отгонять фанатиков, которым не терпелось обмакнуть свои недоеденные булки с сосисками в еще теплую кровь Пока. В неистовом сумасбродстве люди дико плясали и бросали друг в друга стульями. А потом на то место, где раньше был ринг, поставили батут.

Глава 5

Вышибала вместе стренером положили Ксавье на скамью и привели его в чувство с помощью кружки пива и своих четырех рук, хлопая подручного по лицу. Парнишка широко раскрыл глаза и несколько мгновений напряженно во что-то всматривался. Потом с близкой к панике тревогой стал ощупывать своими шкариками шею и щеки, как будто хотел убедиться, что его собственная голова еще на месте. Управляющий расхохотался.

— Не стоит тебе так переживать. Ты боксировать будешь, а не бороться.

Вибрирующим от напряжения голосом ведущий объявил следующее представление: «Бокс на батуте, дамы и господа!» Тренеры поднялись на ринг вместе с боксерами. Ноги у Ксавье стали ватными. Простите пожалуйста, что они собираются с ним делать?

И зачем ему эти шкарики?.. Он очень удивился, когда ступил на ринг, а нога его провалилась вниз. Парнишка потерял равновесие и упал на канаты, запутавшись в собственных конечностях. Зрители — все как один прекрасные знатоки — высоко оценили этот его трюк. Тренер подумал, что такое начало было совсем не плохим. Ксавье помогли выпутаться из канатов.

— Почему пол здесь такой предательски странный?

Кому-то пришлось ему объяснить, что такое батут.

— Что-то здесь не то, — сказал появившийся на ринге арбитр, одержимый манией величия.

В чем же дело?

— Посмотрите, во что он одет. Это не по правилам. Так ему вступать в поединок нельзя.

Вышибала должен был найти для арбитра убедительный аргумент, и он его нашел: арбитр задолжал близкому другу управляющего пятьсот долларов. Не говоря ни слова, управляющий утвердительно кивнул. Арбитр сдался.

— Но только не ремень — я на этом настаиваю. Ремень он должен снять.

Кожаный ремень, поддерживавший брюки Ксавье, был снят. Брюки стали сваливаться. Подручный спросил вышибалу:

— Вы мне обещаете, что вернете ремень после представления?

— Обещаю, — ответил вышибала, который, сойдя с батута, тут же начал торг с одним из зрителей, уступив ему ремень всего за один доллар тридцать пять центов.

Тренер тем временем схватил Ксавье за руку выше локтя.

— А теперь послушай меня внимательно. Я тебе дам только один совет, это все, что я могу для тебя сделать, а ты уж сам постараешься что-нибудь дальше придумать, ладно?

Пытаясь поддержать рукой спадавшие брюки, подручный чуть склонил голову набок, чтобы выслушать тренера.

Ему надо внимательно следить за тем, как его соперник передвигается по рингу. Он — настоящий виртуоз в этом виде спорта, но если ты слишком засмотришься на то, как этот парень ловко работает ногами, он тебе тут же правой всю рожу разукрасит.

— Так что смотри на его кулаки и лицо, а больше никуда не пялься, все время за ним следи, а если не углядишь!..

— Как он работает ногами, — повторил Ксавье как заученный.

Ведущий как раз только что представил зрителям его противника, и зал ответил ему громом аплодисментов. Облаченный в обтягивающее полосатое трико соперник Ксавье весело прыгал на батуте, слегка касаясь канатов. Потом он приветствовал толпу, как это часто делают чемпионы, сведя руки, вдетые в негритянкины груди, над головой. У него были тонкие, казавшиеся острыми усики в стиле Мандрейка, а бицепсы выглядели как тугие узлы каната. Ведущий напомнил собравшимся, что чемпиона зовут Дуглас Фейрбраун.

— Рад с вами познакомиться! — крикнул Ксавье, сложив руки в боксерских перчатках рупором.

Раздув ноздри и скосив глаз, Фейрбраун надменно дал понять подручному, что он о нем думает. Потом, выполнив тройное сальто назад, он приземлился на голову, оттолкнулся ею от батута и снова встал на сомкнутые ноги, разведя руки в стороны. Толпа рукоплескала, и вместе со всеми хлопал Ксавье.

— Браво! — выкрикнул он.

Тем временем ведущий продолжал:

— А сейчас! В пррррравом углу! Наш тяжеловес! Давайте дружно поприветствуем Бенджи! «Бифштекса»! Тарррррберрррра!

Ошибку свою он понял, когда какой-то возмущенный зритель запустил в него куском сосиски, намазанным горчицей. Управляющий кивком подозвал ведущего в угол Ксавье. Управляющий сказал, что была произведена замена, и дал ведущему клочок бумаги. Ведущий нетвердой походкой вернулся на середину батута.

— Ну, ладно, ладно, дамы и господа, любой может ошибиться!

Так вот, мы хотели сказать, что в пррррравом углу! Вперррррвые на ррррринге! В весовой категории всего ничего! Ксавье Мортанс со своей шляпой!

Раздался дружный смех и жиденькие аплодисменты. Один из завсегдатаев «Мажестика» громко выкрикнул:

— Пастух лягушачий!..

Покачиваясь на батуте, Ксавье рассеянно улыбнулся публике, приветствуя ее взмахами своих шкариков. С плеч его сняли то, что напоминало пеньюар с блестками, а в рот, как кляп, всунули лимон, плотно прижавшийся к зубам.

— Делай все, чтобы защититься, — посоветовал ему тренер. — А если увидишь, что он раскрылся, врежь ему от души справа.

Продолжая пребывать в блаженном неведении, подручный кивнул. Прозвучал звонок, Ксавье попытался определить, откуда донесся звук. Он подпрыгнул, публика снова толпой прихлынула вплотную к ограждающим канатам. Чьи-то руки пытались ухватить парнишку за колени. Ксавье вытолкнули на середину батута.

Лимон был до того кислый, что подручного передернуло, и он скривился, как иногда гримасничают маленькие дети. Он зачарованно смотрел за тем, как Дуг Фейрбраун занимается гимнастикой. Он такое выделывал на батуте, ноги его настолько быстро мелькали в каком-то невиданном танце, что за ними было невозможно уследить. Кулачищи свои он поднял к подбородку, на его руках и плечах мускулы перекатывались буграми. Он все ближе подбирался к подручному. А Мортанс, посасывая кислый лимон, пока просто стоял на месте, его руки свисали, как макаронины. Иногда он то зад себе почесывал своим шкариком, то кончик носа. Ждал, пока подойдет его очередь танцевать. Особенно суетиться он не осмеливался.

Непрерывно дергавшаяся рука Фейрбрауна была просто поразительной — он ударил ею изо всех сил прямо в лицо подручному. На миг Ксавье показалось, что потолок опрокинулся и почти скрылся из виду, но батут тут же сделал свое дело, вернув парнишку в вертикальное положение — удивленного, улыбающегося, ошеломленного. Теперь он воспринимал происходящее вокруг будто сквозь пелену густого тумана. Подручный был одновременно и на батуте, и где-то среди зрителей, глядя на себя со стороны, как во сне. Все теперь двигалось, точно при замедленной съемк лица и глухой гул толпы, а Дуг Фейрбраун продолжал вокруг приплясывать, как кенгуру, выделывая свои изящные колена. Постепенно отступая назад, Ксавье добрался до своего угла и наклонился, чтобы уйти с батута, миновав канаты.

— Ты куда это собрался? — закричал тренер, перекрывая толпы.

— Вввенгрррр.

Тренер вынул у парнишки изо рта лимон.

— В Венгрию, — сказал ему Ксавье как сомнамбула.

К подручному подошел управляющий.

— Слушай меня, козел, внимательно. Если ты только соберешься отсюда слинять, заплатишь мне за каждый чертов билет до последнего чертова цента!

В полном замешательстве Ксавье кивнул в знак согласия. Обсосанный лимон снова всунули ему в рот. Парнишка скользнул между канатов обратно, и толпа гулко завыла. В ответ Ксавье лишь слабо махнул своим шкариком. Двадцатитонная черная стальная болванка врезалась ему между глаз на скорости восемьсот пятьдесят километров в час. Он откинулся на канаты с разбитым в кровь носом, зацепившись за них локтями и неизвестно чему улыбаясь. Он сплюнул три небольших камешка, оказавшихся его зубами. Лимонная кожура застряла у него где-то в пищеводе на полпути к желудку.