Как профукать пулемёт - Вася Бёрнер

Бёрнер Вася

Как профукать пулемёт

В августе 1984 года хисаракские душманы вели себя крайне вызывающе. Они каждый день обстреливали стационарный пост боевого охранения «Зуб Дракона», через день обстреливали из миномётов ППД полка и вообще припухли и оборзели, как говорилось у нас в батальоне. Их борзое поведение убедительно отразилось в выписке из Журнала Боевых Действий от 25 ноября 1985 года, сделанной старшим лейтенантом Денисовым Сергеем Николаевичем. Ноябрь — это немного не август, но дата не меняет сути вопроса, ибо душманы плохо вели себя всегда.

Журнал боевых действий 682-го Рухинского полка от 25 ноября 1985 года:

4.00 — Обстановка без изменений.

6.00 — Обстановка без изменений.

7.15 — Расположение 1-го МСБ обстреливает снайпер.

7.30 — Вертолёты отказываются работать по постам, ввиду обстрела из стрелкового оружия.

8.00 — Обстановка без изменений.

8.45 — Начался миномётный обстрел ППД полка.

9.00 — Обстрел прекратился.

9.00 — Доклад "Донора": в расположении упало 4 мины, последствия выясняются. Жертв нет. Телефонная связь оборвана.

10.00 — Обстановка без изменений.

11.35 — Через советника получены данные о выходе банды мятежников с ДШК и миномётами в количестве 200 чел. в районе "Лев-14,3", отм. 3405, для усиления имеющейся там группировки.

12.00 — Обстановка без изменений.

13.40 — Доклад с "Вершины-29". По посту работает снайпер.

14.00 — Возобновился миномётный обстрел ППД полка. Доклад с "Вершины-24". Обстрелян из ДШК и СО из района "Шакал" 0943 (7).

14.30 — Доклад "Вершины-23". Обнаружен замаскированный дом (Тигр 53.6). Ночью наблюдается движение.

14.40 — Доклад "Вершины-28". Обстреливается из миномёта из района "Тигр 25" сев. н.п. Карваше.

14.48 — В сторону Рухи движется колонна "зелёных".

15.13 — Доклад "Вершины-26". Обстрелян из ДШК, миномёта и СО из района "Слон 10.1".

16.00 — Обстановка без изменений.

18.00 — Обстановка без изменений.

18.25 — Доклад "Вершины-29". Колонна "зелёных" обстреливает 28 и 30 посты.

Командование полка отказалось терпеть подобное безобразие и поставило задачу в очередной раз «нагнуть» в Хисараке банду Саиб-Хана. Наш горнострелковый батальон взял под козырёк и приступил к реализации «воспитательных» мероприятий.

Осень 1984 года. Седьмая рота движется на боевое задание через сад н/п Руха. Справа на лево: ряд. Мазык, ряд. Борисов, ряд. Щербина, ряд. Байрамалиев. Над левым плечом Щербины видна моя голова.

Один из прекрасных летних южных вечеров на Третьей точке застал меня в компании с Мишей Гидроквасом, и плавно перешел в тёмную ночь. Мы дежурили изо всех сил, не спали и почти не нарушали Устав гарнизонной и караульной служб, ибо нутром чувствовали, что вокруг нас что-то есть, и это что-то всегда где-то. На втором часу дежурства, как говорится, «Наташа Ростова почувствовала кружение головы, слабость в членах и лёгкое домогание». Кто-то явно намеревался домогаться к нам с Мишей, о чем свидетельствовали приглушенные звуки на склоне. Ниже нас по камням шаркали несколько десятков подошв. Нехилая толпа подбиралась к посту под покровом естественной маскировки. От такого ночного приключения у меня обмякли ручки-ножки и в голове промелькнула сказка про шапку-невидимку.

Необходимого головного убора старшина на наш пост не выдал, только каски, поэтому мне резко захотелось, чтобы там, в темноте, шаркали подошвами наши. Основания для такой мечты имели под собой определённый резон, полк же пошёл на операцию в Хисарак. А если это окажутся не наши, то не видать мне дембеля, как паровоза горе Санги-Даулатхан, ибо такое количество ног затопчет нас как медведь морковку.

Если долго вглядываться во тьму, то вначале ничего не произойдёт. И потом тоже ничего не произойдёт, — в кромешной тьме ты ничего не увидишь. Мы с Мишей эту особенность знали, поэтому молча переглянулись, я кивнул в сторону Второй точки, мол, метнусь к Коменданту, доложу обстановку, а ты держи ухо востро и автомат наготове. Миша проинтуичил мои мысли, кивнул в ответ и нахлобучил себе на башку каску.

Пока пробирался среди скал на доклад, я успел подумать: — «У кого есть в дружбанах такой пацан, который с кивка головы поймёт, что ты вернёшься и примешь вместе с ним бой против невменяемой толпы тех, кто внизу. И чтобы ты понимал, что друган не сдастся в плен, не сбежит, ты придёшь и застанешь его на боевом посту. Ты не окажешься один на позиции, рядом с тобой будет сражаться друг. И даже если придётся обоим сдохнуть, то он всё равно останется рядом. Есть у кого-нибудь такой друг? У меня есть».

В тишине и темноте мне не захотелось окликать Бендера из-за тех, кто двигался внизу, поэтому я наощупь молча пробирался среди скал и волновался, вдруг Олег услышит моё приближение и выстрелит. Из-за этой мысли я, внутри себя, жестко крыл матом чуваков, топотавших по склону, и планиды, сошедшиеся над Зубом Дракона. По их дурацкой прихоти я вынужден был щемиться на укрепления, построенные собственными руками, из которых меня могли пристрелить мои собственные друзья. Более неблагодарной участи придумать было сложно. Нам загодя следовало предусмотреть подобную ситуацию и договориться о совместных действиях, чтобы не поубивать друг друга, но мы не подумали заранее, и я оказался в обстановке, когда оставаться на Третьей точке было опасно для здоровья и идти на доклад тоже нехорошо. Вот она — горькая доля солдатская.

По итогу я прокрался на Вторую точку без эксцессов и стрельбы, как Чингачгук в лагерь гуронов, застал Хайретдинова в бодрствующем состоянии и доложил:

— Тарищ прапорщик, у нас под постом слышно движение. Видимо идут несколько десятков человек.

— Я понял. — Хайретдинов взял автомат. — Пошли, покажешь, кто там движется. Потом доложу по рации, если всё так, как ты говоришь.

Ну да, правильно, мало ли, кто чего докладывает командиру. Если есть возможность убедиться лично, нормальный военный должен пойти и убедиться. Кто-то из умных сказал: «Командир не должен доверять двум типам людей: первому и второму». Хайретдинов знал эту мудрость, прибыл на Третью точку, высунул голову через бойницу