Павел Гусев - В тылу врага Страница 10

Вечером удалось настроить радиоприемник. В сообщении Совинформбюро говорилось, что войска Западного фронта, обороняя подступы к Москве, измотали отборные гитлеровские армии и 6 декабря перешли в контрнаступление. Хваленые гитлеровские армии бегут от Москвы под натиском Красной Армии!

После этого сводки Совинформбюро слушали регулярно. Кривошеев обобщал переданные за неделю сообщения из Москвы и редактировал тексты листовок, еженедельно отправляемых в группы. Там их множили и передавали в села. Население района стало довольно регулярно получать информацию о положении на фронтах. А вести день ото дня были все радостнее. Рассказывая в листовках об успехах Красной Армии под Москвой, подпольный райком партии призывал население не выполнять приказы оккупантов о сдаче зерна, фуража, прятать от них скот, теплые вещи, а тех, кто был способен держать в руках оружие, — уходить в партизаны. И эти призывы действовали. Связной от Лепкова, прибывший 20 декабря, сообщил: в Акимовке, Студенке, Поповке и других селениях появилось много желающих взяться за оружие и громить оккупантов.

Командование отряда, исходя из ситуации, решило провести несколько операций. Для организации их силами групп Лепкова и Морозова в Анатольевку в сопровождении трех партизан отправился Кривошеев — рана его уже зарубцевалась, он лишь немного прихрамывал. Пузанов и Черников остались в группе Журбенко и начали готовить засаду на шоссе в районе Степановки Рыльского района.

Самой успешной была операция, проведенная в конце декабря 1941 года под Крупцом, названная потом ее участниками «Рождественский фейерверк». А было это так.

Прибыв в Анатольевку, где находилась группа Лепкова, Кривошеев ознакомился с обстановкой и вызвал туда группу Морозова из Шалыгинского леса. На другой день партизаны были готовы выступить для нападения на полицейские участки в Студенке и Акимовке. Ждали возвращения разведчиков. Но неожиданно обстановка изменилась. Сучкин и Косолапов, вернувшиеся из разведки, доложили: в семи километрах восточнее Крупца застряли в снежных заносах шесть вражеских грузовиков. Они следовали в сторону Рыльска — видимо, на фронт. Около пятидесяти стариков и женщин, пригнанных полицейскими, весь день расчищали дорогу, но автомашины не прошли и километра. Взвод оккупантов, сопровождавший автоколонну, вечером отправился на полицейских подводах в райцентр, с автомашинами остались только двое караульных.

Через час группа Морозова — двадцать партизан — на пяти санных подводах двигалась к седьмому километру шоссе. С группой ехал и комиссар. Уже за полночь достигли оврага, от которого до неприятельских автомашин, по расчетам Сучкина, оставалось не больше трехсот метров. Подводы оставили в овраге, а сами двинулись пешком по саду, маскируясь среди заиндевевших яблонь. Впереди шли Кривошеев, Сучкин, Давыдов, а примерно в сотне метров от них следовали остальные. Идти было очень трудно. Несколько дней подряд был снегопад, с вечера он сменился метелью. Из-за плохой видимости Кривошеев и Сучкин долго не могли рассмотреть грузовики. Увидели их только когда оказались от них в полусотне метров. Автомашины занесло снегом по самые кабины. Двое караульных в длинных тулупах, с автоматами в руках, неуклюже двигались навстречу друг другу, а сойдясь, поворачивались и шли в обратную сторону, до крайних автомашин. Кривошеев приказал:

— Давыдов, ползком пробирайся к последней автомашине, а ты, Сучкин, к первой. Как только караульные окажутся к вам спиной, нападайте на них. Постарайтесь — без шума…

Давыдов и Сучкин, в трофейных маскхалатах, поползли каждый к «своей» автомашине. Достигнув цели и притаившись, они выжидали удобного момента для нападения.

Но одновременного нападения не получилось. Как только гитлеровец, двигавшийся в сторону последней машины, повернулся. Давыдов выскочил из-за нее и нанес ему удар ножом. Немец сначала присел, а потом растянулся на снегу, не издав ни звука. Давыдов схватил его автомат и снова, укрывшись под автомашиной, стал наблюдать за действиями Сучкина.

Второй караульный, не дойдя до края колонны, вдруг обернулся и, увидев своего напарника лежащим на снегу, тут же выхватил из-за пояса ракетницу и выстрелил. Зеленая ракета, высоко взметнувшись, рассыпалась на множество искр, осветив окрестности. Сучкин прицелился, нажал на спуск. Сраженный пулей, второй охранник упал. И тут же послышалась команда Кривошеева:

— Морозов, займи с отделением оборону со стороны Крупца. Всем остальным — по два человека на машину — и чтобы немедленно каждая горела! Сливайте из баков бензин. Облить грузовики и поджечь.

Давыдов, подбежав к последнему грузовику, залез в кузов и наткнулся на две бочки. Вдвоем с Косолаповым они выбросили их на снег. С трудом отбили прикладами туго завинченные пробки. Давыдов закричал:

— Есть две бочки бензина! Сюда с ведрами! Чего там валандаться, сливать из баков!

А Сучкин продолжал осматривать грузовики. В одном из них он обнаружил валенки, полушубки и другие теплые вещи. Он сразу же доложил об этом Кривошееву, предложив нагрузить ими подводы.

— Не успеем. Надо скорее поджигать автомашины и уходить, — ответил комиссар. Но Сучкин настаивал:

— Давайте разгрузим одну автомашину, товарищ комиссар. Подожжем ее последней. Ведь другого случая обуть и одеть партизан может и не представиться!

— Посылай за подводами! Да что б все мигом! — согласился Кривошеев.

Уже через полчаса подводы, нагруженные трофеями, возвращались к оврагу. Пять грузовиков догорали, запылал и последний, шестой. Вдруг раздался сильный взрыв. Из кузова одной автомашины в разные стороны полетели разноцветные снопы пламени, образовав своеобразный фейерверк, — наверное, взорвался ящик с сигнальными ракетами.

— Получайте, господа фрицы, рождественский подарок! — пошутил Косолапов.

Партизаны уходили все дальше. Вскоре они услышали стрельбу из автоматов и винтовок. Морозов заметил с десяток подвод, вынырнувших из темноты на освещенную пожаром часть заснеженной дороги.

До взвода гитлеровцев и столько же полицейских, развернувшись в цепь, попытались настигнуть «диверсантов», ведя огонь наугад. Но партизаны, вскочив в сани, быстро оторвались от фашистов, и те вскоре прекратили преследование.

От шести вражеских автомобилей на черном от копоти снегу остались только скелеты кузовов да обгоревшие моторы. А взрывы разноцветных ракет подсказали партизанам название этой операции — «Рождественский фейерверк».

В четвертом часу утра 25 декабря группа Морозова вступила в Акимовку. Окружив полицейский участок, она обезоружила находившихся там десятерых полицейских. Партизан поначалу удивило то, что ни один из них даже не попытался оказать сопротивление. Потом выяснилось, что их в полицию загнали силой. Все они стали проситься в партизаны. Их просьбу удовлетворили. Три «полицейские» лошади с упряжками тоже перешли в собственность отряда.

В Анатольевский лес прибыли уже утром, когда совсем рассвело. Находившиеся здесь бойцы группы Лепкова радовались успеху «морозовцев», а особо — захваченным ими теплым вещам, которых было больше сорока комплектов.

Кривошеев пробыл в Анатольевском лесу еще два дня. Под его командованием были проведены еще несколько боевых операций — разоружены полицейские участки в Студенке и в двух наиболее крупных селениях южной части района.

Утром 28 декабря Кривошеев возвратился в Ивановский лес. Доложил Пузанову о налетах на оккупантов, разоружении полиции, о боевом настрое партизан в Анатольевском лесу, о новом пополнении, влившемся в отряд. А в отрядном дневнике появилась короткая запись, датированная 25 декабря 1941 года:

«Группа под командованием комиссара Кривошеева уничтожила 6 автомашин противника».

Теперь решили весь отряд сосредоточить в районе Анатольевки и провести рейд по району.

Анищенков А. П.

1939 г.

Бодулин Т. Л.

1960 г.

Давыдов И. И.

1946 г.

Лепков А. С.

1946 г.

Журбенко И. М.

1945 г.

Кривошеев С. Г.

1960 г.

Зайцева А. А.

1940 г.

Демченко И. Я.

1940 г.

Морозов Р. М.

1940 г.

Пузанов Н. А.

1941 г.

Сучкин К. Л.

1940 г.

Черников Г. Т.

1940 г.

Глава вторая

Совместные удары