Григорий Полянкер - Учитель из Меджибожа Страница 11

Очень утешительное сообщение!

Неужели ему долго придется сидеть и ждать ее, ведя праздный разговор с ее отцом и матерью? Не об этом мечтал он эти долгие два месяца, находясь в аудиториях и казарме.

Явно не повезло. Отказавшись от угощения, сказал, что он ничуть не голоден. Сослался на то, что ему нужно кое к кому зайти, пообещал заскочить к концу дня и вышел на шумную площадь.

В расстроенных чувствах он отрешенно шагал по улицам незнакомого города, не зная, что предпринять. Времени до конца дня было предостаточно. Зайти ли в кино, в кафе? Но ему теперь ничего не хотелось. Кроме того, все, что он собирался ей сказать, как назло улетучилось из головы.

Он мерил одну улицу за другой, нетерпеливо посматривал на часы. Думал: вернулась домой девушка или все еще сидит с подружкой за книгами?

Мороз крепчал. Холод пробирал его до костей. Чтобы скоротать время, он все же зашел в кинотеатр, посмотрел какой-то устаревший скучный фильм, благодаря которому неплохо подремал. А когда проснулся, уборщица уже подметала пол. Вежливо выпроводила смущенного кинозрителя:

— Ну, как, сынок, понравилась картина? Следующий раз захвати с собой подушку…

— Спасибо за совет, мамаша…

Он направился на Тургеневскую ускоренным шагом. Время было довольно позднее. Надеялся, что на сей раз ему уже повезет. Но его ожидало новое разочарование. Девушка еще не вернулась, и он вовсе растерялся, не зная, как поступить. Ведь скоро ему надо будет возвращаться в казарму. Что же это получится? Уйдет, так и не повидавшись с Ритой? Когда на его долю снова выпадет увольнительная, он даже не представлял. Да и она может рассердиться…

А может быть, Рита о нем и не думает? И тут он спохватился, что незаслуженно укоряет ее. Разве знала, что именно сегодня он к ней придет? И хотя уже было довольно-таки поздно, Илья твердо решил дождаться ее.

Мать присела возле него, стала допытываться, как подвигается у него учеба. Без особого воодушевления он отвечал на ее вопросы, отделываясь шутками. Он ведь не мог ей объяснить, что о службе не положено делиться с посторонними. Ведь у него не гражданская профессия, о которой можно распространяться с каждым встречным. Но вскоре та сама поняла, что не следует излишне расспрашивать.

А он все посматривал на часы, явно нервничая. Его время истекало, а добираться ему на противоположный конец города, на окраину.

Неудачливый влюбленный уже собрался было попрощаться с гостеприимными хозяевами, как вдруг услышал по коридору быстрые и легкие шаги.

Рита влетела в комнату раскрасневшаяся от мороза, изящная, элегантная, в отлично сшитой меховой шубке. Особенно была ей к лицу шапочка, едва прикрывавшая ее пышные волосы. Увидев его, остановилась в удивлении, и улыбка тронула ее пухлые губки.

— Алик? — обронила она, и лицо ее вытянулось. — А я думала, что вы куда-то уехали и даже забыли зайти с нами попрощаться…

Девушка рассмеялась, вспомнил, что, когда он в прошлый раз к ним пришел, у него была красивая шевелюра, она придавала ему больше солидности. Теперь же бедняга выглядел как новобранец, несмотря на щеголеватый мундир.

Рита сбросила шубку, сняла шапочку, подошла к зеркалу и поправила рукой растрепавшиеся на ветру волосы, что-то сказала матери. И по ее тону, по тому, как небрежно вела себя, Совсем не так, как в прошлый раз, — парень понял, что затаила на него обиду. И невольно почувствовал, что девушка совершенно равнодушна к нему, а значит — ему здесь больше нечего делать.

— Знаешь, мама, как я проголодалась! — без стеснения сказала она, взяв со стола ломтик хлеба. — Голова так и гудит от этих занятий! Хоть бы скорее каникулы, отдохнуть бы… Целый день грызи эту математику!.. Надоело, и мы с Анкой забежали в кино. Какой-то скучный фильм шел…

— Проголодалась и в кино пошла, ну и ну!.. — в тон ответила мать. — Что же ты, доченька, не сказала раньше, я бы тебе твой обед в кино принесла… Тут гость у нас, а ты где-то шастаешь…

Рита не отвечала, даже не смотрела в его сторону, а он все заметнее мрачнел. Жалел, что столько времени ждал ее. Надо было сразу уйти, а он, глупый, на что-то надеялся.

Но тут девушка подсела рядом, на диван, заглянула парню в лицо, пронзила его острым взглядом и вдруг сказала:

— Ну, Алик, расскажите, где пропадали так долго. Совсем нас забыли. А может, загордились? Расскажите, если это, конечно, не военная тайна…

— Служба… — после долгой паузы грустно проговорил он. И стал ей рассказывать, как занят, сколько приходится учиться. К тому еще этот карантин… Не выпускали столько времени. И только сегодня он получил первую увольнительную…

Тут уж мать не выдержала и, подав к столу ужин, сказала:

— Что же это ты, дочка, на человека нападаешь? Ты разве не знаешь, какие там строгости. Это тебе не техникум: надоело решать задачи, бросила все — и отправилась в кино… Помню, когда твой папа пошел на военную службу, его отпускали домой на побывку только по большим праздникам…

Илья слушал слова матери и улыбался. Ему веселее становилось на душе. Он заметил, как лицо девушки подобрело и стало светлее. Она, видимо, сменила гнев на милость и стала смотреть на него иными глазами, чуть ли не так же, как в тот памятный день первого знакомства. Пожалуй, сама укоряла себя, что так недружелюбно встретила парня. В самом деле, он теперь ведь солдат, а не вольная птица!..

Мать пригласила гостя отужинать, но он опять отказался, хоть был очень голоден. Сказал, что недавно заходил в столовку. Но тут Рита взяла его за руку и решительно подвела к столу.

— Человек не должен стесняться! — скачала она.

И гость покорился.

Они ели молча. В комнате воцарилась тишина. Никто слова не проронил. Долго длилось томительное молчание, Илья очистил тарелку и выпил стакан крепкого чая.

— Спасибо!.. — громко произнес он и встал из-за стола.

— Почему спасибо? — удивилась хозяйка дома. — Пей еще…

— Нет, нет, больше не хочу… И к тому же я уже сказал вам «спасибо»…

— Это неважно, что сказал «спасибо». Труд невелик. Выпей еще… — попросила мать. — Потом скажешь «спасибо»…

Илья громко рассмеялся.

— Чего ты смеешься?

— Просто так… Я вспомнил одну историю, — заговорил он смелее, — связанную с чаем…

— Так расскажите! — уставилась на него девушка.

— Ну, это про нашего Гершелэ из Острополья, — чуть смущенно ответил парень. — Наш знаменитый шутник как-то попал в Ярмолинец, что неподалеку от нашего Меджибожа, проголодался, как волк, а к столу никто не приглашает. Ну, думал найти какое-то занятие, может, подработает себе на пропитание. И тут ему рассказали об одном старом холостяке, резнике, которого много раз сватали, а ничего у него не получалось. Придет на смотрины к невесте и не знает, как себя вести, что сказать. Бухнет что-то ни к селу ни к городу, не подойдет он ко двору, его и прогоняют.

Гершелэ из Острополья обрадовался случаю и сказал, что сам возьмется за это дело: подготовит неудачливого жениха, чтобы невесты не прогоняли. Наш Гершелэ целую неделю рубил дрова с чудаковатым женихом, учил его, как вести себя в гостях. Зайдешь, мол, сказал он ему, в дом, непременно поздоровайся, скажи какие-нибудь ласковые слова, словом, не сиди как остолоп и не молчи. К тому же, продолжал тот, если угостят, не стесняйся. Стесняться — это первый признак глупости. Да, еще одна вещь: чай подадут — пей. Больше не хочешь пить, скажи «спасибо». И, как полагается, это будет означать, что ты больше но хочешь.

Казалось, все было уже налажено. Тот вроде усвоил. Заявил, что понял и что можно уже идти на смотрины. Пришел и сразу позабыл обо всем на свете! Вся наука пошла прахом. Домашние что-то спрашивают его, а он молчит. Бабушка невесты решила было, что жених голоден, и поставила ему миску супа. Тот вспомнил, что нельзя отказываться, нельзя стесняться, что это является признаком глупости. И хоть голоден он не был, а выхлебал суп и отодвинул тарелку. Опять молчит. Хозяйка дома подумала, что гость не насытился, и налила еще тарелку. И эту опорожнил. «Спасибо» так и не сказал. А молчание означало — можно еще! Обливаясь потом, он съел третью тарелку супа и опять молчит. Тогда стала насыпать четвертую. Жених тут совсем растерялся и, поднявшись с места, закричал не своим голосом: «Все! Хватит, пусть помолвка летит ко всем чертям, но больше супа есть не буду! Хоть убейте!» И, разгневанный, выбежал из дому. И все из-за того, что человек забыл вовремя сказать «спасибо».

Все весело смеялись, а громче всех девушка.

— Но мы вам, Алик, супа давать не будем, — сказала мать. Вышла в кухню и принесла шумящий самовар.

Оживленнее стало за столом. Хозяин дома, который стоял у окна и курил, тоже что-то рассказал о знаменитом шутнике. И никто не заметил, как пролетело время.

Гость вскочил из-за стола:

— Боже, мне пора!

И стал прощаться. Девушка посмотрела на него долгим, сочувствующим взглядом и, набросив на плечи шубку, пошла вместе с гостем к выходу.