Михаил Барятинский - Советские танковые асы Страница 11

Как уже упоминалось, одной из частей, развертывавшихся на основе 15-й танковой дивизии, была 4-я танковая бригада полковника М.Е. Катукова. К тому времени, когда А.Бурда был зачислен в бригаду, на его боевом счету уже числилось восемь уничтоженных танков и четыре колесные машины противника. Спокойный, дружелюбный, с открытым широкоскулым лицом, Александр Бурда стал любимцем бригады.

Утром 4 октября 1941 года командир роты средних танков старший лейтенант А. Бурда и командир 1-го танкового батальона капитан В.Гусев получили от Катукова приказ — двумя группами с десантом мотопехоты установить силы противника в Орле. Получив приказ, Бурда проявил себя опытным и находчивым командиром. Он продвигался к Орлу с исключительной осторожностью, выслав вперед хорошо проинструктированный разведдозор во главе с лейтенантом Ивченко. Благодаря этому его группе удалось незаметно для противника подойти к юго-восточной окраине Орла и замаскировать танки в зарослях орешника. Высланная вперед пешая разведгруппа во главе с заместителем политрука Евгением Багурским установила, что единственная дорога в город с юго-востока в районе завода № 9 и товарной станции охраняется дивизионом противотанковых орудий, тщательно замаскированных в сараях и стогах сена. Разведка Багурского установила также, что главные силы противника расположились вдоль шоссе, идущего на Мценск.

Бурда вполне резонно решил, что в этих условиях прорываться в город бессмысленно: напоровшись на засаду, можно потерять и людей, и машины. Самое главное — не обнаружить себя. Были приняты строжайшие меры маскировки и установлено тщательное наблюдение за шоссе.

Ночь прошла спокойно, а серым, дождливым утром из Орла по направлению к Мценску выползла колонна немецких войск. Впереди двигались бронетранспортеры с прицепленными противотанковыми орудиями. За ними ползли танки и опять бронетранспортеры с пехотой. По подсчетам Бурды, по дороге двигалось до полка моторизованной пехоты.

Старший лейтенант выждал, когда колонна поравняется с засадой, и только тогда дал команду открыть огонь. Сначала разведчики били по танкам и бронетранспортерам. Сразу же вспыхнуло несколько машин. Другие, пытаясь повернуть назад, подставляли борта и сейчас же получали снаряд. Полетели в воздух колеса и обрывки гусениц. Немецких солдат охватила паника.

А в это время из засады выскочил взвод лейтенанта А.М. Кукаркина с десантом и принялся давить и расстреливать метавшихся вдоль дороги немцев. Заместитель политрука Багурский, стоя на танке Кукаркина, расстреливал бегущих вражеских солдат сначала из винтовки, а потом из пистолета. В кармане одного из убитых немецких офицеров он обнаружил важные документы, в которых назывались номера частей, сосредоточенных в Орле. Эти документы и захваченные пленные помогли установить, что перед фронтом бригады находился 24-й моторизованный корпус в составе двух танковых и одной моторизованной дивизий.

Почти вся вражеская колонна была разгромлена. Правда, часть немцев попыталась скрыться в лощине. Но там они наткнулись на стоявший в засаде танк Петра Молчанова. И здесь враг понес тяжелые потери. Когда налетели немецкие «юнкерсы», советских танков на месте не оказалось, Бурда уже увел свою группу с места боя в лесочек неподалеку от села Кофаново. Проведя день в лесу, группа ночью по проселочным дорогам совершила марш и присоединилась к основным силам бригады в районе села Первый Воин.

Это была первая боевая задача, успешно выполненная подразделением Бурды в составе 4-й танковой бригады. Боевой счет группы Бурды оказался внушительным: 10 средних и легких танков, 2 тягача с противотанковыми орудиями, 5 автомашин с пехотой, 2 ручных пулемета и до 90 солдат противника.

Столь же грамотно и смело действовал А.Бурда и в последующих боях, уже на Волоколамском направлении. 17 ноября 1941 года группа Бурды, защищавшая железнодорожную станцию Матренино, оказалась отрезанной от основных сил бригады.

«Бурда попал в тяжелейшее положение, — вспоминал М.Е. Катуков. — Возможно, другой бы и растерялся. Но Бурда был прирожденным командиром, как бывают прирожденные музыканты, архитекторы, инженеры, врачи.

Пробиваться к своим ему предстояло по шоссе через деревню Горюны, уже занятую противником. Это был единственный путь в Чисмену, где стояли основные силы бригады. Единственный потому, что гитлеровцы успели заминировать участки слева и справа от дороги.

Попробовали атаковать село силами мотострелков, но атака захлебнулась под мощным пулеметным и минометным огнем фашистов. Тогда пехотинцы свернули в лес и по бездорожью начали пробиваться к Чисмене. Танкисты же, включив моторы на полную мощность и стреляя на ходу, ворвались в деревню. Но гитлеровцы оказались изобретательными: они зажгли окраинные дома. Пламя пожаров ослепило оптику. Двигаться в таких условиях, да еще под огнем противотанковых орудий было невозможно.

Танки свернули в кюветы, и экипажи открыли люки, корректируя огонь. Снаряды противника рвались совсем рядом. Один из них ударил в броню танка Бурды и заклинил башню.

Неожиданно из темноты в нескольких десятках метров от танка Бурды вывалился немецкий танк. Сверкнуло пламя выстрелов. Танк Бурды загорелся, но экипаж благополучно выбрался через верхний люк. Гитлеровцам удалось поджечь и машину лейтенанта Ивченко. Когда ее подбили, командир открыл люк, но тут же был скошен автоматной очередью.

Стояла морозная ночь. Бурда с товарищами отполз от места боя метров на пятьсот и оглянулся. „Тридцатьчетверки“ жарко горели, отбрасывая на снег желтоватые отблески.

В боях роднятся не только люди. И танкисты привыкают к своим машинам. Потерять полюбившийся танк — тяжелое горе.

На окраине Горюнов Бурда собрал оставшихся в живых людей своей группы — 26 человек. Падая с ног от усталости и голода, они стали пробиваться через лес к своим.

Только 20 ноября группа Бурды догнала бригаду в районе Ново-Петровского».

Весьма успешно действовал А.Бурда, уже капитан, командир батальона 1-й гвардейской танковой бригады, и на Брянском фронте в летних боях 1942 года. Причем, по воспоминаниям М.Е. Катукова, ему поручались наиболее рискованные боевые задания. В одном из боев он был серьезно ранен: восемь осколков триплекса и окалины впились в глазное яблоко. Но операция прошла благополучно, и зрение Александру Федоровичу удалось сохранить. В ноябре 1942 года он вернулся в действующую армию, в 3-й механизированный корпус генерала М.Е. Катукова, на Калининский фронт. В январе 1943 года перед полком, которым командовал А.Ф. Бурда, была поставлена задача произвести глубокий поиск на территории, занятой противником, чтобы найти в лесах наших кавалеристов (большую группу до тысячи человек), ранее попавших в окружение, и вывести к своим. Полку были приданы подразделения лыжников и группа медицинских работников. Продумывая предстоящую операцию, гвардии майор Бурда учел, что у немцев нет сплошной линии обороны и что между их опорными пунктами есть коридоры, по которым, пользуясь непогодой, можно проникнуть в тыл противника. В дальнейшем Бурда так и сделал. Укрываясь снежной поземкой, не ввязываясь в бой, он повел свой отряд через линию фронта.

На берегу Тагощи в корпусных штабных землянках воцарилось тревожное ожидание. Начальник штаба подполковник М.Т. Никитин сам держал связь по радио с А.Бурдой. Наконец пришло первое донесение, не ахти как обнадеживающее: «Линию фронта прошли. Но в указанном районе кавалеристов не встретили. Продолжаем поиски в лесах».

Прошло совсем немного времени, и в штабе корпуса получили новое донесение: «Ведем поиски и заняли круговую оборону. Лыжники ведут разведку по квадратам. Половина квадратов заштрихована, кавалеристов нет». А на следующий день третье радиодонесение: «Разгромили автотанковую колонну противника». Позднее выяснились и подробности. Разведчики-лыжники своевременно донесли Бурде, что по дороге из Белого в Оленино движется большая автотанковая колонна. У Бурды возникло подозрение: не идет ли она с заданием уничтожить кавалеристов. И он атаковал ее и разгромил полностью.

Наконец было получено долгожданное радиодонесение: «Нашли кавалерийский отряд в квадрате… не задерживаясь, возвращаемся».

Танкисты посадили раненых, больных, обмороженных конников на боевые машины, для некоторых соорудили сани-волокуши и тронулись в обратный путь. Однако снова перейти линию фронта было куда труднее, чем накануне. Немцы, конечно, уже знали, что у них в тылу советский танковый полк, и выставили заслоны на путях его движения.

«Учитывая это, — вспоминал Катуков, — мы дополнительно передали по радио Бурде: „Ни в коем случае не пробивайтесь через линию фронта по старому маршруту. Держите курс на участок, где оборону держит механизированная бригада Бабаджаняна“. Кроме того, сообщили Александру Федоровичу, по каким опорным пунктам откроем заградительный артиллерийский огонь, прикрывая прорыв танкистов через вражескую оборону. Обязали также Бурду обозначить подход танков к переднему краю серией ракет.