Майкл Пауэлл - Последний поход «Графа Шпее». Гибель в Южной Атлантике. 1938–1939 Страница 11

– Это все знают. Он здесь человек известный.

Билл искренне удивился:

– Правда? Наш старик? Но в военное время мы не можем оставаться здесь сколько пожелаем.

Хулита кокетливо поинтересовалась:

– А сколько бы ты пожелал?

– Ну, не знаю. – Биллу захотелось подразнить девушку. – Неделю… месяц… год… всю жизнь, но не в этот раз.

– Но почему?

– Вы не позволите.

– Почему? Почему? Почему?

– Вы нейтралы, – терпеливо пояснил Билл, – вот почему.

Из гавани донесся долгий гудок «Эксетера». Билл вскочил.

– Что это? – удивилась Хулита.

За первым гудком последовал второй.

– Это наш корабль, – сказал Билл. – Три гудка – это значит, все должны срочно собраться на борту.

Послышался третий гудок.

Билл заторопился:

– Мне пора. Пойдем, я провожу тебя на берег.

Он нырнул с плота.

– Санта Мария! – вздохнула Хулита и последовала за ним.

На большом футбольном стадионе три гудка тоже были слышны. Игра была в самом разгаре, но британские моряки встали и поспешили к выходу.

В кинотеатрах на экранах появились написанные от руки таблички:

«БРИТАНСКИЕ МОРЯКИ, ПОЖАЛУЙСТА, ВЕРНИТЕСЬ НА СВОЙ КОРАБЛЬ». Моряки и их девушки сразу же поднялись со своих мест.

На расположенном в самом центре города поле для гольфа четыре джентльмена, одним из которых был коммодор Харвуд, состязались в умении загонять мяч в лунки на пятнадцатой площадке. Харвуд как раз готовился сделать удар, который должен был отправить мяч в лунку. Услышав гудки, все игроки повернулись в сторону гавани, где «Эксетер» поднял флаг, созывающий всех на борт. Харвуд сказал:

– Джентльмены, я вынужден вас покинуть, но у меня еще есть время покорить эту лунку. – Его легкий удар оказался точным. Выслушав аплодисменты, он добавил: – Мы закончим игру в следующий раз.

А в это время на пляже не успевшие толком одеться моряки поспешно грузились в автобус. Водитель, продолжавший стоять рядом с автобусом, протянув руку в открытое окно, непрерывно сигналил. Рядом с ним прохаживалась Лотте. Она нервно курила сигарету. Похоже, эти двое успели познакомиться. В очередной раз просигналив, водитель подмигнул девушке. Она в ответ улыбнулась и спросила:

– Ты водишь только автобус?

Водитель снова подмигнул и ответил:

– Иногда я вожу машину. Я работаю в британской миссии.

– Тебе нравится водить машину?

– Конечно, а что?

– А мне нравится, когда меня катают.

Ну что тут можно сказать? Только одно:

– Мы должны как-нибудь встретиться.

А с другой стороны автобуса стояли Билл и Хулия. Он был полностью одет, только волосы еще не успели высохнуть. В руках он держал мокрые плавки и полотенце. Она все еще была в купальнике и прилагала колоссальные усилия, чтобы не расплакаться. Билл тихо сказал:

– Мне пора, милая.

Девушка порывисто прижалась к нему и всхлипнула:

– Билли, о, мой Билли.

Билл сказал:

– Не расстраивайся, Хулия, я обязательно вернусь, и очень скоро.

Автобус издал еще один пронзительный гудок. Моряки, посмеиваясь, выглядывали из окон. Им было весело. Хулита попыталась улыбнуться, но появившуюся на ее лице вымученную гримасу никак нельзя было принять за улыбку.

– Я буду ждать тебя, – прошептала она, – только возвращайся, мой глупый маленький морячок.

– Клянусь тебе, я обязательно вернусь, – повторил Билл. Он нежно поцеловал девушку, и пятьдесят его товарищей, сидевших в автобусе, зааплодировали.

Билл отстранился и быстро пробормотал:

– Пока, малышка.

Мотор автобуса взревел, и Билл спешно забрался внутрь.

Водитель автобуса помахал Лотте и отъехал. А Билл изо всех сил работал локтями, стараясь протолкнуться к окну. Ему это удалось, только когда автобус уже удалился на довольно приличное расстояние, но он все же высунулся в окно и крикнул:

– Я обязательно вернусь!

Лотте и Хулия стояли рядом и смотрели вслед автобусу. Только мысли у них были совершенно разные. Лотте обняла подругу и спросила:

– Он сказал, куда они направляются?

Хулия не могла говорить, она просто покачала головой. Но Лотте не отставала:

– А почему их так срочно отозвали?

Хулия отвернулась и медленно пошла к месту, где оставила одежду. Лотте направилась за ней. Голосом полным слез Хулия проговорила:

– Он только сказал, что это срочно. – Она была слишком занята собственными мыслями, чтобы обратить внимание на тон подруги или на странное выражение ее лица. А Лотте напряженно думала. Вслух она повторила:

– Интересно, что за срочность? Как ты думаешь, это может быть связано с немецким рейдером?

Хулия пробормотала:

– Я буду молиться за него каждый день.

– Ты бы лучше молилась, чтобы он не встретился с немецким рейдером!

Хулия резко остановилась и недоуменно спросила:

– Почему?

– Потому что, – гордо ответила Лотте, – это самый мощный корабль в мире.

– Откуда ты знаешь? – продолжала недоумевать Хулия.

– Знаю, – отрезала Лотте. – Я видела картинки в журналах, которые отец привозил из Германии.

Хулия потрясенно уставилась на подругу, словно увидела ее впервые в жизни.

– Господи, Лотте, ты же немка! Я совершенно забыла, что ты немка!

Глава 6

РАЗНЫЕ ЛЮДИ ВСТРЕЧАЮТСЯ НА ЗАПАДЕ

12 декабря в 9 часов утра эскадра коммодора Харвуда, состоящая из кораблей «Аякс», «Эксетер» и «Ахиллес», находилась примерно на тридцать пятой параллели в ста милях от Пунта-дель-Эсте – в устье реки Ла-Плата. Брейд-вымпел коммодора первого класса был поднят на корабле его величества «Аякс». «Ахиллес», срочно вызванный с севера, присоединился к эскадре только этим утром. Впервые с начала войны все три корабля коммодора Харвуда собрались вместе. И это было не случайно.

Вудхаус, капитан «Аякса», стоял на своем обычном месте – на левой стороне мостика. Это был высокий светловолосый человек, неторопливый в речи и движениях, взирающий на окружающих строгим бескомпромиссным взглядом. Когда-то давно его нос «столкнулся» с неким твердым предметом, возможно кулаком или боксерской перчаткой, и слегка изменил форму. Капитан оглянулся и посмотрел в сторону кормы, где за «Аяксом», соблюдая идеальную дистанцию, следовали еще два крейсера. Было великолепное ясное утро. Крейсера сверкали на солнце свежей белой краской, а море приобрело глубокий синий цвет. Вудхаус недоумевал, почему коммодор собрал свои корабли именно в это время в этом месте? И словно в ответ на немой вопрос моряка, на мостик вышел сам коммодор.

Его появление произвело небольшой переполох. Вахтенный офицер поправил фуражку, посыльные, словно по команде, замолчали. Штурман, удобно привалившийся к нактоузу, вздрогнул и выпрямился. Внешне сохранивший невозмутимость Вудхаус начал ходить взад-вперед по мостику, чтобы услышать, если его окликнут. Он чувствовал, что надвигаются какие-то события. Медли, оживленно болтавший в уголке с корабельным артиллеристом, поспешно свернул разговор и подошел поближе к шефу. Харвуд огляделся по сторонам, причем одного взгляда оказалось достаточно, чтобы заметить все, что его интересовало, включая погоду. Затем он прошел к своему высокому деревянному стулу, установленному на правом крыле мостика, сел, снял фуражку, повесил ее на нактоуз и негромко проговорил:

– Штаб!

– Сэр? – Медли уже был тут как тут, да и Вудхаус на всякий случай подошел ближе.

Харвуд сказал:

– Передайте на «Ахиллес» и «Эксетер», чтобы капитаны прибыли на борт флагманского корабля сегодня в 11:00.

Он покосился на Вудхауса, в полной мере насладился его изумлением и спросил:

– Карты готовы?

– Все готово, сэр, – отрапортовал Медли и обратился к сигнальщику, которому только что передал сообщение: – Не забудьте указать время.

Вудхаус мысленно улыбнулся. Интуиция его не подвела. Командир эскадры очень редко собирает капитанов в море. В этом процессе было что-то от Нельсона. И Вудхаус убедился, что у Харвуда есть нечто очень важное, что он должен сообщить капитанам именно здесь и сейчас. Причем это сообщение слишком сложное, чтобы быть переданным посредством визуальных сигналов, а радиосвязью нельзя воспользоваться из-за режима радиомолчания. Хотя Вудхаус сохранял обычную невозмутимость, он прибыл в назначенный час в адмиральскую каюту в большом волнении.

Три корабля двадцатью минутами раньше остановились, и с «Ахиллеса» и «Эксетера» спустили шлюпки. Вудхаус дождался, когда шлюпки полным ходом устремились к флагманскому кораблю, после чего оставил вахтенного офицера и Медли принимать гостей. Первым на борт поднялся капитан Белл. Медли объявил:

– «Эксетер», сэр.

Харвуд сидел за столом, просматривая сообщения.

– Доброе утро, Белл. Вы знакомы с Вудхаусом?

Белл проговорил:

– Сто лет не виделись!

А Вудхаус добавил:

– С той самой памятной игры в Твикенхаме.

Одновременно Белл взглядом спросил, что происходит, а Вудхаус пожал плечами, мол, скоро узнаем.