Ганс Дёрр - «Поход на Сталинград» Страница 13

2 сентября обе армии соединились у Яблочный для продолжения наступления на город объединенными силами. В качестве разграничительной линии между обеими армиями была выбрана небольшая река Царица.

Город

(Схема 16)

Воздушная разведка уже донесла, что площадь «Большого Сталинграда» во много раз превышает наши данные о размерах города. Когда наступавшие войска подошли к линии высот западнее Сталинграда, перед ними раскинулся большой промышленный город, занимавший все пространство до самой реки.

Центральная часть города расположена у Волги по обе стороны от окруженной крутыми берегами обычно высыхающей реки Царицы и занимает около 8 км вдоль ее западного берега. Река образует лишь ядро большого застроенного участка, который тянется более чем на 35 км от Рынок на севере и далее через Спартаковка, Баррикады, Красный Октябрь (здесь везде расположены промышленные предприятия), район севернее р. Царица, в котором расположено много учреждений, старый город к югу от него, до Ельшанки и простирается от отвесного берега Волги до расположенных в 3–5 км от него склонов так называемого гористого берега. Изрезанный многочисленными реками и ручьями, а также балками, этот район обеспечивает обороняющемуся хорошие условия для обороны и скрытного маневра в том случае, если продвигающийся с запада противник вышел к группе расположенных здесь высот. Весь этот обширный район заполнен жилыми кварталами города, деревнями, рабочими поселками, над которыми возвышаются огромные административные здания, фабричные корпуса, трубы, цистерны с нефтью, элеваторы, водокачка; через него проходят железнодорожные пути, то по насыпям, то в глубоких выемках.

Обороняющийся располагает здесь неограниченными возможностями для того, чтобы построить стабильную позиционную оборону, расчленить силы наступающего и не давать ему покоя, нападая из засад. Тот, кто с запада продвигается через голую степь к Волге, вначале мало что видит от этого обширного города (который по европейским понятиям вообще нельзя назвать городом — в нем нет сплошных длинных улиц), так как большая его часть скрыта за высотами, склоны которых обращены к реке. Тем более невыгодное впечатление производит огромный промышленный район и на заднем плане река шириной более 1 км с ее многочисленными рукавами и островками.

3 сентября 51-й армейский корпус начал наступление на город. На его долю выпала теперь самая тяжелая часть борьбы за Сталинград. В тот же день 4-я танковая армия (48-й танковый корпус) вышла к западной окраине города у Воропоново.

В последующем наступление уже не развертывалось в таком быстром темпе; вскоре стало ясно, что о «захвате города с ходу», как это планировало ОКВ, не может быть и речи. Лишь 10 сентября наши войска заняли западную окраину Сталинграда, овладели населенными пунктами Городище, Александровка и Садовая.

14 сентября 6-я армия захватила пункт, господствовавший над всем городом, Мамаев Курган (высота с отметкой 192) на северной границе делового квартала города (северная половина города). 15 сентября почти весь этот квартал с захватом главного вокзала оказался в наших руках. Обе наступающие армии, 4-я танковая и 6-я армия, соединились у р. Царица, отделяющей старый Царицын от нового делового квартала.

С 16 сентября командование 6-й армии по приказу группы армий «Б» стало отвечать за весь ход операций в городе; действовавший южнее р. Царица 48-й танковый корпус 4-й танковой армии был передан 6-й армии.

Город Сталинград находился теперь в основном в наших руках, но промышленные объекты севернее города до района южнее Рынок большей частью были еще заняты русскими.

Правда, Волга как водная магистраль уже не могла быть использована. Сталинград перестал быть узлом коммуникаций, но этого можно было достичь с таким же успехом, действуя к северу или к югу от города. Промышленные предприятия были эвакуированы, разрушены или находились в зоне обстрела немецкой артиллерии и не могли продолжать работу. Указанная в директиве фюрера от 5 апреля 1942 г. задача на этот период операции была, таким образом, выполнена. Продолжение наступления с целью окончательного овладения всем районом Сталинграда в этом отношении ничего больше не могло дать.

С чисто военной точки зрения в этом также не было необходимости, поскольку в стратегическом отношении для обеспечения северо-восточного фланга при наступлении на Кавказ достаточно было занять линию Астрахань, Калач, Воронеж с основным опорным пунктом на перешейке между Волгой и Доном. Сталинград не было необходимости включать в эту линию, так как высоты в излучине Волги у Красноармейска и западный берег Дона севернее Калача — краеугольные камни обороны перешейка — прочно удерживались немецкими войсками.

Главное командование, однако, хотело «завершить сражение за Сталинград, очистив от противника остальные районы города», — так говорилось в директивах ОКВ.[27]

Эта задача носила теперь уже тактический характер. Пропагандой обеих сторон ей было придано стратегическое значение. До тех пор, пока русские сражались западнее Волги, Сталин мог утверждать о героической обороне своего города. Гитлер не хотел успокаиваться, пока его войска не захватили последний клочок земли, называвшейся Сталинградом. Политика, престиж, пропаганда и чувство взяли верх над трезвой оценкой полководца.

Главное командование позволило себе эту роскошь, так как ни оно само, ни командование 6-й армии тогда, в сентябре 1942 г., не допускали мысли, что у русских войск, действовавших под Сталинградом, найдется достаточно сил для оказания упорного сопротивления.

Начавшаяся теперь на улицах, в домах и развалинах позиционная война нагрянула неожиданно для немецких войск, потери в людях и технике были несоизмеримы с успехами, которые исчислялись квадратными метрами захваченной местности.

При этом для столь дорого обходившихся войскам боевых действий имелись более важные и стоящие цели. Но об этом ниже.

III. Обстановка на фронте группы армий «Б»

В середине сентября 1942 г. выяснилось, что двум армиям, участвовавшим в операции, не удалось взять Сталинград в клеши. 4-я танковая армия не овладела приволжскими высотами в районе Красноармейск, ее фронт был загнут на северо-запад. 6-й армии, задержанной западнее Калач и на Дону почти на три недели, удалось, правда, прорваться к реке севернее Сталинграда, однако она была слишком слабой для того, чтобы продолжить наступление вдоль Волги на юг.

Вместо того чтобы соединиться на берегу Волги, обе армии соединились западнее Сталинграда. Вместо операции по окружению, войска вынуждены были наносить ряд лобовых ударов по войскам русских, оборонявшим огромный город; не удалось окружить ни всего района Сталинграда, ни находившихся здесь сил противника. Это объясняется тем, что необходимая для осуществления охвата одновременность действий обеих армий не могла быть достигнута в связи с недостатком сил и плохо налаженным снабжением войск. В течение всего хода операций с конца июля обе армии смогли наносить удары только поочередно.

Вследствие этого русские, которые не подвергались ударам превосходящих сил восточнее Дона, ведя маневренную оборону, выиграли время, для того чтобы перебросить через Волгу свежие силы и подготовиться к упорной защите города. Разрушенные в ходе боев большие предприятия, расположенные к северу от города, были еще в руках русских. На берегу Волги немецкие войска находились только в районе Купоросное, у окраины города южнее р. Царица и на севере, в районе Рынок и южнее его. Важнейшая часть Сталинграда с паромной переправой находилась в руках русских.

Немецкие позиции в Сталинграде были обращены, по крайней мере с тактической точки зрения, пока еще в основном к Дону, а не к Волге. Роль этих позиций как опорного пункта на Волге или клина, отрезающего северную Россию от Кавказа и перерезающего русские коммуникации, по которым доставлялась нефть, носила чисто теоретический характер, так как для этого необходимо было взять Астрахань и овладеть районом устья р. Урал.

Задачи, которые в тот момент представлялись более важными, были связаны с действиями непосредственно на флангах группировки сил, наступавших на Сталинград. Высоты в районе Красноармейск и Бекетовка находились в руках противника и создавали постоянную угрозу для южного фланга 6-й армии; если бы мы ими владели, то имели бы важные преимущества. Поэтому командование 4-й танковой армии затребовало подкрепления для овладения этими высотами.