Сергей Зонин - Верность океану Страница 15

После совещания, вспоминал И. Д. Елисеев, все участники были единодушны в высокой оценке знаний нового командующего, в глубине и верности сделанного им анализа оперативной обстановки, согласны с поставленными им конкретными задачами. Последующие недели позволили убедиться в компетентности и энергии Владимирского, в том, что за словами у него всегда следуют дела.

Владимирский вместе с командующим ВВС флота генералом В. В. Ермаченковым наметил предстоящие удары с воздуха по вражеским коммуникациям между Крымом и Кавказом, Крымом и портами на западных берегах Черного моря, в том числе в районе устья Дуная. Решили, как прикрыть от налетов гитлеровских самолетов Малую землю. Для всего этого у флотской авиации появилось больше возможностей: получая новые машины, ее бригады преобразовывались в дивизии - минно-торпедную, истребительную, штурмовую. Командующий флотом предложил генералу Ермаченкову наладить взаимодействие с подводными лодками, обеспечить информацией о движении конвоев лодки, развернутые к западу от Севастополя. Он немедленно откликнулся на просьбу авиаторов использовать надводные корабли для удара по аэродрому в Анапе. Аэродром этот имел сильную ПВО и был расположен так, что налету наших самолетов мешали горы. А с него поднимались «мессершмитты», чтобы вести бои в небе над Новороссийском и Малой землей и перехватывать наши бомбардировщики торпедоносцы на пути к Крыму и западным берегам верного моря.

О совместных ударах по противнику боевых катеров, кораблей эскадры и авиации Владимирский думал давно. Теперь стали проводить такие операции. Начали с подавления аэродрома в Анапе. В ночь на 1 мая 1943 года эсминцы [70] провели поиск у берегов Крыма, обстреляли Двуякорную бухту. Тогда же эсминец и сторожевик нанесли артиллерийский удар по аэродрому в Анапе. Огонь корректировали три гидросамолета МБР. Позже стало известно, что в ту ночь шесть «мессершмиттов» были уничтожены и десять повреждены. Удары по аэродрому, по базам противника, поиск на его коммуникациях силы флота продолжали и в последующие дни. В мае, в среднем два-три раза в неделю, эсминцы и сторожевики, катера с реактивными установками, взаимодействуя с авиацией, обрушивали снаряды и «эрэсы» на порт и аэродром Анапы, на батареи в Южной Озерейке. В море у берегов восточного Крыма перехватить конвои врага не удалось, но это свидетельствовало, что перевозки в порты Керченского полуострова идут по суше или на прижимающихся к берегу десантных баржах, а на Кавказ - не выходя за пределы Керченского пролива. Командующий флотом приказал усилить активность подводных лодок между Севастополем и северо-западными берегами Черного моря. Одновременно минировался Керченский пролив. До наступления осени катера поставили в проливе более пятисот мин. Пересекая Черное море, сбрасывала магнитные мины на фарватеры врага и авиация флота. После гибели нескольких судов противник был вынужден на время прекратить судоходство в устье Дуная.

Результаты ударов черноморцев с воздуха и из-под воды подсчитали к концу года: подводные лодки потопили двадцать шесть и повредили три судна, авиация в апреле - декабре пустила ко дну сто четырнадцать судов и боевых кораблей врага. На минах, выставленных нашими катерами, противник потерял в Керченском проливе и Азовском море немало барж и катеров.

Можно привести и другие факты и цифры, подтверждающие заметное усиление боевой активности Черноморского флота с конца апреля 1943 года. Сказалось, конечно, и общее изменение военной обстановки после разгрома гитлеровцев в Сталинградской битве. Но ничто не происходит [71] само собой. Этот процесс, несомненно, связан и с деятельностью нового командующего флотом вице-адмирала Л. А. Владимирского. И. Д. Елисеев рассказывал, как интересно было ему работать с Владимирским, поддерживавшим штаб во всем, что касалось укрепления наступательного характера в боевой деятельности флота. Вспоминал он и о тщательном изучении командующим опыта войны других наших флотов, в особенности Северного, материалов о войне на Средиземном море, в Атлантике и на Тихом океане. Все, что предлагал, на что указывал Владимирский штабу, имело целью наращивать удары по гитлеровцам, воевать искуснее, чем прежде, побеждать малой кровью. Елисеев говорил также, что за долгую свою службу в ВМФ редко встречал у военачальников такую постоянную готовность выслушать суждения своих подчиненных. Планы операций в штабе Черноморского флота при Владимирском рождались в истинно творческой обстановке - свое мнение мог высказать каждый участник их разработки, независимо от должности и воинского звания. В такой творческой атмосфере готовился и план Новороссийской десантной операции, составной части наступательной фронтовой Новороссийско-Таманской операции. Ее цель - содействовать войскам Северо-Кавказского фронта в освобождении Новороссийска и тем самым в прорыве наиболее мощной части «Голубой линии». [72]

Новороссийско-Таманская наступательная

Разгром дивизий врага на Курской дуге и выход советских войск на Днепр завершили коренной перелом в ходе Великой Отечественной войны, контрнаступление наших войск Переросло в общее стратегическое наступление.

Директиву Ставки о подготовке фронтовой операции освобождению Тамани Северо-Кавказский фронт получил в августе 1943 года. [72]

Владимирский реально оценивал масштабы и трудности предстоящих боев. Впервые после Керченско-Феодосийской десантной операции 1941 года армии и флоту предстояло развернуть на приморском направлении наступательные действия в таких широких масштабах и в столь тесном взаимодействии. А ведь кораблей и катеров у Черноморского флота было теперь меньше. Правда, значительно возросли боевые возможности авиации, но для десанта все же главное - надводные силы.

С лета 1943 года Владимирский не раз бывал на КП генерал-полковника Петрова. Прорыв «Голубой линии» невозможен без взятия Новороссийска - основного ее узла обороны и, следовательно, без крупной десантной операции, утверждал командующий фронтом. Но где высаживать десант? В записях у Владимирского значится: Петров предлагал высадку в Анапу или несколько южнее - в долину реки Сукко. Не исключал он и десант вновь в Южную Озерейку. Вот тут-то Владимирский и высказал давно выношенное: все эти районы слишком далеки от линии фронта. Он напомнил генералу о почти двухмесячных кровопролитных боях Восточной группы 18-й армии генерала К. Н. Леселидзе у цементных заводов в Новороссийске. Сильно укрепленную оборону противника прорвать не удалось. Не окажется ли бесполезным десант, не будут ли напрасными жертвы, если 18-я и 56-я армии не смогут пробиться ему навстречу? Не стоит ли подумать о ломке уже известной немцам последовательности при высадке наших десантов: выход эскадры, артиллерийская подготовка огнем ее кораблей и удары авиации, а затем уже высадка?

Местом высадки десанта Владимирский предложил Цемесскую бухту - части противника на линии фронта в этом случае окажутся, так сказать, между молотом и наковальней. Десант поддержит огнем флотская береговая артиллерия и артиллерия 18-й армии, огонь их будет корректироваться с захваченных плацдармов. Значит, войска [73] можно высаживать без тяжелого вооружения, используя катера.

Предложение поддержал командующий артиллерией 18-й армии генерал-майор Г. С. Кариофилли, великолепный специалист и эрудит в военной истории. Но командующего фронтом И. Е. Петрова поначалу убедить не удавалось. Решение он принял лишь после обсуждения с прибывшим наркомом ВМФ всех «за» и «против» вариантов десанта в Анапу, в долину реки Сукко и в Южную Озерейку, сравнения их с высадкой на берега Цемесской бухты. К единому мнению прийти было, очевидно, трудно. Н Г. Кузнецов пишет в своих воспоминаниях, что о месте высадки у него с Петровым «произошел спор». Все же согласия достигли и местом десанта избрали Цемесскую бухту. Составленный с учетом этого план Новороссийско-Таманской операции командующий фронтом представил в Ставку. Нарком ВМФ, проверив ход ее подготовки по морской части, вылетел в Москву. Он поддержал в Генштабе предложения Северо-Кавказского фронта. Ставка утвердила десант в Новороссийск…

Подготовка к десантной операции началась незамедлительно. Для гарантии сохранения в тайне места высадки, над ее планом, по приказанию Владимирского, работали два штаба: штаб Новороссийской ВМБ, который разрабатывал документы на десант в Южную Озерейку, и штаб командира высадки, о существовании которого знали немногие посвященные. Штаб командира высадки и готовил десант в Цемесскую бухту. Начальником его Владимирский назначил опытного оператора капитана 2-го ранга И. М. Нестерова. Командующий приказал также включить в состав штаба флаг-штурмана бригады крейсеров Б. Ф. Петрова, участвовавшего в подготовке и проведении десантов в Феодосию в 1941 году и в Южную Озерейку в начале февраля 1943 года.