Наталья Ломаченкова - Переиграть время Страница 15

В серых глазах появляется оттенок страха.

— Ольга… Ты тоже… арестована?!

— Рудольф, — прерываю его коротким жестом. Глубоко вдыхаю, мысленно настраивая себя на предстоящий разговор. Почему это всегда кажется таким сложным?

— Выслушай меня, не перебивая, пожалуйста… Завтра тебя расстреляют.

Потом понимаю, что наверное стоило начинать не с этого, но Онезорг в ответ только чуть пожимает плечами. Полнейшее безразличие — значит, ждал?

— Я предлагаю тебе три варианта на выбор, — нетерпеливо машу рукой, когда он пытается что-то сказать. — Все вопросы после! Итак, вариант первый: всё остаётся как было, я сейчас ухожу, и завтрашнее событие случается как и было запланировано. Но, думаю, это нам не подходит, и мы сию версию рассматривать не будем.

Короткая, несколько ироничная ответная улыбка. Руки скрещены на груди, пытаясь скрыть волнение. Что же, вполне понимаю. Уже приготовившись к смерти, внезапно получить хоть какую-то крохотную надежду. Я сама нервничаю едва ли меньше.

— Вариант второй: мы сейчас устраиваем тебе побег. Документы готовы, деньги есть, билет на поезд купим уже в Москве. На твой выбор — Франция, Англия, Германия… куда пожелаешь, в общем. Можно даже в Америку, хотя придётся подольше повозится…

— Ольга, — он всё-таки не выдерживает и прерывает моё словоизлияние. — Это невозможно. Слишком много солдат здесь. Бежать невозможно.

— Значит, с остальными пунктами этого варианта ты согласен, — мельком кидаю взгляд на часы, время, отпущенное мне охраной, почти на исходе. Ну что же, основное уже было сказано. Пора переходить к более активным действиям.

У меня есть своя версия «уговоров».

Достаю из сумки помещающийся в ладони баллончик с усыпляющим газом мгновенного действия. Сделав знак Онезоргу чуть отойти, стучу в дверь. Замок послушно щёлкнув, отпирается. Без колебаний нажимаю незаметную кнопку, выпуская струю зеленоватого газа прямо в лица охранников. Они так и не успели понять, что произошло.

Оглядываюсь на Рудольфа. Демонстрация явно произвела впечатление.

— Только сон, — поясняю в ответ на несколько тревожный взгляд. Перешагиваю неподвижные тела, на ходу надевая респиратор и перебрасывая второй Онезоргу. — На всякий случай. Теперь радиус поражения будет немного пошире.

Да, Рудову пришлось потрудиться, чтобы объянить, зачем ему срочно потребовалась граната из снаряжения ОМОНа с усыпляющим газом.

Чтобы закинуть её в коридор, особых навыков спецназовца не потребовалось. Правда моей заслуги тут было мало, ибо никто попросту не ожидал нападения. И разумеется, не успел приготовится к атаке подобного рода. Ну, а про себя я не могу сказать, что мне совсем уж не понравилось играть в Шварценегера.

Шагать по коридору с беспорядочно лежащими на полу людьми было немного непривычно. К счастью, уже скоро мы повернули в другой переход, который, если верить плану здания, должен был вывести нас к стоянке машин, или как она там раньше называлась?..

Несколько раз всё же приходилось консультироваться с картой. Ещё дважды — использовать усыпляющий газ. Страшно подумать, что могут подумать вышестоящие чины, когда обнаружат столь повальный сон. Наверно решат, что это была специальная немецкая диверсия с целью похитить бесценного агента. Мда…

Онезорг молчал всю дорогу, видимо приходил в себя. Видимо, ему ещё не доводилось участвовать в подобной операции спасения. Ну… в принципе, мне ещё тоже не доводилось.

У машин всего один солдат. Балончик уже на исходе, поэтому пришлось воспользоваться шокером. Надеялась, что мне не придётся к этому прибегать, а можно будет обойтись более гуманными средствами. Но когда это у меня получалось выполнить всё запланированное?

— Надеюсь, ты умеешь водить этот агрегат, — нервно выдыхаю, быстро забираясь на соседнее с водительским сиденье и захлопывая дверь. Мои способности по вождению распространяются только на машины с автоматической коробкой передач. К сожалению.

Рудольф кивает, но и у него это движение получается несколько дёрганым. Мысленно даю себе подзатыльник — надо было хоть морально подготовить человека к тому, что ему предстоит увидеть. Ну да что уж теперь поделать: если ты от рожденья идиот, то это неизлечимо.

Машина трогается с места ощутимым рывком, выравниваясь только на выезде из двора. Оглядываюсь — погоня, как и следовало ожидать, отсутствует. Ну, може, я немного перестаралась с усыпляющим газом. Облако не должно было накрыть всё здание… по крайней мере, как вначале планировали мы с профессором. Ну, утешусь тем, что всё к лучшему.

— Два часа форы, — выдыхаю, откидываясь на спинку жёсткого сиденья. — Потом действие газа закончится, но мы уже будем слишком далеко. И потом, если предположения проф… гм, моего учителя верны, то он должен вызвать лёгкую потерю памяти. Не хотелось бы, чтобы на уши подняли всю армию…

Скосив глаза, смотрю на напряжённое лицо Онезорга, побелевшие руки, удерживающие руль. Не сдержавшись, фыркаю — видимо сказывается перегрузка нервной системы.

— Расслабься уже, Рудольф. Проехали. Больше таких экстремов не будет.

— Невозможно… — взгляд в прострацию. — Как?!!

Машина совершает рывок в сторону, я с взвизгиванием вцепляюсь в ручку двери.

— Блин, ты предупреждай хотя бы! Ну как, как… Разве сейчас это имеет большое значение? Главное, что всё получилось именно так, как я хотела. Ну, может, не совсем всё, но большая часть так точно.

— Теперь мне не стыдно… что Германия проиграла войну.

Хмыкаю. Знал бы он! И всё-таки хорошо, что Рудов не видел этой «диверсии». А то бы он мне стопроцентно голову свернул за подобную самодеятельность.

Прокручиваю в сознании эпизоды последних двадцати минут и мысленно глажу себя по головке. Молодец, Оленька. Хорошо сработано. И потом, если сама себя не похвалишь, то кто же ещё сделает подобную глупость?

— Куда мы едем? — наконец прерывает затянувшееся молчание Онезорг. Я с некоторой неохотой отрываюсь от своих размышлений типа "а что, если", уже прочно свернувших в область фантастики, и пытаюсь сконцентрироваться на настоящем. То есть, прошлом. То есть… А, леший с ним, какая разница!

— А вот это уже ты решай, ладно? Я тебе вон сколько альтернатив предоставила.

Встряхиваю сумку и после минутных розысков гордо вытаскиваю оттуда мной и Рудовым кропотливо сработанный паспорт. Выглядит достоверно на все сто баллов. Профессор постарался. А когда усилия прилагает мэтр такого масштаба, всем остальным остаётся только развести руками и тихо осесть в уголочке.

Даже фотография есть, но это уже лично моя заслуга. Ну и компьютера, конечно.

— Вот, держи. Чистый, можешь не сомневаться. Проблем не будет. Так, и ещё деньги, — купюр достаточно много, но уж лучше перестраховаться. — На первое время, а потом…

— А потом? — Рудольф внезапно выжимает тормоз, останавливая машину. Недоумённо смотрю на него. — Потом, Ольга? Ты ведь поедешь со мной?

Хмуруюсь, отворачиваюсь. Очень хотелось, чтобы этот вопрос не был задан. Потому что так трудно на него отвечать. Всего одним словом.

— Нет.

Он молча смотрит на меня. Приходится объясняться.

— Рудольф, я не могу. Просто не могу. Никак, понимаешь. Я и так сделала уже слишком много такого, чего ни в коем случае нельзя было делать. Это только твоя жизнь теперь.

Молчание. Поджимаю губы. Ну что ещё не так?! Как будто он не понимает, что мне тоже также больно. Что мне тоже жжёт и колет огнём где-то внутри, но я не могу — никак не могу ничего изменить. Только если… Но нет, не стану.

— Ну так куда? Европа, Америка? Германия? Рудольф, ну хватит, пожалуйста!

Он прикрывает глаза.

— Три варианта.

— Что? — мозг не включается сразу на столь резкий поворот темы. Онезорг чуть поворачивается ко мне. Взгляд жжёт насквозь, проникает прямо в душу. Больно.

— Ты говорила: три варианта. Было только два.

Не знаю, что мне делать, плакать или смеяться. Потому что это то, о чём я сама боялась спросить. Потому что это самое большое безумство, которое я когда-либо совершала. Потому что это Нарушение с большой буквы, именно та самая самодеятельность, которой мне строго-настрого запрещено заниматься…

— Ты можешь отправиться со мной.

— Хорошо.

Сказано настолько спокойным тоном, что мне начинает казаться, что я чего-то недослышала. И совершенно не была готова к подобному ответу.

Ну и ладно. Иронично поднимаю бровь и в ответ вижу знакомый блеск в глазах.

— Ты же даже не знаешь, куда.

— Это не важно, — Рудольф берёт мою руку в свои, легко и бережно касается губами кончиков пальцев. — Ольга.

— Не важно?! Ну смотри! — фыркаю, выскакиваю из машины, поманив его следом. — Что ты скажешь насчёт небольшой прогулки в будущее?

Не могу удержаться от смеха, когда Онезорг ошарашенно прислоняется к капоту автомобиля, потирая виски рукой.