Анатолий Петухов - Сить — таинственная река Страница 16

Сережка, в памяти которого прочно запечатлелся рассказ Гуся, проплыл возле лодки полукругом с десяток метров и поспешил забраться в челнок: кто знает, вдруг хозяйка озера тяпнет за ногу! А Витька уплывал вдоль берега все дальше и дальше. Сначала Гусь наблюдал за ним, надеясь на какое-то чудо, а потом, увлекшись ужением, забыл о нем.

Но чудо все-таки произошло. Первым заметил, что с Витькой творится неладное, Сережка.

— Гляди-ко, гляди!.. — воскликнул он.

Гусь обернулся. Витька быстро плыл от берега, то вырываясь из воды по пояс, то неестественно погружаясь в нее с головой. Можно было подумать, что он просто балуется, но слишком порывисты были его движения. Гуся кинуло в жар. Не мешкая, он отложил удочку и стал выдергивать шест. В это время Витька что-то крикнул в трубку, но вместо крика получилось глухое мычание.

Гусь гнал вперед лодку что было духу. Он не спускал с Витьки глаз и видел, что тот выбивается из сил: не иначе, его сводит судорогами! Витька теперь не выпрыгивал из воды, а то барахтался на одном месте, то вдруг скользил по воде, погружаясь в нее все глубже. Казалось, он потерял всякую ориентацию и сам не знает, что делает. Несколько раз трубка скрывалась под водой, и тогда Гусю становилось не по себе. Но спустя полминуты трубка вновь выныривала, из нее вырывался фонтанчик и слышалось хриплое утробное мычание. Некоторое время Витька опять барахтался на поверхности и снова, точно обессилев, тонул.

«Только бы успеть! Только бы успеть!» — билось в голове Гуся. Он греб шестом изо всех сил, но не суетился, и мысль работала, как никогда, ясно и четко. Главное, не ошибиться, рассчитать каждое движение, не промахнуться, не проскочить мимо. Гусь видел, что Витька плывет и выныривает на левом боку. Значит, лодку надо подать левым бортом, в обгон, тогда удобней будет ему уцепиться за борт.

— Чего выпялился? На дно садись! — цыкнул Гусь на Сережку, который встал на колени, чтобы лучше видеть Витьку.

Сережка покорно опустился на дно, хотя в лодке было сыро. Гусь подвинулся к левому борту. Лодка накренилась. Потом, как только Витька схватится рукой за борт, он отодвинется вправо, иначе неустойчивая осиновка может перевернуться.

Витька уже протянул руку к лодке, но тотчас опять пошел под воду. Он погружался боком, скрючившись, и видеть это в прозрачной воде было особенно жутко. Гусь энергично развернул лодку, чтобы она не проскочила дальше, и на несколько секунд Витьку накрыло днищем. Гусь впился глазами в воду по правую сторону борта, пытаясь разглядеть Витьку, но рябь от лодки сверкала, и он ничего не увидел.

Снова Витькина голова показалась над водой метрах в пяти.

— Держись! — крикнул Гусь и быстро-быстро заработал шестом.

На этот раз Витька успел схватиться за борт. Лодка резко наклонилась, черпнула воды, но Гусь выровнял ее. Кошкой скользнул он к товарищу, схватил за руку и снова стал перебираться на корму: в осиновку через борт человека не втащишь.

И как в ту памятную ночь на Сити, когда Гусь вытаскивал из сети Тольку Аксенова, рука ощутила упругие рывки, будто кто увлекал Витьку под воду.

— Я-то держусь. Ты ружье, ружье бери! — прохрипел Витька, стараясь приподнять правую руку. Тускло блеснул в воде алюминий.

Лишь теперь Гусь понял, в чем дело. Он перегнулся через борт, цепко ухватился за ружье и сразу явственно почувствовал толчки большой рыбы.

— Держу! Лезь в лодку!

Витька упруго подскочил и перевалился через корму. Лодка начала медленно разворачиваться. Гусь потянул сильнее. Вот ружье полностью вышло из воды, и показался нейлоновый гарпун-линь.

— Не бойся, тащи! Линь крепкий! — сказал Витька, дрожа то ли от волнения, то ли от холода. — И стрелял близко. На метр, не дальше, а чуть не утопила. Здоровая!..

— Кто? Щука? — шепотом спросил Сережка.

Витька кивнул головой.

Наматывая линь на руку, Гусь все ближе и ближе подтягивал рыбу. В глубине медью блеснула чешуя. Гусь встал на колени, чтобы удобней было тащить. Рыба рванулась под лодку, но, обессилев, пошла кверху. Скоро на поверхности показался ее пестрый бок. Сверкнул на солнце гарпун, надежно впившийся в спину рыбы. Гусь подтащил щуку к борту и за гарпун осторожно поднял ее в лодку.

— Нда… Ничего щучка! — сказал он. — Весной я на Сити такую же заколол. Тоже едва вытащил… Пожалуй, та была поменьше…

А Витьку точно прорвало:

— Плыву я, все вперед смотрю. Потом глянул вниз, а там, в тени, бревно не бревно, а что-то темное, большое. Дай, думаю, нырну, чтобы лучше рассмотреть. Как нырнул, она и подвинулась маленько. Гляжу, плавники по бокам, и глаза поблескивают. Я и шарахнул! Хотел-то в голову, а попало в спину. Ох она и пошла!.. Как рванет, как даст в глубину, едва воздух набрать успел. Хорошо еще, линь длинный, а то бы ружье пришлось бросить…

— Здесь, говорят, такие щуки есть, что у них мох на голове растет, — сказал Сережка.

— Это враки! — усмехнулся Витька, все еще любуясь редким трофеем.

— Враки?! А ты спроси у Гуся. Мы на Сити такую щуку видели. Мох на голове, будто тина, а толщина головы не меньше, чем у тебя.

— Что, правда? — Витька недоверчиво взглянул на Гуся.

— Если водяников нету, значит, правда. Я сам видел. Она в сетку нам попала. Чуть всех не утопила.

— Не знаю, — с сомнением сказал Витька.

— Сходим как-нибудь туда, может, сам увидишь ее!

Гусь недвусмысленно скосил глаза на Сережку, и тот осекся, чувствуя, что сказал лишнее.

— Можно сходить, — неопределенно отозвался Витька.

Костер развели на высоком берегу, в сосняке. Трещали сухие дрова, палило солнце, кипела уха в котелке. Ребята в одних трусах, как индейцы, сидели вокруг огня. Озеро блестело, будто разлитое в тарелке масло.

— Хорошо здесь! — удовлетворенно и радостно сказал Витька. — Вы часто сюда ходите?

— Я бывал. А Сережка тоже первый раз, — признался Гусь.

— Ну!.. — удивился Витька. — Зря… Сделать бы здесь хороший шалаш, чтобы лишнее из дому каждый раз не носить, и рыбачить тут можно!..

— На этом озере, смотри, рыба редко хорошо ловится, — сказал Гусь. — Время надо знать.

— Что время! Вот на зорьке увидишь, как на луде окуни будут брать. И главное, охотиться здесь хорошо. Вода, правда, не очень теплая. Но ничего, плавать можно!.. Знаешь что? Пока уха варится, пойдем, покажу, как с трубкой плавать.

— Пойдем! — согласился Гусь.

Прихватив снаряжение, кроме ружья, они спустились к воде. Сережка тоже пошел было за ними, но Гусь строго крикнул:

— За ухой смотри, а то убежит!

И Сережка вернулся.

— Значит, так, — приступил к инструктажу Витька. — Сначала надень ласты. Ремешки подтяни, чтобы они плотно на ногах держались. Вот. Теперь надень маску. Пока без трубки.

Гусь натянул маску.

— Не туго?

— Вроде ничего…

— Втяни носом воздух!

Гусь сделал вдох. Маска плотно вдавилась в лицо.

— Хорошо! — Витька вставил трубку в хомутик и повернул загубник ко рту Гуся. — Возьми вот эти сосочки зубами. Так! Теперь закрой рот и дыши через трубку. Ровно дыши и глубоко. Медленный вдох, быстрый выдох… Вот так и надо дышать. А теперь сними маску, поплюй на стекло — не снаружи! — и хорошенько протри пальцами… Сполосни.

— Сполоснул.

— Смочи лицо и надень маску. Возьми трубку в рот. Вот и все. Сначала попробуй лежать на воде. Лежи и дыши. А плыть просто — шевели ногами вверх-вниз, вверх-вниз. Руками грести не надо, руки должны быть свободны…

Лежать на воде вниз лицом оказалось удивительно легко. И дышалось тоже хорошо. А видимость-то какая! На дне каждый камушек, каждая песчинка видна. Вправо и влево тоже далеко видать. Вон проплыла стайка мальков…

Сам того не замечая, Гусь шевельнул ластами, и дно стало уплывать назад, а мальки все ближе и ближе. Не поймешь, то ли окуньки, то ли плотички или язёнки — какие-то серенькие рыбешки с желтыми глазками и прозрачными кисейными плавничками. С мизинец, не больше. Гусь глянул на свою руку и поразился: рука большая, пальцы толстые. Он снова перевел взгляд на мальков. Где там с мизинец! Меньше, вдвое меньше!..

«Плавать-то, оказывается, и в самом деле очень просто, — удивился Гусь. — Знай шевели ластами. А если попробовать нырнуть? Вода зальет трубку? Нет, нырять потом…»

И он тихо плыл вдоль берега, изумленно разглядывая неузнаваемый, такой необычный подводный мир. Вот густо разрослись водоросли. Какие? Гусь не знает. Листья продолговатые, курчавые и блестящие, желто-зеленого цвета. Со стороны ну точь-в-точь джунгли. Только под водой. А там что светится? Глаз?! Гусь замер. В траве стояла щука. Не очень большая, даже совсем небольшая, но в первое мгновение она показалась Гусю чуть ли не такой, какую подстрелил Витька.

«Ух ты!.. Вот бы ружье!» — мелькнула мысль.

Чем ближе подплывал он к щуке, тем она становилась меньше. Кажется, до нее уже можно дотянуться рукой… Большая желтая рука с растопыренными пальцами медленно потянулась к рыбе. Щука шевельнула плавниками и вдруг молнией сверкнула в гущу водорослей.