Петр Лебеденко - Навстречу ветрам Страница 18

Немного растерянные, из вагона вышли Ольга, Игнат и Лиза. И еще не сделали ни одного шага, как к ним вихрем подлетел широкоплечий парень, в темно-синем кителе, в брюках с лихим клешем и, бросив руку под козырек фуражки, представился:

Летчик Нечмирев… Прошу быть моими гостями! — И, взглянув на Лизу, произнес — Ослепительно! Не будь я Васей Нечмиревым, если я не мечтал увидеть такую девушку!

Лиза рассмеялась и смело пошла за Васей. Игнат хотел взять под руку Ольгу, но опоздал: к ней быстро подошел курсант и, откозыряв, сказал:

Курсант Яша Райтман. Прошу вас быть моей гостьей.

Ольга смутилась и ответила:

— Но нас должен встречать наш товарищ, Андрей Степной. Вы не знаете его?

Яша обернулся и, увидев Абрама, воскликнул:

Ты слышишь, Абрам, что говорит эта девушка? Мы не знаем Андрея Степного! Скажи, как тебе это нравится, Абрам?! Да вот и Андрей. Эй, Степной, твои друзья!

Но Андрей и сам уже увидел Игната и Ольгу. Он подбежал к ним и бросился к Игнату:

Игнашка! Бледнолицый!

Андр Юшка!

Они крепко обнялись и так, обнявшись, долго стояли молча, ни на кого не обращая внимания. Их толкали проходившие мимо курсанты и гости, а они никак не могли оторваться Друг от друга, словно большая сила спаяла их вместе. Наконец Игнат проговорил:

Задушишь, черт. Дай на тебя поглядеть.

Оглядев друг Друга с ног до головы, они снова обнялись, и только потом Андрей спохватился:

Здравствуй, Оля! А где же Лиза?

Твой друг летчик Нечмирев, о котором ты нам писал, украл ее у нас, — смеясь, ответил Игнат.

Летчик Нечмирев? — Андрей оглянулся по сторонам. — Надо сейчас же найти этого мошенника. Иначе потом мы и Лизу не найдем. Пошли к автобусу. А ты, Яша, — обратился он к Райтману, — эту девушку отдай на мое попечение.

Яша освободил Ольгину руку и сказал недовольно:

Ты слышишь, Абрам? Как тебе это нравится?!

На зеленом аэродроме были раскинуты палатки, и продавщицы в белоснежных передниках разносили мороженое, ситро, закуски. Неподалеку от палаток разместился оркестр, и тут же на утоптанной площадке кружились пары. Только что закончился вальс, и Вася Нечмирев, ведя Лизу за руку, говорил:

Мы проведем этот день вместе. Не возражаете, девушка?

Возражаем! — вдруг раздался у него над ухом голос Андрея, и не успел Вася ответить, как Андрей схватил Лизу за руку и увлек с собой.

Андрей! — обрадовалась Лиза. — Здравствуй, великий иллюзионист! Да ты настоящий летчик! Как идет тебе форма!

Она восхищенно рассматривала Андрея, который тоже не мог оторвать от нее взгляда…

Как часто Андрей мечтал о том, чтобы увидеть Лизу, пожать ей руку! И вот она здесь, рядом, такая же веселая, такая же красивая. На миг ему показалось, что он никогда не разлучался с ней, что он видел ее каждый день, каждый час. Ни одна черточка в ее лице не изменилась. Как и прежде, большие глаза ее зовут и смеются, словно и ласкают и предостерегают от чего-то в одно и то же время. Нет, они, эти глаза, стали немножко серьезнее и, кажется, добрее. Почувствовав, как ее пальцы нежно сжимают его руку, Андрей вздрогнул, хотел ответить такой же нежностью и с досадой подумал: «Я, как вор… хочу украдкой взять то, что мне не положено…»

Оглянувшись, он поискал глазами Игната и, не увидев его, крикнул:

Игнат! Иди сюда, Игнат!

Игнат не откликнулся. Он в это время стоял рядом с Васей Нечмиревым, который объяснял группе гостей распорядок праздника.

Тогда Андрей сказал:

Пойдем к Игнату.

Он хотел освободить свою руку, но Лиза еще крепче сжала ее и тихо проговорила:

Ты хочешь убежать от меня? Но я по тебе соскучилась. Мне хочется побыть с тобой рядом, вот так, близко…

Он ничего не ответил и почувствовал, как кровь прилила к его щекам.

Ему стало жарко. Тогда он сделал над собой усилие и рассмеялся:

Ты все такая же баловница, Лизка! С тобой хорошо и… тревожно. Пойдем!

Она тоже засмеялась, отпустила его руку и пошла рядом. Он так и не понял, что это было: дружеское чувство, шутка или… что-то другое. «Но другого и не могло быть, — сказал он себе, — и не должно быть…»

Они разыскали Игната в тот момент, когда Вася Нечмирев заканчивал свое объяснение:

Вы увидите здесь такие вещи, товарищи, которые вам трудно будет забыть. — Нечмирев посмотрел на часы и торжественно добавил — Через шесть минут тридцать секунд взлетит ракета и…

Васины часы оказались неточными. Не успел он опустить руку, как зеленая ракета взвилась высоко в небо и все сразу же услышали гул мотора. А еще через несколько секунд на взлетной площадке показался двухмоторный самолет и остановился в ожидании разрешения на взлет. Голоса стихли, все теперь смотрели на курсанта, который стоял на стартовой полосе с красным и белым флажками в руках. Вот он оглядел взлетное поле, поднял руку с белым флажком и протянул ее в направлении взлета. Воздушный корабль, вначале медленно и тяжело, а потом все быстрее и быстрее, покатился по летному полю. Последний толчок — и он уже в воздухе. Из репродуктора донесся голос:

— Товарищи, сейчас группа спортсменов-парашютистов, курсантов нашего училища, продемонстрирует групповой прыжок. Руководит группой мастер парашютного спорта летчик Дементьев.

Андрей подошел к Игнату, обнял его за плечи. Игнат смотрел на удаляющийся самолет, и глаза его, обычно веселые и лукавые, теперь были грустными. Многое отдал бы сейчас Игнат Морев, чтобы быть здесь не гостем, а таким же вот курсантом, как Андрей, как этот веселый парень Вася Нечмирев, как этот маленький с веснушками на носу Яша Райтман. Какие они счастливцы!

Игнат обернулся и посмотрел на Андрея. Только сейчас он заметил, что в Андрее что-то изменилось. Что именно, Игнат не мог сказать. Все вместе осталось прежним: та же мягкая походка, те же ловкие, словно он делал какой-нибудь фокус, движения рук; тот же спокойный, добродушный взгляд. И вместе с тем Андрей не был похож на того Андрея, с которым несколько месяцев назад Игнат выкладывал стены. Возмужал он, стал строже, подтянутее? Пожалуй, да. И немного вырос. Китель красиво облегал его фигуру, на форменной фуражке сиял краб, на рукаве — эмблема авиации. Чувствует ли Андрей радость от того, что он — будущий летчик? Конечно, чувствует! Но ни одним словом, ни одним намеком он не показывает этого Игнату. Словно не уходил он, Андр Юшка Степ-ын Ой, с лесов стройки, словно не снимал с себя измазанный кирпичной пылью фартук. И с Ольгой, и с Лизой, которая откровенно им любуется, он держится просто, нет у него и тени рисовки, всем своим видом он как бы говорит: «Никакой разницы между мной и Игнатом нет и быть не может. Форма? Но если ее наденет Игнат, он будет таким же, как и я, а может быть, и лучше…»

Высота — тысяча пятьсот метров! — голос в репродукторе будто настораживал зрителей. — Тысяча семьсот! Две тысячи! Летчик уменьшает скорость… Вы слышите, гул моторов стал тише… Парашютисты готовятся к прыжку… Внимание!..

Самолет слегка накренился влево, и из него посыпались черные точки. На какое-то мгновение зрители замерли. Прошла секунда, другая, третья. И вдруг в небе распустились белые тюльпаны! Покачиваясь, они вначале обгоняли друг друга, потом медленно стали опускаться вниз. Грянул оркестр, над аэродромом пронеслась буря аплодисментов.

Ой, до чего ж красиво! — воскликнула Ольга, стоявшая рядом с Лизой. — Как в сказке…

Лиза пожала плечами и обратилась к Андрею:

Объявляли, что этот прыжок демонстрируют курсанты. Значит, и ты это можешь, Андрей?

И хотя она обращалась к Андрею, смотрела все же на Игната. Игнат подумал, что этими словами она хочет сказать: «Видишь, Игнат, каким теперь стал Андрей. Мы должны гордиться им…»

Но Андрей просто ответил:

Мне далеко еще до этого. Может быть, только через полгода я впервые сяду в самолет.

Тем временем парашютисты приземлились, свернули парашюты, к ним подошла машина, и они уехали. И сразу же на старт вырулили три легких самолета «УТ-2». Взмах белого флажка — три быстрые тени мелькнули по зеленому полю. А через пять минут уже очи были на такой высоте, что казались не больше маленьких птичек.

Начался показ высшего пилотажа. Андрей, следя за действиями самолетов, пояснял:

Это боевой разворот… Переворот через крыло… Иммельман… Петля. Эх, какие мастера! Смотрите, они не отдаляются друг от друга ни на один метр!

Игнат смотрел, затаив дыхание. Ему почему-то казалось, что там, в одном из этих самолетов, находится его друг Андрей Степной. Это он делает мудрёные фигуры, которые называются иммельманами, переворотами, петлями. А на него, Андрея, смотрят сейчас тысячи глаз, смотрят Ольга, Лиза, смотрят и восхищаются. А он сидит за штур валом, гордый и строгий, и сквозь гул мотора слышит, как о нем говорят: «Это летчик Андрей Степной! Был он простым каменщиком, а теперь вот, смотрите! Мастер пилотажа!»