Владимир Коротких - Броневержец Страница 19

— Ну и как?! — Леха широко раскрытыми глазами смотрел на Михалыча.

— Да так! Врачебная комиссия дала заключение, что годен к нестроевой. Так и поменял я место службы. Когда из родного десантного полка уезжал, веришь, ревел горючими слезами! В разных местах потом послужил. И по стране поездил… Так что согласен я с тобой, Леха. На склады ты еще успеешь. Служи, пока молодой…

Командование батальона скоро сдержало свое обещание. Через три дня Леху снова вызвали в штаб.

Начальник штаба равнодушно протянул ему документы:

— Поедешь в мотострелковый полк. Тут недалеко. — Он указал место дислокации на прикрепленной к фанерному щиту и украшенной различными булавочными флажками и надписями топографической карте. — Километров десять отсюда. Завтра в восемь часов будь готов. Туда наша машина пойдет.

— Товарищ майор, а на какую должность меня туда назначили? — поинтересовался Леха.

Начштаба усмехнулся:

— Не волнуйся, не в пехоту! Мы своих технарей-ремонтников, даже таких, как ты, обалдуев, в обиду никогда не даем! Если бы в пехоту, то на следующий день ты уже при должности был бы. Доукомплектование идет, людей не хватает, поэтому всех подряд в пехоту гребут. Комбат смотрел твои характеристики и приказал только по специальности тебя определить. Ему спасибо скажи. Будешь в полку старшиной в ремонтной роте. Так что радуйся. — Он глянул на Леху и неожиданно рассмеялся.

Леха недоуменно смотрел на него. Начштаба даже покраснел от смеха. Наконец, глубоко вздохнув, он объяснил причину своего веселья:

— А с другой стороны, тебе даже повезло, что в мотострелковом полку служить будешь. В пехоте служить веселей! — Начштаба снова хохотнул, обнаруживая озорные искорки в глазах.

— Чем же веселей?

— Мне вчера рассказали, у них там недавно случай был из серии — велика страна, а значит, и дураков в ней много! Так вот, два прапорщика хорошо поддали и по пьянке заспорили между собой. Один из них и говорит другому, что если он в кулак учебный взрывпакет крепко зажмет, то когда тот взорвется, только боковые заглушки повылетают, и все. Собутыльник ему не поверил. Ну, ясное дело, они сразу решили провести испытания! А чего откладывать? Дело-то плевое — взрывпакет рвануть! Взяли взрывпакет, вышли за пределы части и подожгли запал. Один долб…б держит, а другой долб…б смотрит! Рвануло! — Начштаба опять залился хохотом.

— Ну и че было? — спросил Леха.

— Да то, что и должно быть! Заглушки, конечно, сразу же улетели! А вместе с ними еще и два пальца! Ох, епть! Большая у нас страна! Ох, епть, и большая! — Начштаба вытер кулаком проступивший на лбу пот, сделал паузу и продолжил: — Тот прапорщик как раз и был старшиной ремроты до тебя. Так что, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Повезло тебе, Шашкин!

Выйдя из штаба, Леха сразу же отправился на склад к Михалычу, чтобы поведать ему радостную новость о своем назначении. Но тот куда-то уехал.

«Надо бы с Михалычем отъезд обмыть, — решил Леха. — Но где взять? То, что я из города позавчера привозил, мы уже попили. Опять в Термез ехать?»

Утро выдалось погожим, но ветреным. Редкие небольшие облачка быстро неслись по небу, покрывая темными пятнами влажный желтый от ярких солнечных лучей песок, который в ненастные дни казался серым и мерзким.

Леха, хорошо изучивший за прошедшие дни временного безделья все окрестные дороги и тропки, сразу вышел к перекрестку, где чаще всего проходили колонны.

Он уселся на разбитый перевернутый автомобильный прицеп, валявшийся у дороги, и стал ждать попутный транспорт. Колонны периодически проходили, но все не в том направлении. Прождав больше часа, он решил не тратить времени даром, а пройти дальше, где в паре километров был еще один оживленный перекресток. Леха торопился. Обычно колонны шли в сторону города до обеда, а возвращались ближе к вечеру. На полпути он заметил скопление бензовозов и несколько бэтээров, стоявших вдалеке, но не на дороге, а на холме рядом с большой военной частью, обнесенной очень распространенным для этой местности забором из колючей проволоки.

В надежде на подвоз Леха почти бегом направился к ним. Но оказалось, что спешил он напрасно. При ближайшем рассмотрении колонна имела какой-то необычный, не совсем военный вид. Бензовозы были разные по калибру — от «газонов» до «КамАЗов» и, судя по их окраске, не были военными, а больше казались разноцветной, случайно оказавшейся здесь гражданской сборной командой. Бэтээры тоже были окрашены скорее для торжественно-показных мероприятий, а не для войны. На их боках и башнях были нанесены белые продольные полосы и красовались знаки «Гвардия». Было непривычно и даже весело наблюдать это скопление неизвестного вооруженного формирования. Лехино веселье еще более усилилось и смешалось с удивлением, когда он подошел ближе к колонне. На броне бэтээров сидели странные бородатые люди возрастом от тридцати до сорока лет, одетые в военную форму старого, времен Великой Отечественной войны образца. Вместо шинелей на них были поношенные гражданские пальто, старые шубы и фуфайки. На башнях и броне стояли бутылки с водкой, вином и лежала закуска. Люди, сидевшие на броне, спокойно выпивали. Другие пили в кабинах бензовозов. Они не обращали особого внимания на Леху, опрокидывая в глотки спиртное, от небрежности и ветра обильно стекающее по бородам и одежде. Их мутноватые глаза говорили о том, что мероприятие было успешным и уже в самом разгаре.

Леха огляделся. В состоянии тихого самозабвенного запоя пребывала вся колонна.

— Партизаны, — определил Леха, не дойдя до машин метров тридцать. — Дикие войска. Очень уж на махновцев похожи. Ряженые, хоть в кино снимай! Значит, гвардейцы бухают и, судя по всему, ехать больше никуда не собираются, — заключил он и уже было развернулся, чтоб пойти дальше, но остановился, решив все же попытать удачу.

— Здорово, мужики! — весело поприветствовал он людей, находившихся на броне головного бэтээра.

Чернобородый мужик, облокотившийся на ствол башенного пулемета, махнул ему рукой:

— Здорово! Заходи к нам на балкон! Отсюда вид приличный и — он щелкнул себя по кадыку пальцем — пьется хорошо! Заходи, военный!

— Давай сюда, прапорщик! Тебя целый капитан зовет! — поддержал приглашение слегка заплетающимся языком другой мужик, с курчавой рыжей бородкой.

— Давай-давай! — радушно замахали остальные.

— Спасибо, мужики! — Леха вежливо приложил руку к своей груди. — Спасибо! Не продадите бутылку? Меня товарищ дожидается, без него мне нехорошо выпивать.

— Да ты и друга зови! Тоже нальем! — продолжал чернобородый. — Мы, землячок, не торгаши! Налить можем запросто, а продавать — это не по нашей части. Залезай к нам, мы свой дембель обмываем! Партизаны мы — из запаса! Нас оттуда, — он махнул рукой в сторону горизонта, — ночью вывели на замену! Кончились наши приключения. По домам теперь, к семьям поедем! Баста! Прощай страна Афгания! Залезай, чего ждешь!

Леха, решивший, что возможность диалога еще не исчерпана, а на колонну он теперь уже вряд ли успеет, быстро забрался на бэтээр и устроился на старом ватнике рядом с чернобородым.

Тот подал ему солдатскую кружку и спросил:

— Тебе водки или вина?

— Вина. — Леха решил не напиваться. Он поднял кружку, до половины наполненную красным вином и, чокнувшись с чернобородым, кивнул: — За ваш дембель, мужики!

— Давай! — сидевшие рядом тоже опустошили свою посуду.

Закусив куском хлеба и плавленым сырком, Леха закурил и поинтересовался у чернобородого, который, судя по всему, был старшим в этом таборе.

— А как же они дальше поедут? — он указал на пьяных в дупель водителей бензовозов.

— А никак, — ответил чернобородый. — Мы дальше не едем, отъездились. Тут теперь, в этой части, ночевать будем. — Он указал на стоявшие за колючей проволокой палатки. — Как все выпьем, так и пойдем на боковую. Командир полка просил нас на территории части по случаю дембеля не бухать, чтоб солдатам плохой пример не показывать. А нам и на природе красота! За пару деньков технику сдадим — и по домам.

— Да-а-а-а, — протянул полулежавший рядом на броне рыжебородый. — Больше месяца мы по афганским дорогам мотались. Хорош уже. Пусть теперь регулярные войска делом занимаются.

— А как вас туда занесло? — поинтересовался Леха.

— Да так, — махнул рукой рыжебородый. — Кого как! Кого прямо с работы, а кого из дома в военкоматы выдернули. Повестки в зубы — и на сборы призвали. Мы же все местные — туркестанские! Бензовозов из автоколонн нагнали, бэтээры эти разрисованные в придачу дали, они, говорят, до этого на парадах в Душанбе ходили. И сразу туда — в каменный век!

— Ну и как там?

— Да так… — коротко сказал чернобородый, хлебнул из кружки водки и передернул плечами. — Так! Провались оно все! — Он снова плеснул Лехе из большой стеклянной зеленой бутылки, именуемой в народе огнетушителем, красного сладковатого вина с названием «Чашма».