Сергей Буренин - Возвращение бумеранга Страница 19

— Если у вас, пан президент есть какие-то вопросы, то я готов постараться дать на них ответы.

— У меня к вам, Моравец, накопилось много вопросов, — нахмурился Бенеш, — и надо отдать должное, все они неприятные.

— Ну, что ж, давайте неприятные, — вздохнул Моравец.

— Как дела с операцией «Персентаж»?

— На том же уровне, — вздохнул Моравец, — агент так на связь и не вышел.

— И как вы это объясняете? — настаивал Бенеш.

— На это есть только два объяснения, — пожал плечами полковник, — либо агент провалился, либо что-то случилось с рацией.

— А может быть, провалились те, к кому он шел? — высказал свое предположение президент.

— В этом случае он должен был выйти в эфир самостоятельно, — покачал головой Моравец.

— Хорошо, — кивнул Бенеш, — А что у нас с вашим Рене? Не помню, говорил ли я вам это, но Черчилль отозвался о нем так: «Это тот агент, получив сообщения от которого, мы начинаем двигать армии». Или что-то в этом роде. Я давно не слышал от вас сообщений о нем.

— Во-первых, — Моравец начал загибать пальцы, — Рене на данный момент лишен связи. Про операцию «Персентаж» мы с вами только что говорили. Во-вторых, в начале месяца мы потеряли радиостанцию, которая хоть и с опозданием, но передавала сообщения от Рене. А в-третьих, у меня есть непроверенные данные, что Рене сейчас находится в гестапо.

— Если последнее правда, то это будет для нас невосполнимой потерей. Вы бы не могли ему как-то помочь?

— Как я уже сказал, у нас сейчас трудности со связью, — напомнил Моравец. — К тому же, наша помощь скорее пойдет ему во вред. Рене занимает довольно высокий пост в вермахте — такого человека гестапо может взять только в том случае, если у него есть очень веские основания для этого. Но даже и в этом случае, контрразведка вермахта постарается заполучить его себе, чтобы не выносить сор из избы. Я предлагаю подождать более точных известий.

— Ладно, подождем, — недовольно кивнул Бенеш. — Перейдем к следующему. Я давно ничего не слышу об операции «Антропоид». В каком она состоянии?

— Я вам уже докладывал, что первый вылет этой группы оказался неудачным, — напомнил полковник, — Англичане обещают сделать в конце месяца вторую попытку, пока ориентировочный срок — 30 ноября.

— Ускорьте это дело, — попросил Бенеш. — А теперь самое неприятное, и это как раз связано с операцией «Антропоид». Оказывается, эта операция не более, как секрет Полишинеля.

— Я не понимаю, о чем вы говорите? — поднял брови Моравец.

— Сейчас объясню, — кивнул Бенеш. — Три дня назад ко мне в резиденцию пробрался молодой человек. Надо отдать должное, парашютисты у вас прошли хорошую подготовку. И передал моей жене для меня прошение, в котором просит моего содействия для отправки его с заданием убить Гейдриха или кого-нибудь еще из руководства Рейха. Он явно в курсе данной операции.

— На этот вопрос я вам сейчас не готов ответить, — признался Моравец, — Вы бы не могли мне сообщить имя этого человека. Я наведу справки и предоставлю вам обстоятельный отчет об этом деле. Я не верю, что у нас произошла утечка информации.

— Имя этого человека — рядовой Петр Каминский, — сказал Бенеш, заглянув в бумажку. — Попрошу вас дать мне объяснения по этому делу в ближайшие дни.

Лондон, 22 ноября 1941 года

Пока президент Бенеш читал поданный ему рапорт, полковник Моравец продолжал в ожидании стоять перед его письменным столом. Сегодня, против обыкновения, президент и не подумал предложить ему сесть. Президент читал рапорт и все больше хмурился. А в рапорте говорилось следующее:

«Рядовой Каминский Петр, личный номер Ф-3311, родился 27.06.1919 в Старой Любовне, в Словакии, прописан там же; родной язык — словацкий; профессия — продавец; холост; вероисповедание — римско-католическое; образование — 5 классов начальной школы и 3 — городской, а так же курсы торговых работников; говорит по-польски, по-венгерски и по-немецки. В заграничную (чехословацкую) армию вступил 7.05.1940.

Командир 2-й роты первого батальона дает вышеуказанному следующую характеристику:

„Личные качества: хитрый, льстивый, ведет себя не по-товарищески, лицемерный.

Воинские качества: нерешительный, непорядочный, обучен хорошо, но работает только под наблюдением, ненадежный“.

Перечень нарушений дисциплины прилагается.

При расследовании его появления в загородной резиденции президента республики были установлены следующие факты:

Рядовой Каминский находился в резиденции президента республики два месяца назад в составе 2-й роты первого батальона для несения охранной службы, тогда-то он и познакомился с обстановкой.

Рядовой Каминский сообщил, что в субботу, 15.11.1941 года, вскоре после обеда, он выехал автостопом в Бэнберри, откуда поездом доехал до Оксфорда и потом автобусом до Эйлсберри, где переночевал в городской ночлежке. На следующий день, между 13.20 и 14.00, он вошел в здание резиденции господина президента, пройдя через ворота для машин, и, никем не замеченный, вошел в само здание, поднялся на второй этаж, где, встретив супругу господина президента, вручил ей письмо для господина президента. Обратно он вернулся тем же путем и оказался в своей части 16.11.1941 около 20 часов.

В резиденцию президента республики рядовой Каминский отправился без пропуска; у него было только разрешение на увольнение из части до 7 часов 16.11.1941.

Рядового Каминского постоянно преследуют навязчивые фантастические идеи о том, как он мог бы устранить руководящих нацистских лиц в Германии. Например, он желал бы отправиться самолетом в Словакию, где у него якобы есть знакомый майор запаса Шварц, по профессии коммивояжер, с его помощью… он попал бы в Германию, где на каком-нибудь сборище нацистов осуществил бы свой замысел с помощью ручной гранаты.

По этому поводу он уже писал господину президенту, а потом его секретарю. Не получив ответа, он сам направился с письмом к господину президенту 15.11 в его резиденцию. Хотя рядовой Каминский и делает тайну из своих замыслов, тем не менее, он доверительно поделился со штабс-капитаном Дивоким, что ведет себя так для того, чтобы его наказали и признали ненадежным. А потом, когда он исчезнет из части и разнесется слух, будто бы он удрал к врагу, то это только облегчит осуществление его планов, о подробностях которых он и хотел бы поговорить с президентом.

После беседы с рядовым Каминским, последний обещал, что планы свои оставит и вести себя будет пристойно. Судя по всему, рядовой Каминский, вероятно, не совсем нормальный.

Командир бригады: Мирослав (собственноручно)».

Президент дочитал до конца рапорт, отложил его в сторону, снял очки и протер глаза.

— Час от часу не легче, — вздохнул он. — Вы уверены, что он до этого додумался сам, а не услышал эту идею из разговоров?

— Ротмистры Габчик и Кубиш и сержант Свобода достаточно дисциплинированы для этого, — отрезал Моравец, — а если офицеры разведки или Генерального штаба обсуждают такие вещи с рядовыми, то это уже не армия. И смею сказать, что подобная идея не так уж и оригинальна. Насколько мне известно, англичане тоже подумывают об организации покушения на Гитлера.

— Откуда вы знаете? Они бы должны держать это в секрете! — воскликнул Бенеш.

— Вы, наверное, забыли, что я разведчик, — грустно улыбнулся полковник. — Чужие тайны — это моя профессия.

Лондон, 3 декабря 1941 года

— Что случилось, полковник? — спросил Бенеш, поднимаясь из-за стола, когда в дверях его кабинета появился Моравец. — Секретарь сказал мне, что вы просите буквально немедленно принять вас.

— Да, извините, пан президент, я действительно очень настоятельно просил срочно принять меня, — закивал Моравец, подходя ближе к президенту. — Мне нужна ваша помощь. Я уже устал бороться с англичанами. Поднимите вопрос о заброске наших парашютистов на самом верху. Обратитесь к Черчиллю, в конце концов. 30 ноября выброска «Антропоида» снова сорвалась: самолет сбился с курса и вернулся ни с чем. Возможно, надо и впрямь создать чешский экипаж специально для этих целей.

— Я уже слышал, что выброска «Антропоида» сорвалась в очередной раз, — вздохнул Бенеш, — и меня это очень расстроило.

— Вопрос надо ставить гораздо шире, пан президент, — настаивал Моравец, — У нас без связи сидит очень ценный агент. У нас без поддержки остались несколько очень активных групп. В конце концов, они просто уйдут в коммунистическое подполье. Москва с каждым днем все активнее поддерживает движение сопротивления в Центральной Европе. И, вы уж меня извините, такой оборот дела приведет к краху вашей политики. На родине будут говорить, что вы президент радиостанции, так как это единственное, что у нас есть. Из-за неточной, это еще, мягко говоря, выброски сорвана операция «Бенджамин», и потерян агент. В провале операции «Персентаж» мы не можем прямо обвинять англичан, но и не можем сказать, что они тут ни при чем. Отложены операции «Антропоид», «Сильвер-А» и «Сильвер-Б». А мы уже планируем следующие. Среди парашютистов скоро начнет падать дисциплина. Да и сами посудите, как можно с риском для жизни идти на выполнение операции, спланированной людьми, которые не могут организовать даже начало, даже самую простую часть операции?