Дональд Макинтайр - Немецкие субмарины под прицелом английских эсминцев. Воспоминания капитана Королевских военно-морских сил. 1941-1944 Страница 19

Высокочастотные беспроволочные сигналы, в отличие от низкочастотных сигналов, не огибают неровности земной поверхности, а идут по прямой. Таким образом, они направляются по касательной к поверхности земного шара, и передача с судна не может быть перехвачена другим судном, находящимся за линией горизонта. Эти сигналы отражаются от верхних слоев атмосферы и возвращаются на землю, иначе они могли бы приниматься только на расстоянии прямой видимости, которое, очевидно, зависит от высоты передающей и принимающей антенн. Когда сигнал передается подводной лодкой и надводным кораблем, это расстояние не должно превышать 15–20 миль. Такие сигналы назывались «земными».

Сигналы, которые вернулись на землю, отразившись от ионосферы, известны как «небесные» и могут приниматься при любом расстоянии. Интенсивность «небесной» волны не зависит от расстояния между приемником и передатчиком, но опытные операторы высокочастотных радиопеленгаторов всегда могут различить земную и небесную волны. Если определена первая, очевидно, что передатчик находится в радиусе 20 миль.

Более того, благодаря очень жестким правилам, которым подчинялись немецкие субмарины и которые предписывали им обязательно подавать сигнал в штаб об обнаружении конвоя, а также о начале атаки, вид и происхождение этих сигналов стали знакомыми и привычными для наших станций слежения на берегу, которые оперативно передавали информацию нашим кораблям в море.

Если прибор высокочастотной радиопеленгации настроен на частоту, выбранную немецкой субмариной, или же если в группе кораблей сопровождения имеется достаточное количество таких приборов, чтобы прослушивать весь диапазон частот, используемых вражескими лодками, эти сообщения перехватывались, и, если они передавались на земной волне, это означало, что конвой преследует или атакует немецкая лодка. Поскольку также можно было определить и направление, появлялась возможность направить корабль сопровождения или самолет в район предполагаемого расположения подлодки и по крайней мере задержать его, пока конвой не ляжет на новый курс. Даже если подводную лодку обнаружить не удавалось, поскольку процесс в значительной мере напоминал поиски иголки в стоге сена, к тому моменту, как ее командиру удавалось уйти от погони, он чаще всего обнаруживал перед собой чистый океан, на котором не оставалось никаких следов конвоя.

Такие стычки с врагом были довольно частыми. А за то, что конвои, сопровождаемые кораблями группы В2 оставались неприкосновенными, по моему мнению, следует благодарить лейтенанта Гарольда Уокера, офицера, отвечающего за работу высокочастотного радиопеленгатора на «Вечерней звезде». Бывший радист, он обладал удивительным чутьем и воистину сверхъестественной работоспособностью. В свое время ему случилось провести две недели на шлюпке в море, после того как его корабль подвергся торпедной атаке и затонул. А его родители и невеста погибли во время одного из налетов немецкой авиации. Лейтенант страстно ненавидел немцев и проводил дни и ночи возле своих приборов, по крупицам собирая информацию. Получив от него сообщение о готовящейся атаке, мы всегда успевали принять своевременные меры, чтобы отвести корабли конвоя в безопасное место. У него было еще одно очень полезное качество. Уокер мог различить почерки разных радиооператоров, а также узнавал характерные особенности сигнала, переданного мокрой антенной, то есть, вероятно, поступившего с только что всплывшей подводной лодки. Все перечисленное и давало нам существенные преимущества по сравнению с остальными кораблями. Показательным является тот факт, что конвой, сопровождаемый группой кораблей В2, понес потери и лишился одного корабля единственный раз. Это произошло тогда, когда Уокер однажды не сумел перехватить сигнал вражеской подлодки.

Я был очень рад, когда Гарольд Уокер был награжден крестом «За боевые заслуги».

Существовало множество хитростей и уловок, к которым прибегали командиры кораблей, чтобы уйти от преследования вражеской субмарины. Один из командиров однажды организовал учебный бой в достаточном удалении от конвоя, имея целью отвлечь внимание находящихся поблизости немецких субмарин, заставить их начать преследование и тем самым увести подальше от конвоя. Но к сожалению, хотя командир конвоя был в курсе дела, он не сумел передать соответствующие распоряжения на другие корабли конвоя. Когда же с них заметили разрывающие темноту вспышки взрывов и мечущиеся по темному небу лучи прожекторов вдали, слишком ретивые капитаны посчитали необходимым применить осветительные ракеты, которые предназначены для того, чтобы создавать ночью дневной свет, который позволяет обнаружить невидимую в темноте подводную лодку, подошедшую близко к кораблям. Эту хитрость больше не применяли.

Я вспоминаю один рейс, в котором тактика уклонения оказалась особенно удачной. А поскольку в этом рейсе мы столкнулись сразу с обоими нашими главными врагами, немецкими субмаринами и ужасной погодой, рассказ о нем будет весьма типичным описанием нашей работы в тот период.

Конвой ONS138, о котором я хочу рассказать, вышел из Ливерпуля 11 октября 1942 года и сразу же попал в полосу непогоды. Составлявшие его суда в основном шли в балласте, то есть в воде сидели высоко. Штормовой ветер их здорово потрепал, к тому же еще они оказались разбросанными на огромном пространстве. Нам ничего не оставалось делать, кроме как лечь в дрейф и постараться избежать повреждений из-за окончательно спятившей погоды. В краткие периоды относительного затишья корабли сопровождения пытались собрать вместе маленькие группы кораблей конвоя, но затем с запада снова налетал очередной порыв ветра, и шторм начинал бесчинствовать с новой силой. Когда видимость прояснялась, становилось очевидным, что работу овчарки можно начинать снова.

Так продолжалось целую неделю, и только 18 октября погода утихла настолько, что мы сумели собрать и сформировать большую часть конвоя. Но в последующие три дня конвой смог двигаться со скоростью, не превышающей три узла. Хотя рейс, можно считать, еще не начался, запасы топлива у эсминцев «Уайтхолл» («Whitehall») и «Ванесса» («Vanessa») достигли критически низких отметок. Если их немедленно не отправить в Пунта-Дельгарда (Азорские острова), где у нас были бункеровочные мощности, или если погода не станет настолько тихой, что они смогут получить бункер в море (для этой цели нас постоянно сопровождал танкер), очень скоро они окажутся в весьма незавидном положении – будут беспомощно болтаться в середине океана, ожидая топлива.

Следовало принять решение, весьма непростое для командира боевого соединения кораблей в море. Вопрос о запасах топлива является очень важным, поэтому соответствующую информацию командир соединения получает с каждого корабля ежедневно. Я чувствовал, что шторм вскоре утихнет, и принял решение оставить эти два эсминца в составе кораблей сопровождения. Мы двигались по маршруту, который пролегал значительно южнее, чем обычно, и мне казалось, что мы вот-вот подойдем к спокойной воде.

21 октября, в день празднования годовщины Трафальгарского сражения, наконец наступило долгожданное затишье. Корабли сопровождения получили возможность заполнить свои опустевшие танки. Все мы быстро высохли на ярком солнце, а конвой наконец двинулся с положенной для него скоростью – семь узлов. Мы воспрянули духом и снова обрели готовность к любым неожиданностям. Нам не пришлось ждать долго.

Вечером 23 октября появилась первая информация о приближающихся вражеских субмаринах. Вскоре после наступления темноты поступило сообщение от лейтенанта Уокера о том, что он перехватил сигналы немецкой субмарины, находящейся в опасной близости от конвоя с кормы. Вместе с «Ванессой» мы немедленно отправились в указанном направлении, надеясь засечь лодку нашими радарами до того, как она успеет погрузиться. Но субмарина оказалась быстрее, и нам пришлось возвращаться несолоно хлебавши.

Мы еще не успели занять свое место в строю, когда были перехвачены сигналы с других подлодок. Уокер, который непостижимым образом различал сигналы, идентифицировал четыре немецкие подлодки, находящиеся в непосредственной близости от нас. Было очевидно, что враг концентрирует силы, собираясь предпринять групповую атаку на наш конвой. Следовало принять меры, чтобы не допустить всплытия подводных лодок на поверхность для атаки. На протяжении ночи «Вечерняя звезда» на большой скорости носилась от одного места предполагаемого нахождения субмарины до другого. Мы ни разу не отметили контакт, но надеялись, что не дали им всплыть и таким образом нарушили их планы.

Днем «Вечерняя звезда» снова присоединилась к конвою. Предстояло узнать, что нам готовит наступающий день. Долго ждать не пришлось. Уже в 8.30 пеленгаторы засекли переговоры немецких подводных лодок. Теперь у них было преимущество, они сумели занять позицию впереди конвоя.