Теодор Константин - И снова утро (сборник) Страница 19

Мысли снова унесли его назад, к тому оставшемуся для него непонятным моменту, когда он, выполняя приказ, был вынужден выделить одну, танковую роту для прикрытия, чтобы прикрыть остальные силы, стремившиеся оторваться от советских войск. Заняв позицию на высоте у опушки леса и закрыв выход из долины танковой ротой, которая оседлала шоссе, он спокойно и уверенно, насколько можно было в сложившейся ситуации, ожидал советские танки. Но и долина перед ним, и проходившее по долине шоссе еще много часов оставались пустыми, как полигон, на котором солдаты, изображавшие противника, еще не установили мишени. Задержка советских танков, которые были замечены уже давно, сбила Матеяну с толку, и он приказал связать его со штабом дивизии.

— Не отвечает, господин полковник, — встревожено доложил лейтенант Войня.

— Тогда со штабом армии, и побыстрее…

На этот раз командиру взвода связи повезло, у аппарата оказался сам начальник штаба армии.

— Вы где? — с беспокойством спросил начальник штаба.

— Все там же…

Матеяну коротко доложил обстановку.

— Еще раз, — торопливо перебил его начальник штаба, — место, где вы находитесь!.. Так… оставайтесь у аппарата!

Но в то же мгновение Матеяну бросил наушники и микрофон сержанту и схватился за бинокль, Долина загрохотала: на другом конце, слева, на шоссе, наконец-то появились советские танки. Они шли на полном ходу, окутанные облаком желто-серой пыли. Земля сотрясалась под их гусеницами. Обеспокоенный, Матеяну молча перевел взгляд на противоположный конец долины. Он нахмурился, пальцы его крепче впились в бинокль. Подходили все новые и новые танки, и казалось, им не будет конца. В наушниках, которые держал сержант, послышался шум, и он схватил их, не отрывая взгляда от долины.

— Что делать, господин полковник? — спросил майор Олтян, командир танковой роты.

— Оставайся на месте и жди!.. После того как ввяжешься в бой, подойдет и Михуляк…

Он опустил наушники, отыскал взглядом Михуляка и подал ему знак. И уже через несколько минут лес наполнился ревом двигателей — это танки вышли на опушку, накрытые ветвями, и выстроились в линию. Один из танков остановился рядом с его укрытием. «Если мы задержимся, — забеспокоился он, — над лесом скопится дым и нас обнаружат».

— Приглушить двигатели! — приказал он и вновь схватил бинокль.

По ровной и длинной долине плотной колонной, охватывая шоссе, шли танки с красными звездами на башнях из массивной брони. На какое-то мгновение мелькнула мысль, что можно ударить по ним сбоку. Но долина была очень широкой, и советские танки, превосходящие по численности румынские в пять-шесть раз, могли бы их окружить… «Нет, там, когда они скопятся в конце долины и ввяжутся в бой с Олтяном». Но тут советские танки неожиданно начали обстреливать лес. Снаряды, однако, падали слишком далеко в глубине леса, возможно, на позициях батальона горных стрелков и саперов, по укрытым под деревьями грузовикам и орудиям.

Советские танки довольно быстро достигли румынских позиций в конце долины, волоча за собой облако пыли и дыма. Они плотно сбились на шоссе, что выдавало их намерение прорвать позицию в этом узком месте и, таким образом, вырваться на дорогу, ведущую на юг.

Матеяну, с трудом сдерживая нетерпение, смотрел на долину, где пыль и дым постепенно редели.

— Григоре, — сказал он в микрофон, — подпусти их как можно ближе… пусть они скопятся на шоссе.

— Э, они и так всего в трехстах метрах, господин полковник! — послышался в трубке возбужденный голос Олтяна.

— Подпусти еще на сотню метров, на сотню метров!

Но советские танки замедлили свой ход; они стали продвигаться вперед осторожно, однако шоссе не оставили. Матеяну напряженно следил за их медленным продвижением по долине. Но его танкисты, находившиеся позади, потеряли терпение, потому что не видели того, что происходило в долине. Время от времени они запускали двигатели на полные обороты. Лес грохотал от разрывов. Еще через какое-то мгновение загрохотали орудия танков Олтяна, и первые взрывы сверкнули короткими лилово-голубыми вспышками. Советские танки с ходу открыли ответный огонь прямо по желобу долины.

— Господин полковник… — Михуляк замер возле него.

— Не торопись, — успокоил его Матеяну. — Тебе хватит четырех-пяти минут!

Но конец долины снова потонул в облаке пыли и дыма, сквозь которое ничего нельзя было разобрать.

— Господин полковник, — крикнул лейтенант Войня, выйдя из своего укрытия, — начальник штаба армии у аппарата!

Матеяну, однако, продолжал неотступно наблюдать за долиной и сделал знак, что не может говорить.

— Спрашивает, — продолжал Войня, — не прибыл ли к нам офицер связи… говорит, что мы уже должны быть в пути…

— Как? — подскочил Матеяну. Он выхватил наушники и микрофон из рук лейтенанта. — Мы проиграем почти уже выигранный бой, господин генерал!

— Теперь нам уже ничто не поможет…

— Но я могу их остановить, — с отчаянием в голосе упорствовал Матеяну. — Я их остановлю, а потом…

— Бесполезно… весь фронт до Ясс развалился. Советские танки уже южнее Бахлуй [2]… Слышишь, Матеяну, — голос генерала задрожал, — мы должны любой ценой спасти танки, которые у тебя еще есть… Только они у нас и остались…

— Невозможно, я ввязался в бой… уже поздно.

— Послушай, Матеяну! Речь идет о гораздо большем, — продолжал генерал сдавленным голосом.

— Я не могу покинуть товарищей, господин генерал!

— Ты должен… нам во что бы то ни стало нужно сохранить танки…

— Письменный приказ, пожалуйста! — не сдавался Матеяну.

— Ты сейчас получишь его… я только хотел узнать, выступили вы уже или нет… Запомни, пожалуйста: район перегруппировки — Фокшаны… Обойдешь Роман и Бокзу по ту сторону Серета, вдоль гор… И помни — танки! Без них можешь не появляться мне на глаза! Пока не достигнешь указанного района, связи больше не будет, вся армия движется на юг…

Матеяну оцепенел, по-настоящему напуганный хаосом и суматохой, разгромом, который, по-видимому, уже близок. Мысль, которая пришла вдруг ему в голову, потрясла Матеяну: только он один со своим полком еще удерживает позиции среди развалившегося фронта! Он один!

Сдавшись, он подавленно спросил:

— Настолько серьезно дело, господин генерал?

Не ответив на его вопрос, генерал приказал:

— Немедленно выступай!.. Потом увидим, что следует делать!

Матеяну сбросил наушники, потому что внизу, в долине, начался настоящий ад, все смешалось в пыли и дыму: грохот выстрелов, желто-голубые вспышки разрывов на шоссе, пламя и клубы черного дыма, которые поднимались вверх, как фантастические деревья. А над всем этим простиралось высокое знойное летнее небо. Матеяну понял, что танки, укрытые в лесу, ему не удастся спасти, потому что, вырвавшись из долины, советские танки устремятся вслед за ними. Его охватило чувство горечи, взгляд затуманился. В наушниках, которые протянул ему сержант, он услышал глухой голос Олтяна и прижал их к уху.

— Господин полковник…

— Я получил приказ спасти танки, которые остались у нас, — сокрушенно сказал ему Матеяну.

— Господин полковник, — проговорил Олтян и несколько секунд растерянно молчал. — Вы ответите за это своей жизнью, господин полковник!

— Если я не лишусь ее, Григоре, — простонал Матеяну. — Прости меня, пожалуйста! Желаю тебе удачи!

Потом он отдал наушники и обхватил голову руками: ему казалось, что она вот-вот расколется. В долине по-прежнему грохотало. Сзади рокотали двигатели выстроившихся для контратаки танков, готовых рвануться из леса… «Контратакую, — твердо решил он, — а потом двинусь в путь! Но что, если у меня останется мало танков или, возможно, ни одного?» Он вышел из укрытия, провожаемый тревожными взглядами танкистов, высунувшихся из башен. Полковник направился к командирскому танку, но наперерез ему, соскочив с мотоцикла, бросился офицер, в пыли с ног до головы, с глазами навыкате и плотно сжатыми тонкими, потрескавшимися губами. На ходу отдав честь, он протянул полковнику пакет, который вытащил из болтавшегося на боку планшета.

— Приказ из штаба армии, господин полковник…

Матеяну быстро пробежал глазами приказ. Бумага дрожала в его руках. Да, необходимо любой ценой спасти эти последние танки, избежавшие боя с советскими танками и в то же время скрытые и от немцев. Он протянул приказ майору Михуляку, который замер рядом и вопросительно смотрел на офицера из штаба.

— Только чудо может спасти нас, господин полковник, — оценил майор создавшееся положение.

Офицер связи так же поспешно козырнул и побежал к мотоциклу, оставленному между деревьями. Матеяну подал знак Михуляку хранить бумагу у себя и, показав на танки, приказал: