Николай Тимофеев - Трагедия казачества. Война и судьбы-4 Страница 19

Еще в марте 1944 года его супруга сказала мне, что у Протопопова двойная фамилия, но какая — не сказала. В Берлине я узнал уже в 1945 году, что Протопопов стал Медер, но почему и откуда это, я не знаю. В его фамилии приставка «фон» фигурировала, только я не помню, в каком порядке — или фон Протопопов-Медер, или фон Медер-Протопопов, так как не интересовался этим, потому что, почуяв крах немецкого командования, каждый начинал что-нибудь придумывать к своей фамилии, чтобы спасти свою шкуру, и я не удивился тому, когда услышал, что Протопопов стал фон Протопопов. До 1944 года я знал Протопопова как Протопопова, и считался он тогда русским. В разговоре с супругой Протопопова при встрече в Берлине она мне сказала, что Протопопов приобрел немецкое подданство, и я считаю это только так, что это произошло за период 1944–1945 гг., в тот период, когда он убыл из Русского охранного корпуса и перешел на службу в 5-й немецкий запасной полк. В Русском охранном корпусе Протопопов считался и числился как русский.

ПРОТОПОПОВ-МЕДЕР: Показания свидетеля Миролюбова я не подтверждаю. Немецким подданным я стал с апреля 1941 года[39].

МИРОЛЮБОВ: Я знал Протопопова как русского, немцем он не был. Я даю такие показания потому, что расписался за дачу ложных показаний и предупрежден по ст. 95 УК РСФСР

ПРОТОПОПОВ-МЕДЕР: Показания свидетеля Миролюбова не подтверждаю».

Суд перешел к допросу свидетеля Волкореза.

«Я, Волкорез Константин Авксентьевич, 1891 года рождения, образование среднее, беспартийный, бывший подполковник царской армии, служил в немецкой армии в чине ефрейтора, русский, эмигрант, подсудимого Протопопова знаю, взаимоотношения с ним нормальные.

ПРОТОПОПОВ-МЕДЕР: Взаимоотношения со свидетелем Волкорезом нормальные.

ВОЛКОРЕЗ: Подсудимого Протопопова я знаю как Протопопова с 1932 года по совместному проживанию в городе Новый Сад (Югославия). Познакомились мы в ресторане, и я знал его как русского. Работал он в то время на железной дороге. А в 1942 г. я с ним встретился в Русском охранном корпусе в Белграде, работал он в штабе интендантом, я же был рядовым.

До 1942 г. он был штатским и работал на гражданской службе. Имел или нет какие-нибудь связи Протопопов среди эмигрантов, я не знаю. После корпусного интенданта Протопопов стал командиром сотни «самостийных казаков» в чине лейтенанта, и впоследствии влился со своей сотней в 5-й немецкий запасной полк. Политических его убеждений я не знал. После встречи в Белграде я встретился с ним в Амаро (Северная Италия). Он был у генерала Доманова, занимал должность наблюдающего за строевой подготовкой резерва офицерского состава в чине майора. У немецкого командования Протопопов пользовался доверием. Я в то время был в должности старшины, но чина не имел. Сотня «самостийных казаков» вошла в 5-й запасной полк как 7-я рота. Ею командовал Протопопов, под его командованием рота принимала участие в боях с партизанами Югославии, и у Протопопова был убит унтер-офицер Максим Шеремет. Насколько мне известно, симпатий к Советскому Союзу Протопопов не выражал.

НА ВОПРОС ПОДСУДИМОГО СВИДЕТЕЛЬ ВОЛКОРЕЗ ОТВЕТИЛ:

Я точно не помню, с чьих слов я знаю о гибели Шеремета, но мне кажется, что со слов Саломатина. Ваша сотня в боях с партизанами участие принимала[40].

НА ВОПРОС ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩЕГО СВИДЕТЕЛЬ МИРОЛЮБОВ ОТВЕТИЛ:

Я не могу точно сказать, принимал ли участие в боях против партизан лично Протопопов.

НА ВОПРОС ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩЕГО ПОДСУДИМЫЙ ПРОТОПОПОВ-МЕДЕР ОТВЕТИЛ:

Моя сотня участия в боях не принимала, а просто выходила на прогулку, чтобы не засидеться на месте. В остальном показания свидетеля Волкореза я подтверждаю».

Настала очередь допроса свидетеля Ленивова.

«Я, Ленивов Александр Константинович, 1902 года рождения, с незаконченным высшим образованием, беспартийный, окончил военную школу, военное звание старший лейтенант, не судим, военнопленный, подсудимого Протопопова-Медера знаю, взаимоотношения с ним нормальные.

ПРОТОПОПОВ-МЕДЕР: Взаимоотношения со свидетелем Ленивовым нормальные.

ЛЕНИВОВ: Протопопова я знаю как майора немецкой армии Протопопова, но однажды видел, как он на конверте писал Протопопов-Медер. Протопопова я узнал в начале 1945 г. в Берлине в казачьем общежитии, а через три дня встретился с ним на этапном пункте, так как попал в его подчинение в числе 14 офицеров, которых направляли в стан генерала Доманова в местечко Амаро (Северная Италия). В беседе с Протопоповым я узнал от него, что он назначен в стан генерала Доманова помощником командира учебного офицерского эскадрона. В пути к назначенному месту службы — мы проехали примерно две трети расстояния — Протопопова отозвали в Берлин. Он возвратился к месту службы спустя 2–3 недели после нашего приезда и сразу приступил к руководству занятиями офицерского состава. Через некоторое время он снова куда-то уехал, а в начале мая 1945 г. он получил назначение комендантом при штабе генерала Доманова. Больше о Протопопове я ничего не знаю, о его подданстве также ничего не знаю. В Амаро в стане генерала Доманова офицером немецкой армии в офицерском резерве был только Протопопов.

ПРОТОПОПОВ-МЕДЕР: Показания Ленивова подтверждаю».

Следующим был допрошен свидетель Телегин.

«Я, Телегин Павел Степанович, 1887 года рождения, русский, с низшим образованием, беспартийный, в немецкой армии рядовой, в царской армии тоже был рядовым, не судим, военнопленный, подсудимого знаю как эмигранта Протопопова, взаимоотношения с ним нормальные.

ПРОТОПОПОВ-МЕДЕР: Взаимоотношения со свидетелем Телегиным нормальные.

ТЕЛЕГИН: Ранее я знал Протопопова как работника железной дороги. В 1942 году я встретился с Протопоповым в Белграде в Русском охранном корпусе. Протопопову поручалось формирование сотни «самостийных казаков». Я уже не был в армии, меня отчислили по старости. Протопопова в Белграде я видел в чине лейтенанта, какую он занимал должность, я не знаю. Кто он по национальности, не знаю. Когда я еще проживал в городе Новый Сад, я беседовал с одним одностаничником Протопопова, который мне сказал, что он (Протопопов) — в прошлом казак.

В городе Новый Сад я его знал как русского эмигранта. О том, что Протопопов русский и в прошлом казак, мне говорили его одностаничники, а о том, что он австрийского подданства и немец по национальности, я не знал и не знаю. В 1944 г. я работал на железнодорожной станции примерно в 3 км от города Новый Сад, как раз в это время около нас остановился поезд, и из вагона вышел Протопопов, в немецкой форме и в чине немецкого майора. Он взял с собой одного рабочего и пошел с ним на станцию, а когда рабочий стал говорить, что надо доложить десятнику, то Протопопов ответил, что ему (десятнику) рабочие скажут, что тебя забрал немецкий офицер. Но зачем он ходил на станцию, я не знаю.

ПРОТОПОПОВ-МЕДЕР: Показания свидетеля Телегина в том, что я кубанский казак, я не подтверждаю. Кубанским казаком я никогда не был и на Кубани не жил».

В зал ввели свидетеля Волкореза.

«Я, Волкорез Георгий Авксентьевич, 1893 года рождения, русский, образование среднее, ранее был подполковником царской армии, служил в немецкой армии унтер-офицером, не судим, военнопленный, подсудимого знаю как Протопопова, взаимоотношения с ним нормальные.

ПРОТОПОПОВ-МЕДЕР: Взаимоотношения со свидетелем Волкорезом у меня нормальные.

ВОЛКОРЕЗ: Протопопова я знал с 1934 г. как служащего железной дороги в городе Новый Сад (Югославия). В беседах он мне говорил лично, что он в прошлом казак, служил в Атаманском полку, а в отношении того, что он немец, я не знал. Знал я Протопопова как русского эмигранта.

Служил я с Протопоповым в Русском охранном корпусе в Белграде в 1942 году, он ведал тогда конским запасом, а затем стал интендантом в чине гауптмана (капитана), а после стал майором. После корпусного интенданта Протопопов был командиром сотни «самостийных казаков». Мы в охранном корпусе носили форму одежды русскую, а в 1943 году некоторые стали носить немецкую форму, в том числе и Протопопов. После встречи с ним в Белграде я встретил его у генерала Доманова в резерве офицерской группы. Что когда-то Протопопов преследовался немецкими властями, я не знал. Когда Протопопов был командиром сотни «самостийных казаков», то боев с партизанами, кажется, не было. В стане генерала Домаова Протопопов был командиром офицерского резервного состава. Насколько я знаю, Протопопов к службе в немецкой армии в различных формированиях относился ревностно. В то время немецкое командование о нем отзывалось положительно.

НА ВОПРОС АДВОКАТА ВОЛКОРЕЗ ОТВЕТИЛ:

Протопопов об эмигрантах ранее некоторую заботу проявлял.

НА ВОПРОС ПОДСУДИМОГО ВОЛКОРЕЗ ОТВЕТИЛ:

В 1941 г. я слышал, что вас разыскивали венгры за то, что вы как будто взорвали мост через Дунай и тем самым преградили путь венгерским войскам[41].