Сергей Андрющенко - Начинали мы на Славутиче... Страница 2

На КП стояла тишина. Голос генерала Чувакова звучал в ней особенно отчетливо. Говорил он быстро. Я еле успевал записывать.

— Задача дивизии: наступать в направлении южнее Озерища на Решетки; не допустить организованного отхода противника на остров Каневский; захватить его с ходу; двадцать четвертого сентября выйти на восточный берег Днепра в готовности к его форсированию. Соседом справа у вас по-прежнему остается тридцатая стрелковая дивизия нашего корпуса, слева — двести шестая дивизия двадцать первого стрелкового…

Закончив постановку боевых задач, Никита Емельянович оглядел нас изучающим взглядом:

— Вопросы есть?

— Задача ясна, товарищ генерал, — отозвался Королев, складывая рабочую карту. — Единственное, что меня беспокоит, — нехватка переправочных средств. Может быть, вы сумеете нам чем-нибудь помочь?

Комкор помолчал, задумчиво глядя на командира дивизии.

— Есть у меня в резерве двадцать третий мотопонтонный батальон, — ответил он. — Единственный… И я придам его той дивизии, которая будет иметь больше шансов на успех. Для личного состава передового отряда переправочные средства у вас есть. А в остальном все зависит от вас, дорогой Александр Игнатьевич. Если хорошо позаботитесь об успехе, то получите понтонеров для переброски главных сил дивизии. — Чуваков прищурился: — Один совет дать могу. Надо помнить о подручных средствах. Разведайте заблаговременно наличие лодок у населения, подготовьте материалы для строительства плотов, да и у отступающего противника кое-что позаимствовать не худо. У немцев в этом районе понтонов немного, правда, но и их надо постараться прибрать к рукам… Мы проводили генерала до машины. Прощаясь, он пожал нам руки и с лукавинкой в голосе заметил:

— А ведь я недаром начал постановку задач с вашей левофланговой дивизии.

Чуваков, очевидно, давал понять, что надеется на нас, верит в наш успех.

— Все ясно, товарищ комкор, — ответил Королев.

С этого момента, собственно, и началась непосредственная работа штаба по подготовке боя. Нам нужно было в кратчайшее время — всего за два, два с половиной часа — систематизировать и доложить комдиву все данные, необходимые для принятия решения. Работа эта объемная и кропотливая. К ней привлекаются все специалисты: разведчики, артиллеристы, инженеры, связисты, политработники, тыловики. Каждый по своей линии готовит нужные сведения, представляет свои соображения и расчеты. Все это операторы затем анализируют, намечают наиболее целесообразные способы действия войск, мы их обсуждаем и докладываем комдиву.

Пока в отделениях и службах собирали данные и вызывали нужных людей, мы с Королевым уточнили ряд деталей предстоящего боя: места сосредоточения сил и средств, порядок огневой поддержки передового отряда, маршруты движения. В этой работе приняли участие начальник оперативного отделения Николай Данилович Фролов, командующий артиллерией Александр Петрович Свинцицкий и дивизионный инженер майор Дмитрий Васильевич Слепинкин. Они выдвигали свои предложения, обосновывали их, подсказывали, как лучше организовать то или иное мероприятие. Свинцицкий, например, предложил усилить передовой отряд не дивизионом артиллерии, как намеревался сделать Королев, а двумя, и держать их в голове главных сил, чтобы иметь сразу же наготове огневой кулак для борьбы с танками и для подавления сопротивления противника на промежуточных рубежах. Слепинкин высказался за создание подвижного отряда разграждения. Необходимость в нем, безусловно, была. Нам предстояло действовать в лесисто-болотистой местности, где, по данным разведки, было немало заминированных участков. Предложения эти комдив принял.

— Кого пошлем в передовой отряд? — спросил Королев. — На первом этапе ему предстоит решать основную задачу — захват острова Каневский. Как считаете вы, Сергей Александрович?

Я уже думал об этом и пришел к выводу, что такое ответственное, требующее быстроты и дерзости дело лучше всего, пожалуй, поручить 117-му полку, которым командовал подполковник Федор Иванович Винокуров. Мы хорошо знали друг друга по Крыму, где воевали вместе еще с осени 1941 года. Я был тогда начальником штаба полка, а Винокуров — секретарем дивизионной парткомиссии. До войны он работал председателем райисполкома на Орловщине. Как-то Федор Иванович приехал в один из наших батальонов на передовую проводить заседание парткомиссии, а тут как раз немцы навалились. Поднялись бойцы в контратаку. Ну и Винокуров с ними. Потом комбат мне пожаловался: «Случись с ним что-нибудь, с меня же голову сняли бы». А Винокуров посмеивался: «Ничего со мной не будет, я заговоренный». И действительно, всю войну Федор Иванович прошел, в каких только переделках ни побывал, а без единой царапины обошлось…

Тогда же в Крыму, только чуть позже, мы снова оказались вместе: я был начальником боевого участка, а Винокуров — его комиссаром. Воевали бок о бок не один день. А на фронте люди познаются быстро. Федор Иванович стал моим самым надежным помощником. Я верил ему, как самому себе. В трудные минуты боя он неоднократно возглавлял самые опасные участки обороны и всегда проявлял завидную выдержку, хладнокровие, умение организовать людей. Впоследствии Винокурова после его многочисленных просьб послали на курсы командиров полков в Москву.

Федор Иванович умел рисковать, но делал это всегда осознанно. Его смелость основывалась на точном расчете и безукоризненном знании обстановки. Он был хладнокровен, дерзок и храбр. Я не раз видел его в самых опасных ситуациях, и не было случая, чтобы офицер дрогнул или растерялся.

Комдив, разумеется, тоже об этом знал, поэтому не стал возражать мне. Мы решили предоставить в распоряжение 117-го стрелкового весь автотранспорт, который смогли собрать в дивизии, чтобы посадить пехоту на машины. Передовой отряд должен был обладать максимальной подвижностью. От его маневренности, мы это прекрасно понимали, зависел успех. Кроме того, полк Винокурова был усилен двумя дивизионами 211-го артполка, саперным батальоном (без одной роты) и батареей отдельного противотанкового дивизиона. Таким образом, он имел нужное количество артиллерии, чтобы нанести достаточно сильный огневой удар и расчистить себе путь, а также необходимые инженерные средства. Полку предстояло форсировать Старицу, один из рукавов Днепра, охватывающий остров Каневский слева. И хотя там, по данным разведки, был брод, однако уровень воды мог колебаться. Такое случалось, когда в верховьях Днепра проходили сильные дожди.

Поставив задачу, Винокурову, а заодно — что касалось сбора и подачи автомашин для передового отряда — своему заместителю по тылу майору И. А. Кочерге, Королев отпустил их и повернулся ко мне:

— Сообщите, пожалуйста, командирам двести двадцать пятого и восемьдесят девятого полков, что они к утру должны быть в районе Лепляво, а к исходу дня — на острове Каневском, где и соединятся с передовым отрядом.

— Но для этого им еще придется разгромить остатки двести пятьдесят пятой немецкой пехотной дивизии в лесу северо-восточнее Лепляво, — заметил я.

— Разумеется, — отозвался Королев. — И противник там не так уж слаб. Предупредите об этом Шиянова и Бастеева. В двадцать три тридцать я выезжаю к Винокурову. Прошу вас быть со мной…

После ухода Королева я собрал начальников служб и отделений управления дивизии и поставил каждому задачу. Потом ту же работу проделал и с прибывшими командирами частей. Начальник связи майор Д. Ф. Дроздов позаботился об устойчивой работе радиосредств, что было очень важно, поскольку войскам предстояло вести маневренные боевые действия, а проводная связь в таких условиях, тем более при форсировании крупной реки, недостаточно надежна. Дивизионный инженер майор Д. В. Слепинкин сразу же организовал заготовку материалов для постройки плотов. Группа саперов по его указанию выехала в близлежащие села, чтобы поискать лодки у местных жителей и, если потребуется, отремонтировать их. Надо отдать должное оперативности моих ближайших помощников, да, собственно, и всего дружного коллектива штаба дивизии. В самые напряженные моменты он всегда работал особенно четко и слаженно.

В 18 часов я уже мог позвонить исполняющему обязанности начальника штаба корпуса полковнику И. Г. Елисееву и доложить ему как обстановку на участке дивизии, так и принятое командиром решение, оформленное уже в виде боевого распоряжения. Елисеев в свою очередь проинформировал меня о решении командира 30-й дивизии, нашего ближайшего соседа: он сказал, что в передовой отряд от него выделен 71-й стрелковый полк. С ним и предстоит тесно взаимодействовать нашему Винокурову.

— Желаю удачи! — закончил Иван Григорьевич. — Начали!

Наш 23-й, взаимодействуя с 3-м гвардейским Сталинградским механизированным и 21-м стрелковым корпусами, устремился к Днепру.