Сергей Чуев - Украинский легион Страница 20

В Восточной Польше бурную деятельность развил созданный при помощи поляков Украинский комитет во главе с М. Ковалевским. Деятельность этого комитета полностью финансировалась дефензивой. В Варшаве начал работать Украинский научный институт, архив Армии УНР также взяла на баланс «двуйка». Все интернированные на территории Польши военнослужащие-петлюровцы фактически были взяты на иждивение государством. Украинская миссия во Франции усиленно закупала для них оружие в надежде на новый поход.

В 1926 году был разработан проект создания штаба дружественной Польше армии, временно пребывающей на ее территории. Штаб этот вскоре был втайне создан, кадровую работу в нем вела дефензива. По распоряжению Ю. Пилсудского 38 офицеров-украинцев были приняты на польскую службу.

Значительную лепту в установление столь дружественных связей с Польшей внес глава правительства УНР в эмиграции Андрей Левицкий, сменивший убитого С. Петлюру. Левицкий всерьез полагал, что украинцы должны сыграть главную роль в укреплении Польского государства. Он был уверен также и в том, что на Советской Украине формируется Мощное антисоветское движение. В своем письме Пилсудскому от 24 августа 1926 года Левицкий просил ассигновать петлюровцам на антисоветскую закордонную деятельность по 2 тысячи злотых ежемесячно, по 1,5 тысячи злотых ежемесячно — на содержание украинского офицерства и по 800 злотых на издание журнала «Табор».

В это же время, помимо Польши, возникли отделы Украинской национальной армии в Чехословакии, Болгарии, Югославии, Румынии, Турции, Аргентине, Бразилии, Маньчжурии, Канаде, Финляндии.

В 1927 году на средства «двуйки» было создано информационное агентство «Офинор» с отделениями в Париже, Риме и Мадриде. Это агентство координировало работу с организациями УНР в эмиграции.

С июля 1932 года, после подписания польско-советского договора, деятельность украино-польских «прометеев» стала более конспиративной. Экономический кризис в Польше заставил ее власти сократить финансирование петлюровцев.

В начале 30-х годов среди украинских националов наметилась оппозиция действующим лидерам УНР. Ряд бывших генералов Армии УНР ратовал за полную смену курса и руководства УНР. В ответ на эти выпады «неблагодарных» дефензива не только лишила оппозиционеров финансирования, но и заключила некоторых из них в концлагерь в Картуз-Березе. Остальные петлюровцы продолжали получать субсидии через Министерство труда, Министерство вероисповеданий и просвещения, МВД и МИД. На средства польских налогоплательщиков содержались печатные органы украинской эмиграции — еженедельник «Тризуб», ежеквартальник «Мы», «Польско-украинский бюллетень», военные журналы «Табор», «Гуртуймось», «Военногражданская мысль», «За державность» и другие.

С 1933 года к украинской эмиграции, находившейся на содержании дефензивы, стали проявлять интерес компетентные органы Германского рейха. В марте 1933 г. в ходе работы конференции в Мюнхене был организован еще один Национальный украинский комитет, в который вошли представители ОУН и сторонники гетмана П. Скоропадского.

В некоторых кругах украинских националистов зрели идеи продолжения борьбы с поляками и «москалями». Для продолжения борьбы была необходима организация, и такая организация появилась на свет в 1920 году, когда в Праге прошли переговоры представителей украинской военно-политической эмиграции. Первоначально она именовалась Войсковой организацией (ВО), затем (с 1924 г.) — Украинской войсковой организацией (УВО). Руководство ВО возглавил бывший командующий корпуса Галицийских Украинских сечевых стрельцов Евген Коновалец. Руководящий орган ВО — Начальная комиссия (затем Головная команда — ГК) находился во Львове. В августе 1920 г. в Праге состоялся 1-й съезд ВО, на котором присутствовали представители бригады Украинской Галицийской армии (УГА), интернированные в Чехословакии. Съезд принял решение бороться за Самостийную Соборную Украинскую державу против большевизма.

С 1921 года Евген Коновалец наладил прочные связи со спецслужбами Веймарской республики. Это было вызвано тем, что, по мнению Коновальца, Польское государство вело свою национальную политику, не глядя на какие бы то ни было чаяния местных национальных меньшинств, особенно украинцев. Вскоре в глазах последних Польша стала главной виновницей всех бед. Отношение украинцев к Польскому государству также усугубил акт правительств стран Антанты от 14 марта 1923 года, признавший Восточную Галичину и Западную Волынь польскими территориями. «Любовный роман» с Польшей у националистов из УВО закончился. Как известно, от любви до ненависти один шаг, и шаг этот был сделан самим Коновальцем, переориентировавшим организацию на сотрудничество с Германией.

Оппозицию Коновальцу и УВО в целом составили члены эмигрантской колонии, объединенные правительством УНР в изгнании под предводительством А. Левицкого. Эти «диячи» со времен Гражданской войны сделали ставку на Польшу и не собирались менять своих хозяев. Конфликт дошел до того, что люди Коновальца стали винить в гибели полковника Юрия Отмарштейна, бывшего начальника штаба войск УНР, именно «прихильников» Левицкого.

Другим оппонентом УВО стало руководство Западно-Украинской Народной Республики во главе с доктором Петрушевичем. Здесь шла конкуренция за влияние на Галичине и Волыни. Конфликт с Петрушевичем закончился тем, что Коновалец отказался разделить мнение Петрущевича о едином организационном центре борьбы на западноукраинских землях в лице правительства ЗУНР в изгнании и вышел из УВО. Выход Коновальца окончился его скорым возвращением на условиях полной независимости организации от ЗУНР. Вскоре УВО стала самостоятельной организацией.

Идеология УВО в основном исходила из учения Дмитро Донцова, а также политических разработок членов организации В. Целевича, Матчака и Дмитро Палиева — будущего офицера дивизии СС «Галичина».

С тех пор отношения между националистами и национал-социалистами пошли «в гору». В 1922 году Коновалец со своим штабом перебрался в Берлин. С 1923 по 1928 год УВО в обмен на свои услуги получила от Германии свыше двух миллионов марок, оружие и взрывчатку. Все это время и вплоть до 1941 года действовали различные специальные курсы и школы подготовки членов УВО к ведению тайной войны. Сам Коновалец в своем письме к митрополиту А. Шептицкому писал:

«Пусть сегодня мы пребываем на служении немецким деятелям. Но завтра будет надежда, что с их помощью и под их руководством мы обретем собственную государственность». Действовал тот же принцип, что исповедовали многие эмигрантские группировки, — «Хоть с чертом, но против большевиков!».

По информации 7-го отдела ГУГБ НКВД СССР[14], в сентябре 1937 года Коновалец встречался в венском отеле «Бристоль» с представителями Генерального штаба Японии. На встрече была достигнута договоренность между сторонами о сборе членами УВО разведывательной информации о СССР и ее передаче Японии. Передовым отрядом УВО в этой деятельности была дальневосточная украинская эмигрантская колония.

После перемещения руководства УВО в Германию украинские военные разработали основные направления деятельности УВО. Ими стали террор против представителей польской власти, саботаж, разведывательно-диверсионная работа, пропаганда идей «возрождения Украины». Следует отметить, что оголтелые антипольские позиции не разделяли украинцы из умеренных националистических организаций Польши (их в Польше насчитывалось около 90). В некоторых случаях «умеренные» становились жертвами терактов со стороны боевиков УВО.

В короткий срок украинскими националистами была создана разведывательно-диверсионная сеть на территориях УССР и Польши. С 1923 года была установлена связь со спецслужбами Литвы, которая имела к Польше свои территориальные притязания, т. к. в 1920 году к Польше отошла часть территории Литвы. В Каунасе находилась база боевиков УВО, действовавших под прикрытием литовских документов. В 1926 году в благодарность за сотрудничество люди Коновальца передали литовцам военные планы Польши по оккупации Литвы и содействовали переброске в Литву двух подлодок, купленных литовцами в Германии.

В Польше боевики УВО развернули кровавую вакханалию. Убийства и неудачные покушения на польских чиновников, офицеров, жандармов следовали едва ли не ежедневно. Излюбленной целью людей УВО стали банки, почтовые конторы и сберегательные кассы: УВО нуждалась в средствах. Польские власти отвечали адекватно и с террористами не церемонились. Боевиков вешали, приговаривали к пожизненному заключению, бросали в тюрьмы и концлагеря. Особой «популярностью» пользовался польский концлагерь в Картуз-Березе, где содержались представители всех оппозиционных польским властям партий.