Алексей Шепелев - В небе и на земле Страница 20

В предвоенное время командование Ленинградского военного округа многое сделало для того, чтобы укрепить северо-запад нашего государства, защитить славный Ленинград и порт международного значения Мурманск, который по праву считается одним из крупнейших заполярных городов мира.

Первые дни боев с вероломно напавшими на нас гитлеровцами показали, что войска Северного фронта, в том числе и ВВС, располагали относительно достаточными силами и боевыми возможностями для того, чтобы отразить первые массированные удары противостоящей нам объединенной немецко-финской группировки войск и тем самым прикрыть мобилизацию, сосредоточение и развертывание наших главных сил. В какой-то мере это удалось осуществить.

Но трагические события лета сорок первого года принесли немало и горьких неожиданностей, жесточайших испытаний. Невиданная по своим масштабам война, развернувшаяся на суше, в воздухе и на морских просторах, с первых же дней приняла маневренный характер, высокие темпы развития и пространственный размах.

В ходе ожесточенных кровопролитных боев соседний с нами Северо-Западный фронт не смог сдержать в Прибалтике бешеного натиска превосходящих сил врага и в тяжелейших условиях вынужден был отходить. Связь с Северо-Западным фронтом у нас еще в первые дни нарушилась, а информация запаздывала и не давала полного представления о быстро меняющейся оперативной обстановке. Вот почему генерал А. А. Новиков вынужден был высылать воздушную разведку в район Западной Двины, чтобы проникнуть в полосу соседнего с нами Северо-Западного фронта.

В конце июня 1941 года воздушная разведка сообщила ошеломляющее известие: прорвавшиеся немецкие танки с ходу взяли Даугавпилс (Двинск), а чуть позднее противник переправился через Западную Двину и в районе Крустпилса, захватив важный плацдарм.

Осуществленный поспешно контрудар советских войск под Даугавпилсом на несколько дней притормозил продвижение гитлеровцев, но окончательно остановить врага не удалось. И хотя несколько вражеских соединений двинулись на Ригу, главная ударная группировка противника устремилась на Псков. Теперь уже никаких сомнений не оставалось: танковый клин врага своим острием был нацелен на Ленинград.

Над городом Ленина нависла смертельная опасность. Фашистские полчища надвигались на Ленинград с юга, где не было ни укрепленных районов, ни минных полей, ни противотанковых рвов, ни элементарных окопов. Отсутствовали здесь и войска, за исключением авиачастей и подразделений, базировавшихся на Псковском аэродроме.

Все наши оборонительные сооружения строились на северо-западном фасе, и воинские части находились там, выполняя поставленную Северному фронту задачу. Они вели тяжелые бои с дивизиями немецкой армии «Норвегия», которой командовал генерал Фалькенхорст, и с финской армией барона Маннергейма.

По призыву партийной организации города во всех районах Ленинграда начали формироваться дивизии народного ополчения, костяком которых стали коммунисты и комсомольцы. Десятки тысяч ленинградцев направились на строительство лужского оборонительного рубежа.

Кто мог держать винтовку — становился в боевой строй защитников города Ленина, кто в силах был копать противотанковые рвы и траншеи — брался за кирки и лопаты, кто мог участвовать в местной противовоздушной обороне — нес ночную вахту на крышах зданий и отважно тушил термитные «зажигалки», а затем без устали трудился у станка, выполняя срочные заказы для фронта…

По решению Военного совета в спешном порядке начала формироваться и лужская группировка войск под командованием генерал-лейтенанта К. П. Пядышева. Военно-воздушным силам Северного фронта, как наиболее мобильному виду войск, было приказано немедленно развернуть боевые действия против прорвавшейся к берегам Западной Двины немецко-фашистской танковой группировки и поддержать войска соседнего Северо-Западного фронта.

Ставка Верховного Главнокомандования приказала находившемуся в ее резерве и дислоцированному у нас 1-му дальнебомбардировочному авиакорпусу генерала В. И. Изотова нанести удары по скоплениям врага в районе Даугавпилса. Группы тяжелых бомбардировщиков ТБ-3 летали на большой радиус без истребителей сопровождения. Поэтому они несли немалые потери.

На Западной Двине бомбили и штурмовали вражеские переправы экипажи 44-го Краснознаменного бомбардировочного авиаполка и некоторые части морской авиации. Но они тоже не имели достаточно надежного сопровождения и прикрытия.

Существовавшую в то время структуру ВВС я не могу назвать идеальной. Основная масса авиации пропорционально распределялась по общевойсковым армиям. ПВО считалась самостоятельным звеном, 1-й дальнебомбардировочный авиакорпус был в ведении Ставки, а непосредственно командующему ВВС фронта подчинялась фронтовая авиагруппа, насчитывавшая 317 боевых машин, в том числе 163 истребителя.

Вот почему сопровождением и прикрытием бомбардировщиков занимались только три полка, которые имели на вооружении самолеты И-16, Як-1 и МиГ-3. Но и эти части в большинстве своем использовались для штурмовых действий, так как требовалось во что бы то ни стало отразить бешеный натиск врага или хотя бы на несколько дней задержать продвижение гитлеровцев. Важно было прикрыть сосредоточение и развертывание лужской группировки наших войск, завершить работы по строительству оборонительного рубежа.

Всецело штурмовыми действиями у нас занимался авиаполк под командованием А. Н. Витрука. На вооружении части были старые самолеты-штурмовики и лишь три новые машины Ил-2, полученные для переучивания летного состава. Командир полка А. Н. Витрук, первым освоивший новый самолет Ил-2, в качестве ведущего летал на выполнение боевых заданий. Командир-коммунист воодушевлял подчиненных личным примером. Несмотря на сильный заградительный огонь, он дерзко прорывался к объектам и наносил снайперские удары по важным целям.

Ведущему всегда больше других достается, ибо по его машине противник сосредоточивает огонь. Не успеет техник залатать на самолете старые пробоины, как появляются новые. На машине Витрука, как говорится, и живого места не было, но командир полка продолжал совершать по нескольку боевых вылетов в день. Вернется с задания, кратко сделает разбор полета, подведет итог боевой работе и действиям каждого ведомого, а потом скажет инженеру и техникам:

— Подлатайте немножечко самолеты, приготовьте машины к полетам. Есть новое задание!

Командир полка задумчиво покурит, поразмышляет с начальником штаба над новым заданием, самую малость отдохнет и снова во главе подчиненных вылетает на штурмовку.

Я не раз удивлялся, как у А. Н. Витрука хватает времени и на боевую работу, и на текущие дела, и на обучение подчиненных. Даже в тяжелый начальный период войны он усиленно занимался переучиванием летного состава на новую авиационную технику, проявляя заботу о том, чтобы летчики, воздушные стрелки, а также инженеры и техники освоили самолет Ил-2. Однако на скорое получение большой партии новых штурмовиков Ил-2 мы не надеялись, а тем более в насыщенное невиданными испытаниями начальное время войны. Вскоре в штурмовом авиаполку осталось только два самолета Ил-2, и притом порядочно побитых. На них летать Витрук уже никому не давал. Пока одна машина ремонтировалась, на другой командир полка сам ходил на штурмовку и наносил врагу беспощадные удары.

Линия фронта неумолимо приближалась к границам Ленинградской области. Первые потери, первая горечь невозвратимых тяжелых утрат. Подписывая инспекторские свидетельства о списании самолетов, не вернувшихся с боевого задания, я читал фамилии погибших летчиков и штурманов, большинство которых хорошо знал, ибо это был довоенный кадровый состав, костяк ВВС Ленинградского военного округа. Невыносимо тяжело было читать эти скорбные документы, мысленно прощаясь с боевыми друзьями, павшими смертью героев в боях за честь, свободу и независимость Отечества.

На некоторые наши аэродромы стали прибывать экипажи, эскадрильи и полки, принадлежавшие ВВС соседнего Северо-Западного фронта. Добирались на машинах и пешком летчики и штурманы, потерявшие в боях самолеты или вовсе не имевшие таковых. Прорыв танковой группировки врага и форсирование противником Западной Двины лишил ВВС Северо-Западного фронта всех аэродромов и баз снабжения. К нам соседи прибыли в ослабленном составе, имея в наличии менее одной трети боевой техники[3]. Эти изнуренные в боях авиачасти, прибывавшие главным образом в район Старой Руссы, нуждались хотя бы в короткой передышке, пополнении личным составом и оснащении боевой техникой.

Мы искренне сочувствовали товарищам в беде и всем, чем могли, старались помочь, хотя сами испытывали острую нехватку материальной части. Мы ремонтировали даже такие разбитые самолеты, которые раньше списывались из-за большого объема работ.