Иван Падерин - Когда цветут камни Страница 23

Перед дивизией, в авангарде которой действовал полк Корюкова, командующий армией поставил задачу: форсировать Одер с ходу. Он направил этот полк к берегам реки через населенный пункт Герец, по самому короткому пути к одной из высот Зееловской гряды — к высоте 81,5, что господствовала над долиной. Сразу же после переправы за Одер полк должен занять выгодную позицию.

Это направление было избрано еще и потому, что чуть выше поселка Герец стоял лед: по нему можно пройти пехотинцам.

— Выдвигайся скрытно и начинай, — сказал командир дивизии Вагин, когда с ним связался Корюков. — Затем без остановки — на гряду. Штурмовать высоту помогу артиллерией.

— Ясно. Разрешите выдвигаться?

— Да, пора.

На северной окраине поселка внимание Максима Корюкова привлек домик с провалившейся крышей. Здесь Максим устроил свой наблюдательный пункт. Хозяин домика — старый бобыль, слесарь паровой мельницы, увидев русского офицера, тотчас же спустился в подвал и вывел оттуда молодого парня, бледного, измученного. Это был французский коммунист. Лишь два дня назад, ночью, он бежал из концлагеря, расположенного в двух километрах юго-восточнее Мюнхенберга и скрывался на паровой мельнице в подвале — ждал русских, чтобы передать советскому командованию сведения, которыми располагал.

Зная несколько русских слов, он, мешая их с немецкими и французскими, осветил обстановку в этом районе. Сомневаться в сведениях, сообщенных французским коммунистом, не было оснований, они соответствовали действительности. В руках Корюкова была сводка разведотдела. На оборону Одера прибыло с Западного фронта до шести фашистских дивизий, два полка юнкеров Дрезденского военного училища и около десяти батальонов фольксштурма из Берлина. Все местное население района Зеелова, Кюстрина, Мюнхенберга, Франкфурта-на-Одере мобилизовано на строительство оборонительных сооружений. Тысячи мужчин, которые в состоянии держать оружие, зачислены в войска. Их возглавил здесь Гиммлер. Ему же подчинены остатки отступающих дивизий группы «Висла».

Максим приказал проводить французского коммуниста в штаб.

В этот же час Максиму Корюкову донесли с берега: взвод разведчиков и два взвода автоматчиков под командой начальника разведки полка капитана Лисицына переправились через Одер по льду. Да, так оно и есть. На том берегу реки началась перестрелка. Это разведчики и автоматчики, овладев частью дамбы, завязали бой, отвлекая внимание противника на себя.

— Вперед! — дал сигнал Корюков комбатам, подтянувшим свои роты на исходные рубежи.

И весь участок выше поселка, засаженный садами, как бы ожил. Из кустов, из мелких прибрежных построек выбежали пехотинцы. Группами и в одиночку они устремились по льду к противоположному берегу. Даже повозочные, оставив лошадей в укрытиях, сгруппировались и покатили повозки с боеприпасами к западному берегу. Казалось, еще каких-нибудь полчаса, еще четверть часа — и весь полк с обозом и кухнями будет на той стороне…

Но лишь первым ротам удалось перебраться на западный берег Одера по льду. Спустя ровно пять минут после сигнала «Вперед!» над полком Корюкова закружились немецкие бомбардировщики, штурмовики, истребители. Они будто только того и ждали.

Вскоре лед тронулся. Многие гвардейцы остались посреди реки на льдинах. Корюков видел это. Но чем он мог помочь?.. Под руками ни лодок, ни хотя бы плохонького парома. Вот как учит тебя боевая жизнь, молодой командир полка! Смотри на то, как гибнут твои люди, и кусай локти! Кто тебя толкал козырнуть с этакой лихостью: «Разрешите выдвигаться?» Дескать, все я уже продумал, все у меня готово и предусмотрено. Хвастун… Какой же ты после этого командир полка? Хотел отличиться — захватить плацдарм. И вот провалился. Задача не выполнена… Нет, почему не выполнена? Неправда. Погляди-ка на реку. Никто не стремится плыть назад, к восточному берегу, а все, кто как может, стараются достичь того берега. Они продолжают выполнять задачу! Ты видишь, видишь, командир полка, что делается! Так почему же ты опустил руки? Не рановато ли?

И Максим Корюков решил без колебаний: коль часть людей зацепились за дамбу на той стороне Одера, значит, ему надо быть там и оттуда руководить боем: чем ближе командир к солдату в критической обстановке, тем смелее солдат. Это Корюков знал из личного опыта.

Прибывший в этот момент к переправе командир дивизии не стал его задерживать: если командир полка будет на той стороне, то командиры рот и батальонов, разумеется, не могут оставаться позади него.

Бурлил, бугрился, рычал сжатый дамбами осатаневший Одер. Вода серая, мутная. Льдины, как затвердевшая пена в кипятке, кружась, плыли густо, подталкивая и подминая одна другую.

Леня Прудников, забыв, что у него в руках снайперка, бегал вдоль берега от куста к кусту, не зная, чем помочь товарищам, которые с трудом держались на воде. Гранаты и оружие тянули их ко дну. Но никто не просил о помощи. Какие люди! Повозочный, раньше всех осмелившийся выкатить свою повозку на лед, сидел на ящиках с боеприпасами, он помахал Лене каской и крикнул не то шутя, не то всерьез:

— Коню овса задай…

— Бросай к черту свою повозку!..

Но повозочный видел, что течение понесло его ближе к тому берегу, и, сделав вид, что не слышит Леню, размотал веревку. Он рассчитывал зацепиться за кусты, прежде чем течение унесет его на огонь фашистских пулеметчиков, засевших ниже поворота реки. Просчитался…

«Эх, сволочи, стервятники, бьют беззащитных, а мы-то щадили их, когда они бежали по полям и перелескам Польши…».

Леня вспомнил, что у него в руках снайперка…

Две обоймы всадил он без остановки по амбразуре дзота, замеченного им на той стороне Одера. К нему подбежал Виктор Медведев.

— Делай скидку на тень и ветер, бери под правый угол козырька… — подсказал он Лене.

Леня видел: Медведев старается помочь оставшимся на льдинах товарищам. Но помогал он не так, как это делал в начале переправы Леня. Меткими выстрелами Виктор Медведев заставил замолчать пулемет противника, затем второй… И так, продвигаясь вниз по течению, он прикрывал снайперским огнем товарищей.

Леня последовал его примеру.

Выстрел за выстрелом, выстрел за выстрелом. Уже перегрелся ствол, на затворе выступили сизые пятна, стало трудно перезаряжать — сталь обжигала пальцы…

— Ну, теперь и нам пора перебираться на ту сторону, — сказал Виктор.

Леня взглянул на бурлящую воду, как в могилу: плавал он плохо. В таежных горных реках много не поплаваешь — там вода всегда холодная и почти нет глубоких заводей.

— Бежим туда!.. — Виктор бросился к паромному причалу, где снайперы полка возились с паромом. Не так-то просто было поставить паром на воду. Перед отступлением немцы изрешетили его пулеметными очередями вдоль и поперек. К тому же без конца шлепались мины: фашистские наблюдатели заметили скопление людей.

— Разойдись!..

В небе опять закружили фашистские пикировщики. Посыпались бомбы. Леня припал к земле между двух каменных плит дамбы. Его окатило водой и чуть не сбросило в пучину.

Когда немного стихло, Леня поднял голову и увидел, как от берега у паромного причала оторвалась большая льдина. В нее вмерзли подмостки. На подмостках орудие полковой батареи, и возле него коренастый солдат.

— Тогба! Тогба! Прыгай! — закричали ему с берега.

Но наводчик Тогба не внял этим крикам. Он остался у своего орудия: перед батарейцами стояла такая же задача — переправиться на тот берег и обеспечить штурм высоты огнем прямой наводки.

— Утонет, вместе с орудием утонет! — Леня встревожился не на шутку, видя, что льдина удаляется от берега.

Что ни говори, льдина не маленькая, но тяжелое орудие может утопить или перевернуть ее. Вот она уже накренилась…

Наводчик Тогба не растерялся. Переходя с одной кромки льдины на другую, он своим весом не давал льдине увеличить крен.

Через несколько минут наводчик с орудием уже достиг середины Одера. Льдина двигалась довольно быстро, наискосок к тому берегу. Оказалось, к орудию был привязан трос, который тянули с того берега.

Лишь у самого берега орудие вместе с Тогбой бултыхнулось в воду. Казалось, отважный наводчик решил не расставаться с ним и под водой. Казалось, все кончено. Но Тогба выплыл. Высунувшийся из воды ствол орудия подхватили автоматчики. Одер, будто отказавшись от борьбы, выпустил орудие на сушу.

— Молодцы! — крикнул Леня.

Глядя в оптический прицел, он заметил на том берегу Максима Корюкова.

— А мы все еще здесь мечемся! — Леня взглянул на Медведева.

Взрыв бомб и пальба мешали им разговаривать. Они без слов поняли друг друга и побежали вдоль дамбы вверх по течению. Они надеялись высмотреть льдину побольше и на ней по примеру всех переправиться через Одер.