Альберт Зарипов - Дембельский аккорд 1 Страница 24

А вот другая половинка самой крайней, то есть дальней палатки предназначалась для проживания командиров групп… И именно сюда мы и пришли… Слева от входа стояло четыре кровати, одна из которых была наискосок перехвачена траурной красно-белой полосой… Рядом на табурете находился традиционный стаканчик с водкой и куском хлеба… Раньше здесь спал покойный лейтенант Кулинкович…

Три другие кровати были совершенно свободны. Командир боевого охранения Доки Завгаева прибудет на своём БТРе поздним вечером и уедет к шефу ранним утром… А две должности командиров групп третьей роты оставались вакантными. Следовательно… Пара кроватей также была свободной… Юра Денисов нисколько не возражал по поводу нашего слишком уж частого пребывания на его территории. Ротный-три занимался своими важными делами в своём отдельном и благоустроенном вагончике…

А в командирской полупалаточке жарко топилась внушительная «печурка», которая хоть и была точно такой же формы как и наши буржуйки, но зато в два раза толще… И тепла от неё исходило тоже… Очень много… Не в пример нашим…

Это обстоятельство сейчас и приметил майор Пуданов.

— Вот почему так? — спросил он, держа раскрытые свои ладони у раскалённого бока печки. — Всё чужое кажется лучшим… Чем своё!..

— Это сейчас в тебе мещанские взгляды просыпаются! — произнёс Варапаев, «прижимающийся» к пышущей жаром «буржуихе» с другого бока. — Нет бы порадоваться!.. За боевых товарищей…

Командир первой роты рассмеялся и расстегнул свой бушлат, чтобы животворящее излучение проникало к его телу без лишних препятствий…

— А я и радуюсь! — заявил он без тени какого-либо смущения. — Что у моих боевых товарищей очень хорошие условия проживания!.. Причём из них никто здесь почти не обитает… Если не считать Серёгу Махаева… Зато мы можем тут пожить!..

— А как сгорела ваша командирская палатка? — спросил я ротного.

Ведь майор Пуданов был непосредственным свидетелем этого чрезвычайного происшествия… И даже руководил тушением пожара… Пока в огне не стали разрываться гранаты… И вся пожарная команда, кто ползком, а кто на карачках, бросилась врассыпную…

— Приказал я как-то этому таёжному медвежатнику печку топить! — недовольным тоном ворчал Иваныч. — Он дров-то закидал под самую завязку!.. Мол, чтобы подольше горело… Но из-за этого даже дверцу не смог закрыть — столько внутри поленьев было!.. И ушёл… «За дровами!» По дороге где-то заснул… Дневальный потом мне говорил, что этот Корнюхин зафазил в третьей палатке… На своей же постельке… А дверца-то у моей печки полуоткрытой осталась!.. Вот и выпала искорка… Я просыпаюсь, а вокруг уже полыхает вовсю! Еле успел выскочить…

— Как? — уточняю я. — Через задний выход?

— Ну, «конечно»!.. — возмущается ротный на мой нескромный вопрос. — Задний-то вход задёрнут намертво! Пока я там все эти шнурочки развязывал да эти деревянные пукли из петелек вытаскивал… Поджарился бы насквозь! Я выдернул снизу брезент и под него пролез! Успел только камуфляж забрать и ботинки прихватить!.. А палатка-то горит очень быстро… Сам же знаешь! Вот и каюкнулось всё наше имущество…

— Да-а… — печально вздыхает Варапаев. — В моём сейфе две кожаные куртки лежало… Только-только купили… Моя и русланкина… А-а!.. Не будем о грустном!.. Что там у нас по ящику?

В телевизоре находилась грудная фигура молоденькой дикторши… То есть, не мишень с вражеским торсом… А очень даже симпатичная девушка. Конечно с грудью у неё было вроде бы скромно, но зато она демонстрировалась почти по пояс… Причём сверху… Но говорила ведущая теленовостей очень ужаснейшие вещи…

Оказывается… В многострадальной Чеченской Ичкерии совсем уже одичавшие «федеральные солдаты» только что сотворили своё очередное злодеяние… Почти зверство![9] Именно поэтому во всём мире уже ширится поддержка замерзающих в горах и питающихся одним снегом свободолюбивых борцов… В Польше уже начался сбор пожертвований и гуманитарнейших продуктов питания… В помощь нуждающимся «партизанам» Чечни…

— Вы как хотите! — безапелляционно заявил нам майор Пуданов. — Но я уже не могу слышать этот бред… Пусть она вхолостую языком поработает!.. Вот… Совсем другое дело!

При отключённом звуке девушка с экрана вновь показалась нам симпатичненькой… И даже привлекательной… Но увы… Вытащить её из телевизионного ящика мы не могли… Не учились же мы на цирковых фокусников… Да ещё и сексуально озабоченных…

Капитан Варапаев предпочёл отвлечься от заманчивой, но ужасно недоступной телеведущей…

— А знаете, почему именно поляки больше всех в Европе поддерживают чеченов? — спросил он нас, старательно отвернувшись от телевизора.

Мы не знали.

— Ну… И почему же? — поинтересовался Иваныч, по-прежнему глядя на секс-символ теленовостей российского канала.

Я же находился в батальоне всего-то ничего… И потому практически не страдал от длительного воздержания…

Капитан Варапаев принялся усердно раскрывать наши глазки на истинные корни многолетней дружбы двух очень-таки свободолюбивых народов… Ичкерии и Речи Посполитой…

— Поляки же долгое время находились под властью российских царей, но им постоянно это не нравилось… Только-только отвернёшься от них, как они уже опять восстание учудили! Раз за разом… Сколько же можно?.. Вот и начали царские полицейские высылать бунтовщиков сюда — на Кавказ. Энергии-то у борцов по самые уши!.. Надо же её поубавить… Короче говоря, стали польские каторжане выковыривать валуны и распиливать их на кирпичики в ставропольских каменоломнях.

— Да-а… — говорит Иваныч. — Теперь понятно… Кто трудился на строительстве Пятигорска… И так далее…

Но рассказчик упорно игнорирует всевозможные домыслы, а просвещает нас — неучей далее:

— Но это же девятнадцатый век! Царские войска до сих пор воюют с Имамом Шамилем. Под самым боком… И гордые поляки стали потихоньку сбегать со своих «рабочих мест», чтоб больше не мучаться со старым лобзиком… А куда ещё могут податься эти поляки-каторжане, то есть сосланные бунтовщики?!.. Только к чеченским мятежникам! Ведь польские борцы за независимость сражались с самодержавием там — в Европе, а горные джигиты воевали с царём здесь… На Кавказе… И чечены стали помогать беглым собратьям: кормили, поили, одевали, обували, а потом ещё и сопровождали аж до турецкой границы… Ну, а дальше поляки разными путями пробирались обратно в Европу… Вот такая у них была взаимовыручка…

— Ясненько всё с ними! — я словно подвожу итоги. — И прошло ведь уже столько лет! Революций сколько было! Войн немереное количество… Но поляки всё равно помнят старую помощь… Вот и поддерживают теперь чеченцев! Посылки собирают, деньги…

Однако командир первой роты больше меня осведомлен о реальных масштабах современного сотрудничества двух «народов-побратимов»:

— Да в Польше уже открыто представительство «независимой Чеченской Республики Ичкерии»! И сидят в нём дудаевские посланники… Пугают местное население кошмарами…

— А я-то думал, что поляки всех нерусских… — тут я запнулся и уточнил. — То есть и русских тоже!.. Словом, недолюбливают всех православных и мусульман!.. Оказывается, что не всех…

Тут в майоре Пуданове разгорается немалый интерес к новым познаниям:

— Так с кем же поляки не дружат до сих пор?

— Да мне говорили как-то… — Начинаю я, стараясь подбирать верные по смыслу слова. — На подавление очередного польского восстания царские генералы отправляли как можно больше башкирских казаков. Ну, чтобы…

Но тут меня прерывают возмущённые возгласы Пуданова:

— Какие такие «башкирские казаки»?!.. Что ты тут ерунду порешь?!.. Башкирские… «Казаки…»

Тут старший лейтенант Зарипов упорно возражает своему непосредственному командиру:

— Товарищ майор! Почитайте-ка историю! Башкиры добровольно вошли в состав России! Но потом тоже не один раз восставали против царских наместников, которые устраивали произвол и беззаконие!.. А такого никто не стерпит… Но однажды русский царь своим Указом записал всех башкир в казачье сословие и тут же призвал их на действительную военную службу!.. При этом освободил почти от всех налогов, кроме солевого! Родовые земли вернул… Но обязал служить верой и правдой Государству Российскому!..

— Ну, и что получилось? — недоверчиво спрашивает Пуданов.

— А то! — убедительно доказываю я. — Что башкиры приняли этот царский Указ… Уже не помню от какого он года…[10] Там было написано «создать по подобию Донского Казачьего Войска новое… Башкиро-Мещерякское Казачье Войско»! То есть уже по имевшемуся образцу сформировали новое соединение!.. Куда вошло одиннадцать башкирских кантонов, пять мещерякских, то есть татарских, кантонов и один Ставропольский Калмыцкий Полк![11] Но православные казаки из Оренбургской крепости и Бердской Слободы, как и Яицкие Казаки к ним не относились, а числились отдельными подразделениями. То есть это Башкирско-Мещерякское Казачье Войско было сформировано исключительно из башкир и татар!.. Плюс отдельный Калмыцкий Полк из Ставрополя-на-Волге… И практически сразу после этого Указа Павла Первого все башкирские и татарские восстания прекратились. Потому что Император Государства Российского учёл местные особенности и создал нормальные по тем временам условия для обязательной военной службы! И хоть как-то упорядочил гражданскую жизнь! Для башкир и татар… И польза получилась огромная! Все татары и башкиры приняли новые правила! И стали служить!.. Охраняли посменно южную границу… От Среднего Урала до Каспия — Гурьев-городка… Каждые полгода выделялось по десять тысяч башкирских казаков. Все они были распределены по эскадронам и полкам!.. Стерегли открытые участки южной границы «по линии», то есть все десять незащищённых ранее дистанций! От одной крепости и до следующей… И помимо этой охраны границы они являлись военнообязанными. То есть в двухдневный срок выставляли всё своё Башкирское Казачье Войско!.. Но к концу вторых суток в Оренбург прибывали те башкиры и татары, которые находились на самых отдалённых пастбищах… Приезжали о-дву-конь! Имели при себе обязательное штатное вооружение: пику, саблю и кинжал, аркан и топор, лук и три колчана стрел… И со своими ружьями! Трофейными…