Антон Кротков - Мертвая петля для штрафбата Страница 26

Руководство НИИ ВВС часто приглашало Нефёдова для проведения испытаний новой авиационной техники. Борис регулярно тестировал опытные истребители на сваливание, обледенение, проверял устойчивость моторов к отрицательным перегрузкам. Нельзя было допустить повторения прошлых ошибок. Ведь до 1942 года карбюраторные моторы советских истребителей часто глохли во время преследования гитлеровских истребителей в пикировании или при попытках оторваться от противника каскадом бочек. Пилоты «мессершмиттов» таких проблем не имели благодаря тому, что германские конструкторы ещё в 1938 году применили технологию непосредственного впрыска топлива в цилиндр, что значительно усилило мощность моторов и повысило их надёжность, особенно на отрицательных перегрузках.

Василий Сталин ревниво пытался запретить Борису работать на другое ведомство. Своё добро он дал лишь на участие Нефёдова в государственных испытаниях нового реактивного истребителя «Ла-15». Планировалось в ближайшей перспективе пересадить лётчиков округа с поршневых истребителей на эти реактивные машины. А ещё Сталин-младший задумал в рамках традиционного Первомайского парада устроить над Красной площадью показательный учебный бой двух новейших истребителей — прямо над мавзолеем, где в тот момент должно было находиться всё Политбюро в полном составе во главе с его отцом.

Но новый истребитель не оправдывал связанных с ним надежд. Машина имела крайне неприятную тенденцию без предупредительной тряски сваливаться в штопор и с трудом выходить из него. Иногда возникало самопроизвольное отклонение элеронов, несовершенной оказалась противообледенительная система.

Но главное: при перевороте самолёт терял слишком много высоты. Это сильно затрудняло ведение маневренного боя. Все вместе эти недостатки делали полёты на новейшем «Лавочкине» весьма рискованными.

Однажды в ходе учебного поединка Нефёдов увлёкся и попытался уйти от противника переворотом на опасно малой высоте и сразу угодил в штопор. Начал выводить — не выводится! Отказал гидроусилитель штурвала. Огромная гравитационная сила, эквивалентная более ста килограммам, заклинила ручку управления в крайнем левом положении. Машину лихорадочно трясёт, оглушительно орёт аварийная сигнализация, земля и небо с бешеной скоростью меняются местами. Напряжённые до предела мускулы рук сводит судорогой в борьбе со штурвалом, который стал тяжелее рекордной штанги. Катапультироваться поздно — не хватит высоты, чтобы раскрыть парашют. В этот момент в голове Нефёдова возникла странная мысль, что в кармане его лётной куртки лежит вся зарплата, которую он перед самым вылетом получил в бухгалтерии: «Как же Ольге с Игорьком придется туго без этих денег!»

Лишь за мгновение до столкновения с землёй удалось каким-то чудом выдернуть машину из хаотичного падения. Нефёдов и сам не понял, как ему это удалось. Когда счёт пошёл на секунды, думать и анализировать некогда. Хорошие инстинкты оказались результативнее осмысленных действий.

Выбравшись из кабины, Борис упал на колени и с нежностью провёл ладонью по шершавому аэродромному бетону: «Спасибо, матушка, что не стала сегодня мне могилой, оставила бродягу ещё походить по себе родимой!»

Механик, осматривающий самолёт, продемонстрировал лётчику обломок макушки сосны, срезанный плоскостью крыла и застрявший между закрылок. Подъехал взволнованный руководитель полётов:

— А я уж думал ты всё… гробанулся! — Удивлённо разглядывал он Бориса, ещё не веря, что тому повезло выбраться из практически безнадёжной ситуации. — Уже представлял, как к жене твоей пойду сообщать…

— Да поздновато спрыгнул, следующая остановка была бы кладбище. Уже решил, что отлетался раб Божий, — признался Борис, спрятав дрожащие руки в карманы куртки. — Не пойму, что случилось. Не слушается рулей коняга, и всё! Я и так, и этак — никакого эффекта! Сам не понял, как выкрутился.

Когда-то перед Испанией Ольга обещала позаботиться, чтобы у Бориса за спиной всегда порхали ангелы-хранители. Похоже, на их белых крылышках он сегодня и упорхнул от костлявой старухи с косой.

Прошло пять дней. И на этом же истребителе погиб фронтовой друг Василия Сталина, командир полка, Герой Советского Союза. Борис выезжал на место катастрофы и видел заполненный грязной болотной водой кратер — самолёт почти вертикально на большой скорости буквально вонзился в землю. В воздухе стоял резкий запах керосина и грязи. То, что осталось от лётчика, уместилось в коробке из-под мужских ботинок.

Когда Борис стоял на краю огромной ямы, к нему подошёл лётчик того полка, которым командовал погибший. Борис по работе знал в лицо почти всех лётчиков округа, а многих даже по именам. Кажется, этого чубатого парня звали Аркадием. Сняв с головы фуражку, он достал пачку «Казбека», предложил Нефёдову. Закурили.

— Ему в последнее время плохие сны снились, — мрачно глядя на бурую жижу под ногами, пояснил Нефёдову молодой лётчик, — чувствовал что-то… Даже списаться хотел с лётной работы. Но командующий рвал его заявления в клочья. «Тебя, — говорит, — на должности комполка мне заменить некем». После этого разговора Серёга даже в церковь стал ходить…

Что-то вдруг вспомнив, Аркадий поднял полные острого любопытства глаза на Бориса:

— Я слышал, с тобой тоже недавно на этой машине…

— Хоть Бога и упразднили, все под ним ходим, — с трудом отрывая взгляд от ямы, пробормотал Борис и слегка кивнул на прощание сослуживцу: — Будь здоров.

После этой трагедии командующий принял решение передавать дискредитировавшие себя «Ла-15» в другие округа, а взамен осваивать «МиГ-15». В этом самолёте воплотились самые передовые технические идеи. После победы над Германией некоторые немецкие инженеры, создавшие для фашистских Люфтваффе первый в мире действующий реактивный истребитель «Мессершмитт-262», оказались в советских авиационных «шарашках» — конструкторских бюро полутюремного типа, контролируемых органами госбезопасности. «Трофейные идеи» очень пригодились при создании чудо-самолёта. А благодаря британскому двигателю Rolls-Royce Nene, чертежи которого были проданы Англией СССР как недавнему союзнику по антигитлеровской коалиции, «МиГ-15» стал флагманом советской военной авиации и достойным конкурентом иностранным аналогам. На Западе осознали свою ошибку, лишь когда «МиГи» учинили настоящий террор британским и американским самолётам в Корее. Впрочем, очень скоро англосаксы создали достойного противника «русской комете» — «Сейбра».

Борису было поручено контролировать освоение в частях нового «МиГа». Так как двухместной «спарки» для обучения курсантов ещё не существовало, Нефёдов лично отбирал в каждом полку самых опытных лётчиков для инструкторской работы. В их задачу входило натаскивать однополчан в парных полётах на «мигах».

Не прошло и трёх месяцев с тех пор, как новый инспектор по технике пилотирования и воздушной стрельбе занял свою должность, а он уже пользовался полным доверием командующего округом и большим авторитетом в частях. Василий не любил сидеть в штабе, предпочитая наведываться на тот или иной аэродром. И для него всегда организовывались не только богатые столы в особых генеральских кабинетах, но прежде всего полёты на пилотаж или воздушные стрельбы. В одном из полков пилоты, недавно начавшие осваивать «МиГи», отстрелялись по воздушному конусу просто великолепно. А перед этим Сталин посетил другую часть, где устроил разнос командиру за то, что его подчинённые вместо мишени расстреливают случайных ворон. И вдруг такая приятная неожиданность! Командующий стал выяснять причины столь отрадного факта. Оказалось: незадолго до этого с лётчиками полка почти неделю тренировался лично инспектор округа по пилотированию и стрельбе.

Борис действительно поделился со строевыми коллегами своим опытом по части стрельбы. Вообще-то даже из обычного пистолета в движении попасть в цель чрезвычайно сложно. Любой профессионал может это подтвердить. Что уж говорить о лётчике современного реактивного истребителя. Ты несёшься на скорости свыше тысячи километров в час, твой противник тоже. Вдобавок он постоянно маневрирует. Но у каждого мастера, как правило, есть свои определённые хитрости, помогающие добиваться успеха. Секрет снайперской меткости Нефёдова заключался в том, чтобы стрелять не из стандартного горизонтального положения, а со скольжением.

— Вот увидите, сможете в одном заходе разодрать конус, как трусики желанной девушки, долгое время крутившей вам динамо, — объявил инспектор полковым лётчикам на первой планёрке.

Они вытаращили на Бориса глаза:

— Извините, но вы же призываете нас нарушить требования инструкции! Так стрелять не положено!

— А в бою тоже будете на инструкцию уповать? Рекомендую этот документ после первого внимательного ознакомления использовать в сортире. Учитесь проявлять инициативу. Попробуйте вначале то, что я предлагаю, а уж после ещё раз обменяемся мнениями.