Сергей Аксу - Запах женщины Страница 3

– Где этот старый пердун Исламбек? Ведь, сука, клятвенно заверял, что село чистое! Гаденыш! – пришел в ярость капитан Дудаков.

– Стефаныч, посмотри у них трусы и плечи! – посоветовал Виталий Исаев. – Если без трусов – значит ваххабит!

– Да, ну их в задницу! – отозвался, сплевывая, угрюмый старший прапорщик. – Стану я им еще в трусы смотреть!

– Кому надо, в Ножай-Юрте разберутся! С этой шушерой! И с трусами и плечами тоже! – добавил старший лейтенант Тимохин.

– Стефаныч, не ной! Если надо, и поглубже заглянешь! – огрызнулся раздраженный капитан Дудаков.

– Я жаловаться буду! Вы не имеете права! Я до прокурор дойду, я президент писать буду. Я всем жаловаться буду, – начал вдруг качать права задержанный Ахмад. Он был одет в серое драповое пальто, на голове тронутая молью ондатровая шапка. Его острый кадык с торчащей седой щетиной ходил вверх вниз. Он возмущенно жестикулировал руками, пытаясь что-то втолковать старшему прапорщику Стефановичу, который с безразличным видом курил, устроившись на подножке автомобиля.

К задержанному чеченцу подскочил только что подъехавший на «бэхе» с «двухсотым» старший лейтенант Колосков. Уставившись свирепым взглядом на распинающегося чеченца, он вцепился пятерней в ворот пальто и с размаха ударил Ахмада лбом в лицо. У того из разбитого носа на небритый подбородок закапала кровь, следующий удар пришелся кулаком. Ахмад отлетел к сторону, уронив с головы шапку.

– Жаловаться?! Сволочь! Жаловаться?! – хриплым страшным голосом орал «собровец», пиная поверженного врага. – Жаловаться он будет! Обиженный?!

– Квазимодо, не надо! Игорь!!

– Квазик! Квазик, оставь его!! – закричал Степан Исаев, вступаясь за Ахмада, хватая сильными руками Колоскова сзади. Но рассвирепевшего бойца не так-то просто было остановить.

– Стефаныч! Парни! Держите его!

Разбушевавшегося «собровца» с трудом оттащили от чеченца.

Рядом с брони БМП осторожно снимали убитого Сережу Ефимова. Когда его, изодранного и опаленного, освобождали от разгрузки и бронежилета, из кармана выпала сухая веточка и упала в рыжую грязь, которая чавкала под сапогами принимавших тело солдат.