Георгий Савицкий - Танковый таран. «Машина пламенем объята…» Страница 34

На тесных улочках все эти технические особенности сливались в главное: возможность выжить, чтобы победить. Приземистый компактный силуэт легкого танка, маневренность и скорость, наклонная броня имели здесь решающее значение.

Легкие танки прикрывали кавалеристов и десантников своей броней, а красноармейцы, в свою очередь, прикрывали танкистов.

Кавалеристы генерала Белова носились по улочкам села, словно всадники Апокалипсиса, они рубили и стреляли, истребляя оккупантов. Десантники, которые высадились вместе с «крылатыми танками», действовали быстро и слаженно.

Короткими перебежками, стреляя из пистолетов-пулеметов ППШ и «дегтярей», они расчищали себе дорогу к центру села. Четко «работали» снайперы: от их выстрелов гитлеровцам не было спасения.

Но все же не пулеметы и ружья были основным оружием парашютистов-диверсантов. Самым разрушительным оружием были обычные стеклянные бутылки. Правда, заполнены они были не ситром или кагором, а зажигательной смесью.

Вот молотит в окне избы немецкий пулемет, огонь головы поднять не дает. Тут же сухо трещат выстрелы немецких карабинов Kar-98K. Несколько бойцов-парашютистов коротко вскрикивают и падают на снег, который тут же пропитывается горячей русской кровью.

Остальные десантники рассредоточились и залегли. Заработали «дегтяри», зло и сухо затрещали ППШ.

А в это время фигура в белом маскхалате проворно поползла, прячась в сугробах. Вот отважный боец уже миновал простреливаемую зону, подобрался вплотную к избе и метнул бутылку в соломенную крышу. Адское, ревущее пламя мгновенно растеклось по соломе, гудящий огонь ворвался внутрь дома. И через пару минут вся изба была охвачена огненным вихрем. Вопя от ужаса, гитлеровцы сами выскакивали наружу и тут же падали замертво от прицельного огня десантников.

В начале войны Государственным Комитетом Обороны было принято решение об использовании в борьбе с танками бутылок с горючей смесью. Уже 7 июля 1941 года ГКО принял специальное постановление «О противотанковых зажигательных гранатах (бутылках)», которым обязал Наркомат пищевой промышленности организовать с 10 июля 1941 года снаряжение литровых стеклянных бутылок огнесмесью по рецептуре НИИ-6 Наркомата боеприпасов. А начальнику Управления военно-химической защиты Красной Армии, позднее – Главное военно-химическое управление, предписывалось с 14 июля начать «снабжение войсковых частей ручными зажигательными гранатами».

Десятки ликеро-водочных и пивных заводов на всей территории СССР на ходу превратились в военные предприятия. Причем «коктейль Молотова» [27] готовили прямо на старых заводских линиях, где еще вчера разливали ситро, портвейны и шипучее «Абрау-Дюрсо». С первых партий таких бутылок зачастую даже не успевали содрать «мирные» алкогольные этикетки. Помимо литровых бутылок, «коктейль» для «фрицев» разливали также и в пивные «поллитровки», и в винные, и в коньячные бутылки на 0,7 литра.

Также на вооружение Красной Армии были приняты зажигательные бутылки двух видов: с самовоспламеняющейся жидкостью КС – смесь фосфора и серы – и с горючими смесями № 1 и № 3. Это были смеси из авиабензина, керосина, лигроина, загущенная маслами или специальным отверждающим порошком ОП-2, разработанным в 1939 году.

По сути, это был прообраз современного напалма. Аббревиатура «КС» расшифровывается по-разному: и «Кошкинская смесь» – по фамилии изобретателя Кошкина, и «Коньяк старый», и «Качугин-Солодовник» – по фамилии других изобретателей жидкостных гранат.

Бутылка с самовоспламеняющейся жидкостью КС, падая на твердое тело, разбивалась, жидкость разливалась и горела ярким пламенем до трех минут, развивая температуру горения до 1000 °С. При этом она прилипала к броне или залепляла смотровые щели, стекла, приборы наблюдения, ослепляла дымом экипаж, выкуривая его из танка и сжигая все внутри танка. Попадая на тело, капля горящей жидкости вызывала сильные, трудно заживаемые ожоги.

Горючие смеси № 1 и № 3 горели до шестидесяти секунд с температурой до 800°С и выделяли много черного дыма. В качестве более дешевого варианта использовались бутылки с бензином, а в качестве зажигательного средства служили тонкие стеклянные ампулы-трубочки с жидкостью КС, которые крепились к бутылке с помощью аптекарских резинок. Иногда ампулы перед броском вкладывались внутрь бутылок.

В августе 1941 года был принят более надежный химический запал: к бутылке резинкой крепилась ампула с серной кислотой, бертолетовой солью и сахарной пудрой. Запал воспламенялся, как только ампула разбивалась вместе с бутылкой. Для повышения надежности воспламенения при попадании в цель к бутылке крепили по окружности три-четыре ампулы.

Тульский оружейник Коробов в 1941 году разработал простой механический воспламеняющий механизм с холостым винтовочным патроном по типу упрощенного взрывателя гранаты. Он, как и ампула, привязывался сбоку к обычной поллитровке, наполненной бензином. При разбивании бутылки освобождается веревка, удерживающая простейшую чеку с пружиной и бойком. Боек разбивает капсюль холостого пистолетного патрона, и пороховая вспышка поджигает разлившуюся зажигательную смесь.

Но наиболее эффективными оказались бутылки, снаряжающиеся самовоспламеняющимися жидкостями КС и БГС, представляющими собой желто-зеленый раствор с содержанием фосфора и серы. Жидкости возгорались просто от соприкосновения с воздухом после разбивания бутылки. Именно эти жидкости получили широко известное неофициальное название «коктейль Молотова». Дабы предохранить жидкость от соприкосновения с воздухом до применения бутылки, в последнюю при снаряжении наливали сверху слой воды и керосина, а пробку дополнительно крепили изолентой или проволокой. В рецептуру входила добавка, воспламеняющаяся и при температуре в минус сорок. На каждую бутылку наклеивалась инструкция по применению.

Фронтовики требовали: «Больше бутылок с КС – танки от них горят как спички». Но не только по танкам применялись такие зажигательные снаряды. С их помощью «выкуривали» фрицев из долговременных огневых точек, блиндажей, диверсанты поджигали ими вражеские казармы и склады. Зажигательные бутылки быстро стали привычным средством партизан.

Нарком обороны 12 августа 1941 года утвердил «Инструкцию по применению зажигательных бутылок». Согласно ей, в полках и дивизиях начали формирование и подготовку групп истребителей танков с гранатами и зажигательными бутылками, причем именно последние составляли тогда большую долю противотанковых средств. А вскоре пользованию бутылками стали обучать весь личный состав.

В памятках по борьбе с танками рядом со стрелочками, указывавшими уязвимые места танков противника, кроме надписей «бей снарядом» или «бей гранатой», появилось не совсем обычное «бей бутылкой».

В недавних оборонительных боях под Москвой использовали уже целые «огневые валы» и «поля». «Огневые валы» устраивали из различных горючих материалов и поджигали бутылками КС. В минных полях зажигательные бутылки располагали в шахматном порядке в сочетании с противотанковыми минами.

Боевой счет бутылок впечатляет. По официальным данным, за годы войны с их помощью было уничтожено в общей сложности две с половиной тысячи танков, самоходок и бронемашин, более тысячи ДОТов и ДЗОТов, две с половиной тысячи других укрепленных сооружений, восемьсот автомашин и шестьдесят пять военных складов.

Один из таких складов Вермахта как раз и располагался в селе неподалеку от Дрогобужа.

Сманеврировав, легкий танк гвардии капитана Горелова выскочил на соседнюю улицу и снес к чертовой матери досчатый забор. За ним находились минометные позиции 8-cm. sGrW 34. Полуодетые «тяжелые пехотинцы» [28] едва успевали бросать мины в жерла своих гладкоствольных орудий. Этот миномет считался у немцев тяжелым и комплектовался осколочными и дымовыми минами, но также применялись и особо эффективные прыгающие мины, которые после выстрела и того, как долетали до заданной точки, углублялись в грунт. После чего срабатывал вышибной заряд, подкидывавший мину на полтора-два метра, на этой высоте и происходил взрыв, поражая залегшую пехоту. В общем, работал этот подлый боеприпас так же, как и противопехотная «шпринг-мина». Ее у нас еще называли «лягушкой».

– Дави гадов, Степан Никифорович!

– Есть, командир!

– Наводчик, из пулеметов огонь! Кроши фашистскую сволочь! – азартно выкрикнул Горелов.

– Есть из пулеметов огонь!

В считаные секунды с минометчиками Вермахта было покончено: пулеметные очереди изрешетили тела. Раскаленные свинцовые осы смертельно жалили полуодетые тела. Вот бежит гитлеровец: серая шинель распахнута, под ней исподняя рубаха. Серые штаны не застегнуты, болтаются только лишь на подтяжках. Сапоги с короткими и широкими голенищами надеты на босу ногу. Так и гибнет оккупант в срамоте, прошитый свинцом.