Валентин Варенников - Неповторимое. Книга 7 Страница 36

Таким образом, В. Путин в короткие сроки приобрел опыт и навыки государственного деятеля, и на своих постах он выглядел достойно. А поскольку весь его жизненный путь был без черных пятен и поскольку он обладал столь редким ныне качеством, как порядочность, Ельцин и его «Семья» решили рискнуть и сделали на него ставку.

В августе 1999 года В. Путин назначается первым заместителем Председателя Правительства и одновременно исполняющим обязанности Председателя Правительства РФ до утверждения его в этой должности Государственной Думой. Делая представление на В. В. Путина, Ельцин уже в своем заявлении прозрачно намекнул, что он может стать его преемником на посту Президента РФ.

В августе 1999 года В. Путин был утвержден Государственной Думой на посту Председателя Правительства РФ.

Многие депутаты Госдумы, в том числе и я, впервые увидели В. Путина, о котором уже много поговаривали, особенно когда он руководил ФСБ. Надо честно сказать, что у многих он вызывал симпатию. И манерой общения, и манерой держаться на трибуне, отвечая на вопросы. У него все было земное, человеческое. Он совершенно не рисовался, не играл, не стремился показаться депутатам приятным, подходящим. Но главное — это суть его речи: четко, кратко и ясно, без мольбы о том, чтобы его утвердили (как это делали многие его предшественники, в том числе Черномырдин). Особенно хорошо он выглядел при ответах на вопросы — кстати, блестяще «умыл» Г. Явлинского, который допустил небрежную ошибку в произношении имени-отчества Путина. В заключительном слове В. Путин парировал его выпад, но сделал это до того тонко, что значение его слов многие поняли значительно позже. Однако, между прочим, главное то, что отвечал он по существу, конкретно и ясно. Сами ответы звучали искренне. И он ни перед кем совершенно не заискивал. Естественно, все это многим понравилось.

Большинством голосов В. Путин был утвержден Председателем Правительства РФ. Мы первоначально сделали вывод, что по взглядам он ближе к Е. Примакову (который, кстати, тоже из внешней разведки). Конечно, это успокаивало и вселяло надежды. Последующая работа Думы и Правительства РФ подтвердила наши положительные прогнозы. Путин в Думе появлялся каждый раз, когда обсуждался крупный вопрос, а не только при утверждении закона «О федеральном бюджете». Причем не только появлялся, но при необходимости принимал участие в обсуждении. Наконец, он был доступен любому депутату (сожалею, что некоторые депутаты этим злоупотребляли).

Мы заметили, что он обязателен и пунктуален. В подтверждение последнего приведу такой пример. В ходе обсуждения социальных проблем я выступил с места и заявил, что вопрос о выполнении закона «О ветеранах» должен быть взят Правительством РФ под жесткий контроль —  идет много жалоб. В перерыве я подошел к нему и, еще раз обратив внимание на эту проблему, вручил записку, которую набросал на ходу, — для того, чтобы он не забыл, о чем идет речь. Ровно через неделю я в комитете получаю свою же записку, увеличенную на ксероксе (такого еще вообще не практиковалось — ведь просто записка) со штампом Председателя Правительства РФ и поручениями В. Путина: провести контроль выполнения закона и проинформировать Госдуму, В. Варенникова. Через месяц заместитель Председателя Правительства РФ Валентина Ивановна Матвиенко присылает мне, в соответствии с поручением председателя, справку, которую готовили Минтруд, Минфин и другие ведомства.

Вот такого типа оперативность была у А. Н. Косыгина и Ю. В. Андропова.

Чем дальше, тем больше мы убеждались в том, что это деловой человек и он (если ему не помешают) сможет сделать все необходимое и зависящее от него, чтобы хоть как-то стабилизировать обстановку. В то же время я представлял, как тяжело ему работать с «оглядкой». Надо организовывать и решать необходимые для страны дела, но попробуй без ведома Администрации Президента РФ, а точнее, без ведома «Семьи» Ельцина сделать шаг влево или вправо от прежнего курса.

Да простит меня Валентина Ивановна Матвиенко за публикацию, возможно, доверительного разговора, который у нас состоялся в присутствии ее помощника в правительственном кабинете. А дело было так. После очередной смены Ельциным Председателя Правительства, естественно, возник вопрос и о формировании нового состава Правительства. До нас, депутатов Думы, дошли слухи, что В. Матвиенко не намерена идти в новый Кабинет. Мы видели в лице Валентины Ивановны большое приобретение для всех, но особенно для ветеранов. Все ее предшественники не только меркли на ее фоне, но и выглядели крайне низко, особенно Сысуев.

Несомненно, это надо было как-то срочно поправить. Но как? Депутаты бурлили. Мы, как могли, стремились сделать все, чтобы В. Матвиенко осталась на своем посту.

Однажды, специально подобрав несколько вопросов, я отправился к ней для обсуждения и выработки единства взглядов Правительства и Думы. У нас уже становилось нормой: прежде чем выносить на обсуждение проект закона, предварительно, в рабочем порядке, согласовывать его с исполнительной властью, а не устраивать «петушиные бои» на пленарных заседаниях. И в этот раз я сначала доложил вопросы, а затем, перед завершением встречи, сказал:

— Валентина Ивановна, среди депутатов ходят разговоры, будто вы воздерживаетесь принять предложение войти в новый состав Правительства. Мы хотели бы, чтобы вы опровергли эти слухи.

— Да нет! Они имеют основания.

— Но если это действительно так, то я уполномочен большой группой депутатов Думы просить вас пересмотреть свое предварительное намерение. Мы не только просто поверили вам, но и на практических делах видим реально наметившиеся изменения к лучшему во многих разделах социальной сферы. И это именно благодаря вашим действиям.

Валентина Ивановна слушала меня внимательно, но лицо ее выражало глубокую озабоченность и, наверное, переживания.

— Вам, разумеется, многое неизвестно, — сказала она, выслушав меня. — В принципе я привыкла работать нормально: есть у меня один начальник — Председатель Правительства, вот он, и только он, должен отдавать мне распоряжения. А когда пытаются командовать еще и другие — я этого не потерплю, независимо от того, где они сидят и какой пост занимают. Я смогу работать только при условии, если будет соблюден порядок.

А на прощание обнадежила:

— Я учту ваши пожелания и пожелания товарищей.

На этом мы расстались. После беседы с Валентиной Ивановной мною овладели глубокие раздумья. Конечно, мы не представляли всех деталей взаимоотношений правительственных органов с Администрацией Президента РФ. Но то, что последняя пыталась командовать и что в этих условиях никто из Правительства, конечно, и не пытался выходить на Ельцина, чтобы как-то охладить пыл его окружения, — это факт.

А поскольку Валентина Ивановна не назвала конкретно ни одной фамилии и даже органа, «где они сидят», то можно только предположить (и думаю, что это верное предположение), что речь шла именно об Администрации Президента РФ и конкретно о советнике президента Татьяне Дьяченко. Почему Т. Дьяченко? Судя по тому, как она влияла на папочку, можно безошибочно сделать вывод, что это алчный, ненасытный и, естественно, завистливый человек. Несомненно, в связи с успехами и авторитетом, который приобрела за короткий срок Валентина Ивановна Матвиенко, Дьяченко обуревала досада. Как это так? Она, т. е. Дьяченко, советник, влиятельный и самый близкий к президенту человек, никому с положительной стороны не известна, а вот о Матвиенко говорят все. Надо внедриться в ее сферу. Командовать, допустим, Ю. Маслюковым, а тем более Е. Примаковым — дело сложное, они этого не потерпят. А вот разделить лавры с В. Матвиенко путем влияния (командуя) на те или иные решения, — дело реальное.

Однако Т. Дьяченко просчиталась — не на ту напала. Разумеется, мне неизвестно в подробностях, как развивались события, но то, что В. Матвиенко осталась и в том «новом» и во всех последующих правительствах, — это факт. И мы это приветствуем. Ну, а уж как развязывались «узлы» — это детали. Важно, что В. Матвиенко не просто осталась, но и продолжила работу с учетом ее условий: в правительстве должен быть четкий порядок.

Думаю, читатель убедился, насколько председатель правительства зависел от ельцинского окружения. Формально он подчинялся непосредственно президенту и все вопросы решал только с ним. Фактически же Ельцин в первый период своего президентства ничего не делал, о чем весьма популярно сообщил всему миру А. Коржаков. А уж с 1996 года он вообще не дотрагивался до государственных дел по тем же причинам, которые были до этого, и плюс по состоянию здоровья. А что касается 1998-го и 1999-го годов, то существовавшие у Ельцина в это время мизерные возможности физического плана, конечно, были направлены на главную цель — надежно замести следы всех своих деяний и особенно денежных махинаций последних лет (в том числе по 4,8-миллиардному долларовому траншу). Естественно, с помощью своей «Семьи».