Сборник - «Лимонка» в войну Страница 37

Темнеет в Польше и Чехии неожиданно рано. Не по тому часовому поясу живут (с Москвой два часа разницы, а на деле не больше часа, да и то не факт). Прав был Ильич, когда вводил у нас декретный час, а то б ходили с четырёх часов дня во тьме. Краков старый город, хотя и он, и Рига, и Львов – всё одинаково, если не приглядываться. У меня вообще давно появилось ощущение, что я живу в одном большом городе, просто перегоны между некоторыми станциями метро бывают очень длинными. Я – гражданин Империи.

В Кракове есть площадь синагоги, на ней я поменял последние десять баксов. На вокзале, в подземном переходе до перронов, большой книжный развал. Много хороших книг и карт. Ведь я выехал в дорогу без карты (меня слишком ударно встретили запорожские нацболы, мозги скрипели с похмелья еле-еле), я же говорю – это всё была большая афёра. В то же время Нечаев ехал на автобусе с картой. Но больше всего меня поразила на этом книжном развале «Mein Kampf», выставленная на продажу безо всякого стеснения или страха.

Стемнело, на трассу выходить было поздно, поэтому сел на электричку и поехал поближе к границе, в город Катовице. (Название этого города мне сразу же напомнило Фоменко-Носовского, и я понял, что без казаков-орды здесь явно не обошлось. Катавасия она и есть катавасия.) Два часа езды и минус три доллара. По электричкам ходят кондуктора-контролеры, зайцем не проедешь никак. Среди поляков и чехов поражает обилие мобильных телефонов. На мобилах у них сейчас практически все. Правда, и мы потихоньку приближаемся туда же. Польки. Молодые полячки красивы. По крайней мере, те, что попадались мне навстречу. Узкие лица, аристократичные отточенные черты лица. (Хорошо, что мне по дороге не попалась ни одна рыжеволосая полька, а то я б мог застрять где-нибудь в Польше. Я ведь очень неровно дышу к рыжим.) В Кракове и Катовице я понял, что в Польше залы ожидания на вокзалах не приняты. Это у них не модно. Люди стоят в кассовых залах, нет даже ломаной скамейки. Добропорядочные граждане стоят, бомжи лежат на полу. Так что решил провести ночь в интернет-кафе, всё удовольствие стоит 18 злотых (примерно 150 рублей) с 22.00 до 08.00. Но до 22 надо было ещё ждать. Решил посетить местный «Макдоналдс», благо он был под боком. И как назло, поляки занялись ремонтом в мужском туалете. Мне пришлось торчать там целых полчаса, прежде чем я смог наконец-то отлить. Кстати, необходимо отметить, что в Польше, в отличие от Праги, правильные «Макдоналдсы». А вот в Чехии в «Макдоналдсе» платные туалеты, вход на наши деньги 5 рэ. Утром, проведя всю ночь перед компьютером и вздремнув лишь на часок, отправился на трассу. В ближайшем газетном магазине я посмотрел карту, выбрал направление движения – и в путь.

Катовице – шахтерский регион, там один городок заканчивается и сразу же начинается другой. В конце концов меня это достало, и решил спросить у таксистов. К счастью, мне попался таксист родом из Львова, который с 59-го года живет в Польше. И он мне объяснил, что я неправильно еду. Мне надо обратно в Катовице, на другую трассу и ехать в Цесны. Я сел на трамвай и доехал до другой трассы, потратив, таким образом, на всё про всё три часа. Две машины – и я уже в Чехии. Таможенники очень долго всматривались в мой паспорт, зато мой рюкзак их совсем не интересовал. Пройдя таможню, я, к сожалению, разминулся с человеком, который меня подвёз до границы. Всем водилам я рассказывал истинную правду: я журналист и еду освещать саммит. Они слегка удивлялись, но думали, что у русских, наверное, так и принято. Умом Россию не понять.

Не верь чеху, который не может тебе внятно ответить по-русски. Это я понял уже в Цесне. Первый же чех меня направил не в ту сторону. Вернее, не то чтобы совсем не в ту, в Чехии все дороги ведут в Прагу, но нормальные люди едут в Прагу по другой трассе, чем та, на которую вышел я. Простояв безо всякой пользы полтора часа, спросил у проезжающего мимо велосипедиста, туда ли еду. Велосипедист, выглядевший как типичный бомж-хиппарь, оказался человеком, ищущим Бога. Его очень интересовал Тибет. Я ему рассказал про Алтай. Он тоже, как и я, бывал в Средней Азии, нам было что рассказать друг другу. Буддизм, христианство, ислам – все смешалось у него в голове, он искал Бога. Однажды один русский из Архангельска помог ему в Нью-Йорке: искатель Бога приехал в США, не зная по-английски ни одного приличного слова, зато довольно сносно владел русским. А помор ему помог – довез на своем маленьком грузовике до нужного места от аэропорта, а когда чех попытался всучить ему 40 баксов, русский чуть не обиделся и заставил их забрать обратно: «Тебе они больше пригодятся, пока освоишься…» В итоге велосипедист указал направление на правильную трассу, ведущую к автобану, и накормил меня тремя бананами. Надо отметить, что я не ел с Киева, то есть два дня, а в кармане у меня было полтора бакса в злотых. Поэтому бананы пришлись по вкусу (я бы и от помидоров не отказался, шутка!).

Через полчаса я уже ехал в «фольксвагене», общаясь на русском с водилой. Его жена тоже ездит стопом, да и он по молодости любил так путешествовать. Показал мне на место, где погибла единственная чешская цепь, вышедшая против немцев.

Последняя машина, которая везла меня 20-го числа, сворачивала с автобана. Уже было поздно, часов девять, не сплю вторые сутки, и меня начало потихоньку глючить, я периодически разговаривал со своими друзьями, которые сидели рядом. С Анкой. Когда пришел в себя, я увидел, что мы проезжаем мимо нон-стопа (стоянки, гостиницы и бара для дальнобойщиков). Я сказал водителю тормознуть здесь, но мы уже проскочили, и он ответил, что на выезде из города есть такой же. Я поверил, и мы поехали дальше. Скоро был поворот, и чех сказал: «Иди на огни». Огни оказались палевом – до следующего нон-стопа я топал восемь километров. По автобану. Мимо проносились со скоростью 150 км/ч фуры. Но меня продолжало глючить, я шёл не один – со мной шла вся моя Партия. В ночи горел электрическими огнями туннель. Пройдя туннель, я шёл мимо скалистых лесистых стен. Небо было усыпано звёздами. Я смотрел на небо, мимо проносились фуры… С неба упала звезда. Я понял, что всё у нас получится! Нам Бог помогает.

Наткнулся на пешеходный мост, который вёл в сторону человеческого жилья. Десять часов вечера, всё село спит. Вижу свет в одном окне, подхожу к воротам, залаяла собака, через некоторое время на улицу выбрел сонный хозяин. Говорю прямо и открыто – можно у вас здесь переночевать? Я русский журналист, еду в Прагу. Денег ноль.

Чех молчит, озадаченный. Говорит, что нет, незнакомого человека принять не может, но в километре отсюда есть нон-стоп – там можно переночевать. У чехов не развито гостеприимство. Вот на Алтае, когда нацбол Сид шёл там по трассе, один алтаец подвёз его, заехал с Сидом к себе домой, накормил, напоил чаем, единственно переночевать не оставил, т. к. Сергею надо было идти дальше.

Я тоже пошёл дальше, до нон-стопа, где и переночевал. Гуляя пешком по Чехии, я поймал себя на мысли, что я – бравый солдат Швейк, который совершает свой знаменитый пеший поход. В нон-стопе я сразу же подошёл к женщине с кухни и ошарашил её: «Хозяюшка, можно у вас здесь разжиться кипяточком?».

Она не поняла, что такое кипяток. Тогда я достал свою кружку, насыпал в нее пакетик кофе «Nescafe», произнес: «Ки-пя-ток» и мило улыбнулся. Аборигены, что с них возьмёшь. (У меня всю дорогу было ощущение, что я нахожусь на Западной Украине, и эти гуцулы отказываются понимать мой русский из вредности.) Такой, прозрачней не придумаешь, намёк аборигены поняли моментально и одарили меня кипятком. Выпил кофе, стрельнул у местных сигарету и уснул. (Все начинается с чашки «Nescafe», прямо как в рекламе.) Правильнее было бы сказать, что я не уснул, а время от времени проваливался в дрёму под шум телевизора с какими-то безумными шоу, по типу «Поле чудес», и разнообразием чешских хохмачей.

Утром 21-го я вернулся на автобан: Прага ждала меня. За двести километров до Праги, возле города Брно, меня чуть не завернули обратно. Когда я вылез из очередной фуры, то впереди метрах в пятидесяти оказался пост дорожной полиции, и только я успел затянуться сигаретой, как ко мне подкатил полицейский микроавтобус. Проверили документы, поинтересовались, что я здесь делаю, и потребовали заплатить штраф, т. к. по автобану, оказывается, ходить нельзя. Я сказал, что у меня только пять польских злотых, а больше ни копейки. Что все деньги остались у моего фоторепортёра, а я напился и отстал от поезда и вот теперь еду стопом в Прагу, где с ним и встречусь, и возьму деньги. (У Нечаева была такая же легенда, с точностью до наоборот.) Менты мне сказали: тогда полезай в машину. Я спорить не стал, открыл дверь фургона и полез вовнутрь с мыслью – ну вот, одного с дистанции сняли. Полицейский окрикнул, чтобы я вылазил, отдал документы и сказал, что если меня ещё раз встретят, то отправят на Украину. Я обошёл пост, вышел на заправку, поедая по дороге ягоды боярышника с обочины, и через час уехал на разваливающейся «татре», водитель которой накормил меня здоровой французской булкой с нарезкой и майонезом, а также дал в дорогу такой же прикол чуть поменьше. Нам, как библейским пророкам, звери и птицы приносят хлеб и воду.