Хироюки Агава - Адмирал Ямамото. Путь самурая, разгромившего Перл-Харбор. 1921-1943 гг. Страница 39

Теперь Итагаки, который теоретически не возражал против ноябрьской телеграммы, ошеломил коллег, заявив: «Мысль, стоящая за решениями заседания пяти министров, — пусть Советский Союз станет первоочередным, но Британия и Франция — следующими объектами, против кого направлен договор».

Вот это, видимо, и есть упоминавшиеся «разногласия внутри правительства». Но даже если бы кабинет пришел к единодушию, все равно существовали внешние силы, не готовые принять подобное соглашение. Говорят, Осима в Берлине выбрасывал в мусорную корзину любую инструкцию из министерства иностранных дел, не совпадавшую с идеологией армейских кругов, и даже отказывался просто передать документы немцам. Основы политики в японских отношениях с Германией и приказы для воплощения их в жизнь исходили не от министра иностранных дел, не от военного министра и не от премьер-министра, а от посла в стране пребывания вкупе с отдельными лицами в генеральном штабе. Состояние дел достигло такой точки, когда уже невозможно избавиться от Осимы, даже при служебном несоответствии. Коноэ, по натуре безответственному, легко внушаемому, эта ситуация пришлась не по душе, и он использовал определение «разногласия внутри правительства» как предлог для сдачи.

5 января Хиранума Киичиро сформировал новый кабинет взамен правительства Коноэ. Морской министр Йонаи, военный министр Итагаки, министр иностранных дел Арита и несколько других членов прежнего кабинета сохранили за собой посты. Остались также при Йонаи заместитель министр Ямамото и начальник бюро по морским делам Инуэ. Таким образом, новый кабинет Хиранумы не внес изменений в лидерство на флоте.

В дневнике Йонаи есть такая запись: «5 января. Первое заседание кабинета Хиранумы. 10 января. Вопрос укрепления японо-германо-итальянского Антикоминтерновского пакта впервые поднят на заседании пяти министров». Неясно, то ли «впервые» означает в первый раз со времени прихода к власти Хиранумы, то ли впервые на заседаниях пяти министров официально обсуждался вопрос о возможном трехстороннем альянсе.

19 января министр иностранных дел Арита выдвинул следующие компромиссные предложения по данному вопросу:

«1. Пакт в принципе направлен против Советского Союза, но также против Британии, Франции или любой другой нации, если этого требуют обстоятельства.

2. В случае войны с Советским Союзом естественно оказание военной помощи, но при войне с Британией, Францией или другой страной оказание помощи и ее размер полностью зависят от обстоятельств.

3. Официально пакт — продолжение Антикоминтерновского пакта (разделы 2 и 3 секретные)».

Этот документ, при всей его расплывчатости, содержал максимум уступок, возможных для Йонаи и Ариты. Короче, если бы договор заключался согласно этим строкам, Япония обещала военную помощь Германии, начни та войну с Россией; но если бы Германия развязала военные действия против Британии и Франции, Япония могла бы эту помощь и оказать, и не оказать, а выражение «Британии, Франции или любой другой нации» применено во избежание прямого использования слова «Америка». Вполне вероятно, что Йонаи и Ямамото очень неохотно согласились на такое компромиссное предложение. С другой стороны, Риббентроп, Осима и генеральный штаб, а также министр иностранных дел Чиано и посол в Италии Сиратори в равной степени должны быть недовольны половинчатостью предложений.

В итоге более семидесяти пяти заседаний пяти министров посвящено обсуждению этого вопроса при правительстве Хиранумы, которое просуществовало до конца августа. Развитие событий достигло стадии, когда в народе стали слагать такие стишки: «Хиранума отправился купить бушель риса, но не смог сделать это за один раз, а поэтому купил полбушеля сегодня, а вторую половину купит завтра». В этот период упорные усилия предпринимались Аритой с одобрения Йонаи, которого, в свою очередь, поддерживал Ямамото, чтобы ограничить трехсторонний военный альянс уровнем Антикоминтерновского пакта. Другими словами, они очень хотели избежать фиксации в договоре какого-либо обещания, которое вовлекло бы Японию в войну с Британией и Америкой.

Однако на практике японский флот, хотя и не явно, рассматривал Америку как своего первого «гипотетического противника». Флот готовился, имея в виду главным образом это, и огромные ассигнования на военно-морские силы предназначались исходя именно из этой гипотезы. Неудивительно, что правое крыло и ряд профессиональных военных начали высказывать недовольство слабоволием флота, который, как они утверждали, выставлял Америку врагом, когда хотел денег, но прятал голову под крыло, если возникала опасность прямой военной конфронтации с Британией и Америкой.

Самой упрямой «слабовольной» личностью среди всех, очевидно, считался Ямамото Исороку; и с этих пор угрозы и нападки правых на него лично стали все более частыми.

8

После поражения Японии в войне армия и флот (к сожалению, как видится сейчас) уничтожили огромное количество архивных материалов и прочей документации; среди уцелевших документов и тех, которые не удалось уничтожить, — не считая использовавшихся войсками США в качестве доказательств на Токийском процессе над военными преступниками, — в атмосфере хаоса некоторые унесены неизвестными лицами, а потом рассеяны по всей стране. Один из наиболее примечательных документов — «Досье кампании в поддержку заключения военного союза между Японией, Германией и Италией». Вначале оно находилось в юридическом бюро морского министерства, но потом его стали вести не лица, ответственные за кампанию, а те, на кого она нацелена. Иными словами, была коллекция документов (собранных современниками), показывающая, как правое крыло оказывало давление на флот, чтобы заставить его согласиться с заключением Трехстороннего пакта, и какие средства применяло в попытках шантажировать Йонаи и Ямамото.

Несмотря на длительное пребывание в Америке, Ямамото имел совсем немного американских знакомых — в этом отношении он отличался, скажем, от дипломата Номуры Кичисабуро. Так что после оккупации Японских островов в результате поражения Японии в американских вооруженных силах не оказалось почти никого, кто составил бы четкое представление о личности Ямамото, его карьере и образе мышления. Для большинства из них Ямамото Исороку — архипреступник, организатор нападения на Пёрл-Харбор, один из отъявленнейших националистов во всей японской армии. Поначалу многие просто не поверили, что правые собирались отомстить Ямамото за его оппозицию Трехстороннему пакту или что он упорный противник войны с Британией и США. Тем не менее прочтение досье показывает, что такая оценка Ямамото не преувеличение и не выдумка послевоенных лет.

В досье содержится большое число докладов из разных мест, и каждый помечен: «Доклад ШМ», «Доклад Ш», «Доклад ШБ» и т. д. Прописные буквы, вероятно, означают: «Ш» — сокращение слова «шпион» — плюс инициал фамилии одного из информаторов, использовавшихся флотом.

В одном из донесений говорится: некий член парламента от реформистской партии глубоко оскорблен тем, что Ямамото на заседании заместителей министров протестовал против разговоров о «новом порядке», заявив: «Тут говорят о новом порядке, но что за чертовщина стоит за ним?» Другой информатор вспоминает: действующая под эгидой Великой японской промышленной партии организация, убежденная, что политический настрой императорского флота во многом зависит от заместителя министра Ямамото, вынесла решение — «полученную информацию использовать для того, чтобы разоблачить частную жизнь заместителя министра Ямамото (например, некая гейша из Симбаси, по имени Умерью, — его любовница) и тем самым уничтожить его репутацию в глазах общества». В других докладах сообщается: группа людей, замышлявших убийство заместителя министра, — это всего лишь горстка, возглавляемая «бывшим преступником — подростком», живущим в районе Сиба; совершить это они планируют из жажды известности, и их приговорили к пяти-шести годам тюремного заключения. В период с весны до лета 1939 года доклады становятся все более мрачными: в одном месте существует склад динамита; «кампания за изгнание заместителя министра Ямамото становится все более ожесточенной, и некоторые лица угрожают, если он не образумится, избавиться от него с помощью взрывчатки или бомб».

Помимо этих донесений досье содержит «декларации», «требования» и «рекомендации отставки», которые доставлялись напрямую в морское министерство. Одно озаглавлено даже «Занкадзо» — так называлась в давние времена записка, которую обычно оставлял убийца в объяснение и оправдание своего деяния.

Савамото Йорио, аккредитованный тогда при морском генеральном штабе, а позднее, с началом войны, заместитель министра флота, говорил Ямамото: