Павел Шафаренко - Мы все были солдатами Страница 4

…Осень 1940 года. На учебных полях, танкодромах, стрельбищах и полигонах днем и ночью гудят танки, гремят выстрелы, рвутся снаряды. Вместе с командиром дивизии, теперь уже генерал-майором, И. М. Любовцевым мы стоим на наблюдательном пункте. Идут учения 156-го стрелкового полка. Отрабатывается тема: «Наступление на обороняющегося «противника» с рубежа непосредственного соприкосновения». Оперативная группа во главе с комдивом играет за штаб дивизии, являясь и штабом руководства.

Предрассветный ветерок сгоняет туман. Начинается артподготовка. В комплексе с учением артиллеристы отрабатывают боевые стрельбы. В воздух взлетают макеты дзотов, поднимается дым и пыль.

— В первом эшелоне полка, — обращаюсь я к генералу, — два батальона, а удар наносит меньше двух рот. А все потому, что по уставу, начиная со взвода, боевой порядок в наступлении строится в два эшелона. Но еще в первой мировой войне и мы, и немцы ходили в атаку ротными цепями…

— Не спорю, — говорит комдив, — но что будет, если в каждой дивизии будут обучать по-своему?

На передний край подошли танки 18-й танковой бригады. Генерал смотрит на часы.

— Сигнал атаки!

Я поднимаю ракетницу. Высоко, в сторону «противника», несется зеленая ракета. Такие же ракеты поднимаются с НП командиров полка, батальонов и рот. Артиллерия переносит огонь на первый рубеж огневого вала. Видно, как из окопов выскакивают наши бойцы. Перебежками в отделениях, они преодолевают ничейную зону и устремляются вслед за танками в проходы, сделанные в заграждениях нашими саперами накануне ночью. До нас доносится отдаленное «ура!», редкие хлопки выстрелов противотанковых 45-миллиметровых орудий, взрывы гранат. Пехота, наступая за танками, ворвалась в первую траншею и пошла вперед за огневым валом. Весь растянутый в глубину боевой порядок пришел в движение.

— Неплохо! — говорит комдив. — В чем суть взаимодействия? В том, чтобы каждый род войск создавал условия для другого, а все вместе для пехоты, которая завершает бой… Вот как сейчас…

Мы садимся в машины и едем на очередной НП. Уже в то время в армии уделялось большое внимание борьбе с танками. Применялись противотанковые орудия, гранаты, мины и другие заграждения. От воинов требовали в поединке один на один не бояться танка. Как это представлялось? На бойца, сидящего в одиночном окопе, или в составе отделения, несется вражеский танк. Попытки поразить его не принесли успеха. И тогда боец, опустившись на дно окопа, пропускает танк над собой, а потом бросает в моторное отделение машины связку гранат. Проводились и специальные занятия по «обкатке» подразделений танками. Люди привыкали к тому, что сидящего в окопе танк не раздавит.

В ходе учения, на очередном рубеже, отрабатывался вопрос «Отражение контратаки танков и пехоты противника в глубине его обороны».

Захватив третью позицию противника, полк подвергся контратаке. В то время НП командиров всех степеней полагалось держать возможно ближе от войск первого эшелона. Наш НП разместился в заранее оборудованном окопе, невдалеке от командира полка. После имитированного посредниками короткого огневого налета «противник» перешел в контратаку. Из леса, на широком фронте, двигались 12 танков с десантом на броне. Удар нацеливался по левому флангу полка. С дальних дистанций по контратакующему «противнику» открыла «огонь» артиллерия, потом, с прямой наводки — противотанковые орудия и танки. Поле боя покрылось дымками выстрелов… А «враг» все ближе. Он уже перевалил через окопы первой линии и начал развивать успех. Хотя наш НП был под белым флагом — знаком руководства, мы увидели, как один из танков несколько оторвался от своих и, набирая скорость, понесся прямо на нас. Казалось, ЧП не миновать. Я посмотрел на стоявших рядом командиров штаба. Ни тени беспокойства. Серьезные, спокойные лица. Такими и остались они у меня в памяти — полные доверия к своему командиру. А он смотрел на несущийся в облаке пыли трехбашенный танк и молчал. Вот танк уже совсем близко…

— Всем опуститься на дно окопа! — приказал комдив. И почти сразу над головой раздался лязг гусениц. Чуть замедлив ход, танк перевалил через окоп и умчался вперед. На мгновение стало темно, запахло гарью, задрожала земля, затрещала обшивка окопа, сверху посыпались комья… На дне окопа я сидел рядом с генералом. Глядя на его спокойное лицо, я даже подумал: не устроил ли сам комдив этот незапланированный наезд танка?..

— Ну вот, — сказал он, поднимаясь, — теперь и мы «обкатаны»…

В том году штаб дивизии принимал участие в трехдневной полевой поездке, проведенной штабом округа. На местности отрабатывалась тема: «Оборона побережья Балтийского моря на территории Эстонии во взаимодействии с Краснознаменным Балтийским флотом». В такой поездке я участвовал впервые. Ряд вопросов потом мы использовали в тематике подготовки командиров и штабов.

Так готовились мы к возможной встрече с врагом. В октябре 1940 года в округе шли смотровые учения, проводимые комиссией Главной инспекции Наркомата обороны во главе с Маршалом Советского Союза С. М. Буденным. Лучших результатов в боевой и политической подготовке добилась 16-я стрелковая Ульяновская дивизия имени В. И. Киквидзе.

Вспоминая сейчас то время, хочется добрым словом помянуть командиров и политработников предвоенных лет, так много сделавших для того, чтобы мы могли умело и с достоинством принять на себя внезапные удары вторгшегося на нашу землю врага…

Как человек военный, командир дивизии генерал-майор Илья Михайлович Любовцев делал из сложившейся обстановки практические выводы. Вместе с ним побывали мы в разных районах Эстонии, чтобы определить порядок действий дивизии на случай внезапного осложнения обстановки.

Октябрь 1940 года. На двух легковых машинах мы едем с комдивом вдоль берега моря по острову Эзель (Сааремаа). Во второй машине адъютант генерала с двумя стрелками охраны. Справа в белых барашках бескрайнее серое море. Слева — уже начавшие желтеть леса, небольшие убранные поля, отдельные хутора.

— Без Моонзундского архипелага, — говорит Любовцев, — нашему флоту не удержаться ни в Рижском заливе, ни в средней части Балтийского моря…

В некоторых местах мы останавливаемся, выходим из машин, оцениваем местность. Угадываются оставшиеся со времен первой мировой войны обвалившиеся и заросшие окопы. Я поднимаю с земли ржавую гильзу патрона и передаю комдиву.

— Еще много следов первой мировой осталось на островах. Здесь русские солдаты героически сражались с войсками кайзера…

В ходе поездок по стране мы встречались с рабочими, крестьянами, рыбаками. Увидели их трудную жизнь, почувствовали их радушие, приветливость и, в то же время, озабоченность. Вести о событиях в Европе доходили и до них…

— Придут фашисты и сюда, — вздыхая говорили старики, — не миновать и нам войны…

Мы едем по узкому дефиле, где некуда свернуть. Неожиданно из леса раздаются выстрелы. Свистят пули.

— Быстрей! — спокойно говорит Любовцев, — не велика честь погибнуть от пули бандита… Кайтселийтчики, — продолжает он, — будущая «пятая колонна» фашистов…

В труде и заботах завершался последний предвоенный 1940-й год. Отмечая в приказе, что перестройка боевой подготовки полностью себя оправдала. Нарком обороны требовал дальнейшего совершенствования методов обучения войск, повышения ответственности командиров за боевую готовность частей и соединений…

Наступил сорок первый год. И хотя никто не знал, каким временем мы располагаем, все понимали, что нужно торопиться.

…28 апреля. В тот день я долго работал в штабе и когда собирался уже уходить, позвонил начальник штаба дивизии.

— Хватит работать… Зайди поговорим…

С Афанасием Ивановичем мы часто обсуждаем обстановку на Западе, и я догадывался, о чем будет разговор.

— Ну, оператор, — говорит мой начальник, — вчера фашисты завершили захват Греции… Кажется, надвигаются критические сроки…

— Да! Теперь почти все страны Европы или оккупированы гитлеровцами, или связаны с ними как союзники. Остались только Советский Союз и Англия. Против кого из них бросит Гитлер свои армии?..

— Видишь ли, — говорит Сафронов, — Англия прикрыта проливами и у нее сильный флот. В свое время и Наполеон отказался от этого варианта. Видимо, откажется от него и Гитлер…

Мы продолжаем разговор о Греции. Дольше всех сопротивлялась фашистам эта маленькая героическая страна. В конце прошлого года она сумела разгромить 9-ю армию итальянцев, выбросить их из своей страны и еще оказать помощь Албании. В этом году, когда в войну против Греции включились войска фашистской Германии и хортистской Венгрии, враг добился победы. Теперь мы уже знаем, что большую роль в ее достижении сыграла «пятая колонна». Последним словом ее была капитуляция 500-тысячной греческой армии «Эпир» генерала Цолакоглу.