Хироюки Агава - Адмирал Ямамото. Путь самурая, разгромившего Перл-Харбор. 1921-1943 гг. Страница 44

Сам Тайюи и основная масса моряков, не говоря уже об остальной части общества вопреки самим себе, находились под большим впечатлением от степени готовности, которой достиг японский флот непосредственно перед началом войны на Тихом океане. «Все равно, — свидетельствует Тайюи, — ни один морской офицер не желал войны ни в каком смысле». По приказу командования на «Акаги» — авианосце, на котором служил капитан 2-го ранга Фучида Мицуо, — велась весьма напряженная подготовка. Она, например, включала тренировку в приземлении на палубу в экстремальных условиях, во взлетах и посадке ночью; участвовали все летчики независимо от способностей и технического уровня. Вначале это вызвало серьезное недовольство среди тех, кого касалось.

Командир «Акаги» — Кусака Рюносуке, а командир 1-й авианосной эскадры, в состав которой входил «Акаги», — Озава Джисабуро. Фучида Мицуо, значительно моложе их, выпускник пятьдесят второго года Морской академии, — как раз на вершине своих способностей и энергии.

В то время он занимался проблемами повышения точности ночных бомбардировок. Тогда не было, конечно, ни ракет, ни радаров; на тренировках в ночном бомбометании «обороняющаяся сторона» искала самолеты «атакующей стороны» с помощью прожекторов, а потом нацеливала зенитные пушки и стреляла. К сожалению, свет прожекторов являлся причиной частой гибели самолетов, поскольку слепил летчиков. Поэтому решили отказаться от их применения на этой стадии. Но Фучида возражал.

— Это подготовка к войне — заявлял он. — Включите прожектора — я лечу сам!

Надев солнцезащитные очки, он отрабатывал полеты сквозь ослепляющий свет, — благодаря этому он и его товарищи пилоты привыкли к прожекторам.

В октябре 1939 года, через месяц после назначения Ямамото главнокомандующим, решили провести учения (известные под названием «операция 123») в заливе Хьюга. Боевым кораблям предстояло покинуть залив Ариаке и следовать на север от восточного побережья Кюсю к Саеки. Авиации — отыскать их и атаковать во время ночного похода.

Двадцать семь торпедоносцев, возглавляемые капитаном второго ранга Фучидой, держались близко к хвосту флагмана «Нагато», на котором находился Ямамото. В темноте, несмотря на прожектора кораблей и заградительный огонь зенитной артиллерии, открытый кораблем в отчаянной попытке уйти от преследования, самолеты попали в него всеми учебными торпедами, какие выстрелили.

Ямамото, наблюдавший за боем с капитанского мостика «Нагато», запросил у начальника штаба авиации имя офицера, ответственного за операцию, и после окончания учений направил послание командиру 1-й эскадры авианосцев: «„Операция 123“ была великолепна».

В тот раз Ямамото впервые узнал о существовании Фучиды, а Фучида, со своей стороны, может быть потому, что похвала льстила его самолюбию, начал пересматривать свою прежде презрительную оценку главнокомандующего. Все же сомнительно, можно ли такого необузданного по темпераменту пилота, как Фучида, отнести к разряду морских офицеров «с чувством», о котором говорил Тайюи; да и вооруженные силы не украшало бы, если бы в случае войны молодые люди все вдруг впали в уныние и потеряли всякое желание сражаться. И все равно еще об одном Ямамото часто предупреждал своих офицеров:

— О мужчине судят по тому, как он подходит к женщине. Взять хотя бы вас, например: флот в порту, вы расслабляетесь, — что ж, у вас, похоже, есть только два метода в этом деле. Первый — вы напрямую спрашиваете: «Ну как насчет отдохнуть в постели?» Любая женщина, даже самая жалкая проститутка, задай ей такой вопрос, начнет изображать отказ. Ну и что вы станете делать? Оскорблять ее, хамить или немедленно отстанете и отправитесь повторять то же самое с другой женщиной. Это все, на что вы способны. Но взгляните на западных мужчин — они совершенно иные. Понравилась женщина — пригласит ее выпить где-нибудь, поужинать или потанцевать. И таким образом постепенно преодолевает ее оборону, пока в конце концов не получит что хочет, притом с шиком. Если речь о достижении конкретной цели, это куда более мудрое поведение. В любом случае именно с такими людьми вам придется иметь дело, если начнется война, так что стоит призадуматься.

3

Примерно в этот период Ямамото принимал на борту «Нагато» в порту Йокосука друзей, с которыми когда-то вместе учился в Гарварде, в классе «Инглиш И». Среди них — выпускники университета Кейо Огума Синичиро и Моримура Исаму, ведущие фигуры в мире бизнеса, а двадцать лет назад закадычные друзья Ямамото в период с 1919-го по 1921 год (когда сам он — капитан 2-го, а потом 1-го ранга); но и после возвращения в Японию он не прерывал связи с друзьями тех дней. С ними и с другими выдающимися представителями делового и научного мира (познакомили его с ними друзья) он поддерживал дружеские, неформальные отношения, позволяя себе в меру шумное веселье и развлечения. И надо сказать, они восприняли этот визит^совсем не так, как, например, земляки из Нагаоки, — те преисполнились гордостью, когда им позволили осмотреть «Нагато». Друзья собирались как следует подшутить над Ямамото, несмотря на все величие его поста.

Когда Ямамото согласился с их просьбой — позволить приехать и ознакомиться с Объединенным флотом, — Моримура объявил, что они хотели бы захватить с собой нескольких гейш: прилично ли это? Конечно, ответил Ямамото. Друзья решили подняться на борт с целой стайкой гейш — только чтобы посмотреть на реакцию Ямамото.

Вся группа состояла из четырех-пяти мужчин и десятка гейш из Симбаси. Приехав на базу в Йокосуку в назначенный день, они с удивлением столкнулись с самим Ямамото. Приехал ли он на базу по делам или тем же поездом из Токио, где находился на отдыхе, — так или иначе, он приветствовал их с видимым удовольствием и провел через ворота, ведущие к причалу Хемми. С этого момента они очутились в другом мире — здесь царят флот и флотская дисциплина.

Заметив, что во главе женского общества не кто иной, как главнокомандующий, часовой в своей будке хрипло проревел команду «Внимание!», а молодой младший лейтенант, отвечавший за катер главкома, застыл в приветствии. Группа уселась в катере согласно предписанному этикету, и катер ринулся прочь от причала, оставляя за собой буруны.

В каюте Ямамото пол устлан черным шерстяным ковром, окаймленным желтой полосой с двумя эмблемами в виде цветущей вишни (указание на ранг); женщины, привыкшие к неформальному обращению с Ямамото, постепенно затихли, чувствуя себя подавленными — такой непривычный интерьер… Однако сам Ямамото такой, как всегда; конечно, не ведет себя свободно, как на вечеринках, но и не проявляет никакого стремления держаться на удалении от гейш и ни малейших признаков смущения, раскованно беседует и явно рад гостям — до такой степени, что они стали подумывать, в первый ли раз у него такой прием.

Вскоре после прибытия на борт «Нагато» все уселись за обеденный стол; к гостям присоединились и офицеры, не сошедшие на берег. Меню обеда для командного состава обычно начиналось с супа, затем рыба и закуска с салатом, а далее фрукты и кофе; если присутствовали гости, добавлялись и другие блюда. Вот обед готов, — ординарец окликает руководителя, расположившегося на корме флотского оркестра:

— Иду за главнокомандующим, — и мчится к его личной каюте.

В дверях каюты появляется Ямамото — дирижер взмахивает палочкой, и на всем пути адмирала к кают-компании его сопровождают звуки марша.

Моримура, Огума и гейши обедают на борту «Нагато» вместе с Ямамото под аккомпанемент корабельного оркестра. Как вспоминает Огума, угощение «весьма неплохое».

И вообще зрелище примечательное: чуть ли не дюжина гейш, все в удрученном состоянии, усердно работают ножами и вилками по обеим сторонам от Ямамото, а он с помпой восседает за столом в своей кают-компании.

Чийоко, ее на этот раз не пригласили, немедленно решила, что не позволит себя обойти. Прежде всего попросила Фурукаву Тосико как-нибудь съездить и осмотреть «Нагато», а затем связалась с сестрой Тосико и десятком гейш, и спустя несколько дней все прибыли на базу в Йокосуку. Спустя короткое время на корабле опять приветствовали две группы самых привлекательных гостей из квартала Симбаси. История росла как снежный ком, пошли слухи: Ямамото привозит на борт флагмана Объединенного флота кучки гейш, все вместе пьянствуют и распевают песни. Но в реальности все происходило значительно тише.

4

Сама Чийоко хотя бы раз навещала Ямамото, когда «Нагато» заходил в порт Йокосука. Привозила с собой белье, носки и даже подарки для его помощников и их жен и обычно приступала к наведению порядка в платяном шкафу, на постели и вообще в каюте. Однажды даже отчитала его, — это когда он задумал отдать жене одного офицера лосося с Хоккайдо и, отправившись в туалет, вытащил оттуда объемистый сверток, где среди форменной одежды хранился соленый лосось.